Учитель танцев

Ник часто думал об Алисе и о том, почему его отношение к ней изменилось. Жалость? Вовсе нет. Алиса определенно страдала от одиночества, но при этом обладала сильным характером. Небольшие погрешности — потому что она еще юная. С возрастом такие люди становятся крепче, а трудности их закаляют. Может быть, именно это и подкупило Ника? Упорство, с которым Алиса боролась за свою любовь.

И даже теперь, когда она сдалась и оставила его в покое, не было ощущения, что она проиграла. Алиса добилась своего, забыть о ней невозможно.

Чувство благодарности? Наблюдая за дочерью, Ник часто представлял рядом с ней Алису. Ее отношение к Сэм было чистым и добрым. Именно рядом с ней Сэм снова начала говорить. Но факт в том, что Ник представлял Алису и рядом с собой.

Вспоминал, как они выбирали игрушки в детском магазине, и занятия в танцзале. Вспоминал, как доверчиво Алиса прижималась к нему. И это после того, как он чуть не ударил ее в гневе. За тот страх, который она испытала, до сих пор стыдно. Как и за все грубые слова, которыми он безжалостно ее стегал.

Ник не верил в искренность ее чувств — и ошибался. Алиса ушла не потому, что ей надоело играть. Она ушла, потому что потеряла надежду.

Впервые за долгие годы Ник остро чувствовал собственное одиночество. Он так долго цеплялся за образ Маши, что не замечал простых вещей. Ему некому рассказать, что Сэм произносит целые фразы на русском языке. Не с кем обсудить, что готовить на обед. Не с кем посоветоваться, какую купить рубашку. И еще сотни мелочей!

Нельзя же по каждому пустяку звонить Маше. И родители давно привыкли к его самостоятельности, их пугают частые звонки. Да и не хочет он разговоров по телефону! Вот если бы рядом был кто-то… кого можно просто обнять… у кого можно спросить, как спалось… кто нальет тебе чаю, когда ты замерз…

Вот незадача, на месте этого «кого-то» Ник все время видел Алису. Приворожила она его, что ли? Ведь не подходят они друг другу. Не подходят, и точка!

Сэм немного отвлеклась, когда Ник свозил ее в гости к бабушке и дедушке. Все новое и интересное мгновенно захватывало малышку. Алиса была права, Сэм все казалось волшебным. И, скорее всего, она действительно скоро забудет и Лису, и страну рыжих лис.

Ник не хотел, чтобы забывала. Он уже собирался караулить Алису у ее дома, если нет иного способа с ней поговорить, как позвонила Маша.

— Коля, вы с Алисой общаетесь? — поинтересовалась она после того, как они обменялись последними новостями.

— Нет, — нехотя признался он. — Почему ты спрашиваешь?

— Она была у нас сегодня…

Вот так. Значит, действительно поменяла номер. Оборвала все ниточки.

— И что? — Ник надеялся, что голос не выдаст его волнение. — Как она?

— Да я ничего толком не поняла. Приехала на такси, буквально на пять минут, даже чаю не выпила. Потискала детей, оставила им кучу подарков — и сбежала.

— Алиса решила, что нам лучше расстаться. — Ник не выдержал и пожаловался: — Даже симку на телефоне сменила, я не могу до нее дозвониться.

— Ах, вот оно что… тогда понятно… — вздохнула Маша.

— Что понятно?

— Знаешь… Мне показалось, что подарки она для Сэмми выбирала. Все, что любят девочки. Даже платьица, такие красивые… Степке тоже перепало, но гораздо меньше. Наверное, она не решилась тебе отдать…

— Я ее не прогонял. И не запрещал видеться с Сэм.

— Коль, ты не обижайся, но ты сделал все, чтобы она ушла.

— Наверное… — пробормотал он вместо того, чтобы разозлиться.

— Жаль. — Маша снова вздохнула. — Лучшей мамы для Сэмми и представить нельзя. Жаль, что у вас с ней не сложилось.

— У тебя есть ее новый номер?

— Нет, она не оставила.

Ник поехал к дому Алисы наобум. Бдительная охрана его, конечно же, остановила, но связалась с хозяйкой квартиры, чтобы уточнить, можно ли пропустить гостя.

К счастью, Алиса оказалась дома. К счастью, она его не прогнала.

Ника удивила обстановка в квартире — никаких кричащих цветов и модного хай-тека, наоборот, уютные пастельные тона и простые, не вычурные, вещи.

Удивила его и Алиса, причем неприятно. Она вежливо улыбалась, вроде бы была рада встрече, однако ее пустой взгляд пугал до дрожи в коленках.

— Я на минутку, — пробормотал Ник, разом растеряв все слова. — Узнать, как у тебя дела.

— Спасибо, хорошо, — вежливо ответила Алиса. — Позволишь угостить тебя чаем?

Он согласился. Глупо уходить, когда наконец-то можно поговорить.

Алиса и так не обладала пышными формами, а сейчас еще похудела, осунулась. Домашняя одежда не скрывала остро торчащих косточек. Ник наблюдал, как Алиса суетиться, накрывая на стол. Большие кружки, одетые в смешные вязаные «свитера». Душистый чай с бергамотом. Вазочки с печеньем.

Из духовки Алиса выудила форму с кексом, и Ник заметил, что в квартире пахнет лимоном и ванилью.

— Сама? — спросил он, попробовав выпечку. — Очень вкусно.

— Ага… — ответила она. — Сама. И не знаю, зачем. Есть некому, а я пеку, как ненормальная. Может, заберешь с собой? Угостишь Сэмми…

— Сказать ей, что это лисичкин хлеб? — пошутил Ник, вспомнив рассказ Пришвина, который читал в детстве.

— Нет, не надо. Не напоминай ей обо мне.

— Почему?

— Я уже объясняла. Ник, давай сменим тему.

— Хорошо. Расскажи, как ты.

— Замечательно.

— А если правду?

— Это правда, — ровным голосом повторила Алиса и в упор посмотрела на Ника. — Правда.

«Не лезь ко мне в душу. Не надо».

— Мне лучше уйти?

Ник внезапно понял, что сейчас они поменялись местами. Равнодушие Алисы задевало, даже обижало. А он… он навязывался ей. Несмотря на то, что она ясно дала понять, он здесь нежеланный гость.

— Я рада, что ты зашел.

— Не спросишь о Сэм? — Ник продолжал настаивать даже после того, как ему недвусмысленно указали на дверь.

Алиса быстро отвернулась. Он успел заметить, как ее лицо исказилось, как будто от боли.

— Зачем, Лиса? — тихо спросил Ник. — Я тебя не прогонял. Сэм ждет твоего возвращения…

— Ты прогонял меня так часто, что до меня, наконец, дошло. Оставь, Ник. Так лучше.

— Кому, Лиса?

— Всем, — отрезала она.

— Ты ошибаешься.

Алиса упрямо покачала головой.

— Забыла тебя поблагодарить, прости, — спохватилась вдруг она. — Спасибо, что позвонил тогда папе. Ничего не помню, но он мне все рассказал.