Удачи, милый

Я пожала плечами, предпочтя сосредоточиться на мыслях, которые набатом стучали в висках. Необходимо было что-то делать, как минимум — взять себя в руки и продолжить учебу. Расстраиваться из-за какого хама? Ну уже нет!

Жизнь не заканчивалась и мне думать требовалось о себе и своем будущем.

Решительно устроилась за столом в комнате, принявшись восполнять пробелы за последние дни.

А утром бодрым шагом направилась в универ, где шум напоминал больше жужжание пчел в улье. Студенты толпились в коридоре, изучая новое расписание, из буфета приятно тянулся аромат свежей выпечки, щекочущий ноздри, и настроение мое, кажется, росло в геометрической прогрессии.

Заняла свое место в аудитории, с непроницаемой маской на лице выложила из рюкзака учебники, стараясь не обращать внимания на косые взгляды. Что мне было, в сущности, до них? Ничего! От этого не умирали, а смешки за спиной я научилась воспринимать просто как белый шум.

— О, Катька явилась, — гнусавый голос Королева раздался поблизости.

Я прикрыла глаза, делая глубокий вдох, надеясь, что он пройдет мимо или переключит свой взор на кого-нибудь другого.

— Соскучился? — процедила в итоге сквозь зубы, когда этот прилипала плюхнулся рядом на стул.

— Не поверишь, но очень! Совсем тоскливо было здесь, а куда подевался твой занудный друг Сокол? Покрылся паутиной, пока изучал римское право?

— А куда подевался твой приятель Белов? — вспомнила я его на свою голову, но промолчать не могла. — Заблудился в одном из клубов или мамочка поставила в угол за неуспеваемость?

— А я посмотрю, ты без меня жить не можешь? — протянул Андрей за моей спиной, заставляя вздрогнуть.

Внутри все свернулось в тугой узел, словно я ненароком призвала своими словами сатану из самого ада. Лучше бы молчала, вот честно. Зачем только вспомнила его и самое поганое, что этот сноб наверняка решил, будто я постоянно о нем думаю.

А это было не так. Совершенно. Не думала я о нем. Ну почти!

В его глазах плескалась ненависть. Он презирал меня, считал никем и если еще пару дней назад я, возможно, покорно склонила голову, то в тот момент просто вернулась мыслями в день, когда мы разговаривали последний раз в доме его бабушки. Тогда он не выбирал выражений, вешая на меня ярлык, считая воровкой, мошенницей. В эту же минуту я готова была бороться, встать на защиту своей чести и идти вперед, пусть даже ломая копья о его упрямство.

Одна из сокурсниц повисла на шее Белова, прижавшись к нему грудью. Она с усмешкой поглядывала на меня, словно ощущала свое превосходство, а мне было плевать. Я не собиралась претендовать на Андрея, его внимание или душу. Он был просто однокурсником. Наглым, беспринципным и самодовольным придурком.

— Если хочешь устроить представление, то просто подойди дома к зеркалу, — парировала я дерзко, расправляя плечи.

— Дорогая, — склонился Белов надо мной, прорычав на ушко, — как считаешь, новость о том, что ты любишь прихватить чужое станет номер один на кафедре или больший интерес вызывает видео в сети?

— Какое видео? — нахмурилась я, перебирая в памяти моменты.

Ничего на ум не приходило, ну, кроме того, что дома имелись кассеты, кажется, еще с тех времен, когда я ходила на горшок.

— О подвигах твоего парня. Говорят, танцор из него неплохой. Ничто не мешает, — развел руками Андрей, отмахнувшись от грудастой блондинки, что терлась рядом.

Она хмыкнула от обиды, но уходить не спешила. Похоже, одного зрителя мы все-таки приманили, забыв напрочь, что находимся в общественном месте.

— А ты завидуешь? Да?

— Чему? — цокнул Андрей языком, — тому, что не верчусь у шеста?

— Нет, тому, что он мой парень,— щелкнула я пальцами у него перед носом, подмигнув его подружке.

По-видимому, подобное девушке не понравилось. Она крепче вцепилась в руку Андрея, будто того кто-то мог вырвать из ее цепких коготков. Интересно, а девица, вообще, в курсе, что он почти женат? По крайней мере, имелась Юлия. И Белов просто магнит для всякого рода вульгарных кукол. Они липли к нему, как мухи, а он принимал все как должное.

— Нарываешься, Морева.

— Да? — протянула я, ощущая небольшое волнение внутри.

Эта перепалка будоражила кровь, но вместе с тем, просыпалось и желание не уступать. Почему ему должно все сходить с рук: и взгляды, и слова? Он не являлся пупом земли или кем-то выдающимся, обычный невоспитанный самовлюбленный гусь.

— Ребят, — переключился Белов на присутствующих, гадко рассмеявшись, — а рассудите нас с Катериной. Может, я чего-то не понимаю в этой жизни, но… — начал он свою речь, пользуясь тем, что преподаватель еще не появился в аудитории, — как считаете, брать чужое — это плохо?

Пацаны перекинулись взглядами между собой, явно не понимая, к чему ведет их дружок.

— А ты, как думаешь, Кать, плохо воровать драгоценности, пользуясь добрым отношением к тебе других людей?

Пот катился по спине. Не хватало только того, чтобы он продолжил. Но в этот раз не было внутри обиды, была злость — острая, жгучая, как перец чили, горькая, как самая мерзкая пилюля на свете. Я тоже могла много, чего сказать, но пачкаться не хотела… Потому что о собственных словах можно пожалеть, а вернуть все назад уже возможным не представится. В душе клокотало все от ярости, но я упрямо вздернула подбородок, готовясь к тому, что придется держать удар!

— Белов, ты философствовать решил? — прокатился по аудитории гул. — Эти пары были вчера, ты опоздал, — захохотали девчонки на задних рядах.

— Кать, — пропустил он реплики ребят мимо ушей, повернувшись ко мне, — а поделись секретом, как спать спокойно после, а?

Глава 26. Андрей

В универ все же топать пришлось, невозможно стало выносить зудение родственничков, мама еще подключилась к чтению нотаций. Вот уж, умели они скооперироваться, когда того хотели сами. Я посчитал, что проще согласиться, чем выслушивать, какой сынок вырос безответственный оболтус, незнающий счет деньгам, и что такое труд.

Плюнул и поплелся, уже даже поездка на троллейбусе не выглядела такой гадкой. Занял место у окошка на задней площадке, воспользовавшись тем, что народа мало, зато время появилось подумать. Для себя решил, что Катьку буду игнорировать, да пошла она к черту. То же мне золушка!

Ну, в общем-то, у меня получилось, до определенного момента, конечно, пока ее не увидел. А потом прорвало. Хотя мысленно бил себя по рукам, ведь внутри разум боролся с эмоциями.

Она выглядела какой-то потерянной, хрупкой, что у меня язык не повернулся сначала даже поздороваться, а потом понесло. Наболтал гадостей. Давил на самое больное, а эта зараза даже и не покраснела, кажется. И то ли она была таким специалистом по лжи, либо… Даже не знал, что и думать. Злился на себя, на нее, проклинал всю ситуацию дурацкую, но одновременно хотелось на место ее поставить, чтобы не забывала, откуда она вышла.