Удачная неудача Солнцеликого - 2
Шрифт:
По заверениям обозничего, завтра к обеду будем на Переправе. Осталась одна ночевка. В глубокой естественной расселине, расколовшей монолитно-ровную скальную стену. Места – только лошадок от ветра укрыть.
– Обычно мы второй раз не ночуем, – пытался утешить Падах-ар, – возвращаемся-то чаще всего налегке, потому тут так неустроенно. Здесь мы обычно обедаем, когда в столицу едем.
Ну понятно, погрели то, что из дома припасли, быстренько заглотили – и в путь. А мне как быть? На прошлой стоянке нашелся камушек тонны на три, за которым я свои деликатные дела переделала. У-у-у. Где порталы? Где полог невидимости, на худой конец? А еще магический мир! Хорошо, хоть братья есть. Устроили закуток – выгородили кибиткой укромное местечко, водички тепленькой принесли.
А водичку добыть – это тот еще экстрим.
Ну как самой не попробовать? Дораш уговаривал-уговаривал, уж кудахтал-кудахтал, но смирился, выдал походную жестяную кружку, привязанную за ручку к веревке. Все восемь обозников собрались цирк смотреть. Бедный мой шуни, как у него скулы алели от стыда за упрямую ваму! В общем, кружка чуть не утопла. Вместе с веревкой и со мной до кучи. Благо братья держали дуру самоуверенную-непуганую. Руку дернуло так, что чудом вывих не случился. Это от одной маленькой кружечки! А-а-ащщ, бо-ольно! Ну, не орать же, и так опозорилась. Только шипела, рукав закусив.
Потом Падах, покачивая головой и посмеиваясь, фокус показал. Отошел шагов на тридцать вверх по течению и аккуратно опустил на воду кусь яркого непромокаемого войлока. Вжух – и войлок пронесся мимо, как Шумахерский болид перед стационарной видеокамерой. Жуть. Бабуля всегда пеняла мне за настырность. Пожалуй, на сегодня с познанием нового мира надо завязывать. Завтра впечатлений наберусь, в крепости. Если переживу их обилие.
Падах-ар, довольный произведенным эффектом, не прочь был поговорить за жизнь, но пришлось извиниться – Тишка вторгся в мысленный сумбур.
– Вама, дедушка Гунар беспокоится...
Точно! Дядюшка же предупреждал, что будет следить. Какие функции в амулете, надетом на мою шею при прощании, расспросить не успела. Его величество вышел проводить. Это было удивительно и трогательно. Он даже нас всех обнял! Тишу – с особенным чувством!
Ну вот, одну опцию амулета выяснили – дядя чувствует всплески моих эмоций, например, резкий испуг. Лучше бы переговорник встроил, право слово, мало ли отчего я шарахнуться могу. Тишка, заразочка конопатая, показал картинку: пунцовый Дораш держит за пояс бледную щепкообразную девицу, которая вытаращенными глазами смотрит куда-то вдаль, точнее, вдоль прямой, как Невский проспект, реки. Хотя, кажется, Ваен, а может быть, Кира упоминали, что это канал, наверное, поэтому такой ровный.
После ужина обозничий посиделок не допустил – разогнал отдыхать, чтобы выехать завтра как можно раньше. Никто и не спорил, всем уже хотелось добраться.
Под закрытым пологом кибитки можно и с Сарой пообщаться, синенькой ее побаловать. Она весь день пряталась, не хотела открываться перед чужими. Это я понимала и одобряла, хотя с нею днем было бы веселее. Путешествие давалось фантомной подруге еще тяжелее, чем нам, – отвыкла она от скуки. Ничего, скоро приедем и свяжемся с Ваеном, знаю, Сара о нем беспокоится. Новости узнаем. Надеюсь, Витто Юттим не откажет, одолжит переговорник. И с чего такая уверенность… А, неважно, просто для меня этот кареглазый был уже свой. Интересно, это гормональное или тайком влитая в магистра сила так работает? Хотя короля-то я присвоить что-то не тороплюсь, а уж в него силы вбухано… Про красавчика-магистра до сих пор как-то не вспоминалось. Во всяком случае, осознанно, а сейчас вот взгрустнулось.
Сара деликатно коснулась лаской.
– Уш-ше с-савтра...
Часть 26
О! А эта идеально прямолинейная дорога таки имеет изъян?! То бишь изгиб, то бишь расширение, уходящее плавной дугой вправо. Дорожное полотно со всей очевидностью постепенно становилось просторнее, а стена-зануда едва заметно глазу теряла высоту и безупречную гладкость, переходя в нормальные скалы. С выступами, шершавостями, трещинами и прочими восхитительными неправильностями. Наша Пряжка с удвоенной энергией размахивала хвостом и мотала
головой. Так она делала, только завидя любимое лакомство в руках Тишки. Ума не приложу, как эти двое переживут расставание. Боженёнок падок на любую ласку, а у Пряжки это, похоже, нерастраченное. Да еще морковка… А-ащ, если что, выкуплю ее у хозяина, найду способ. Самой не хотелось терять из виду забавную скотинку.Вот Пряжка совершенно самостоятельно, подчиняясь давней привычке, взяла правее. Ширма скал вдруг опала, открывая обзор на небольшую котловину. Горы чуть отступили, явив короткий участок ровного горизонта. Ровного! А не изрезанного зигзагами. Ах, как они притомили уже, горы эти! От любования горизонтом отвлек Дораш – ткнул локтем в бок. Не туда, мол, смотришь!
Ого! Так вот ты какой, «Лунный пик»! Действительно пик, точнее – шпиль, венчающий улиткообразное, подобно всем местным храмам, строение. Улитка-то улитка, да пропорции совсем другие. Красиво ли было это сооружение, как храм? Так нет! И еще раз нет. Зато внушительно настолько, что вызывало чувство никчемности. Не букашкой себя ощутила – микробом! Аж мышцы живота скрутило.
– Не бойся, вама, это только сначала страшно. Всем новичкам так. Я быстро привык. – Дюш, видимо, еще хорошо помнил свои первые впечатления о крепости и пытался поддержать.
Ну, не знаю, можно ли быстро привыкнуть к чувству, что ты – тля, а твоя жизнь – никчемный миг. Очень подавляет.
Минут через двадцать, когда мы приблизились к монструозному строению, оно перестало быть монструозным. Наверное, магия какая-то. Или архитектор был гением из гениев: так выгадал пропорции и ракурс с дороги, что это воздействовало на подсознание. С запугивательным эффектом.
А вблизи – крепость и крепость, похожая на те, что случалось посещать в юности, когда экскурсии были еще доступны. Разве что бойниц поменьше да стена не из отдельных камней сложена, а как будто из монолита выращена. Или щели между блоками запаяны магией так, что совсем не заметно перехода одного камня в другой. Кстати, следов механообработки на камне тоже не видно – лазером его, что ли, резали, у джедаев или Терминатора одолженным?
Обоз потихоньку исчезал в зеве открытых ворот. А ворот-то и нет, сколько ни крутила головой. В смысле, створок почему-то не было. Загадка, однако: крепость – и не запирается. Это обстоятельство не давало покоя до тех пор, пока Пряжка не втянулась в короткий, метров пять всего, тоннель под крепостной стеной. Кибитку трижды тряхнуло, очень непривычное после стольких часов плавного хода ощущение, м-да. Как не посмотреть, что там за кочки случились? Тем более что теперь переползать сквозь кибитку от скамьи кучера до заднего полога я натренировалась весьма лихо, чем была необычайно горда. А тряхнуло, мама дорогая, на полозьях, вырубленных в тверди дороги на манер трамвайных путей. Три каменных направляющих в метре друг от друга. И створки здесь есть – прячутся в противоположных стенах подобно раздвижным дверям-сёдзи. Ух, круто! Две выдвижные преграды и третья, падающая сверху! Врагам, оказавшимся между колоссальными, не удивлюсь, если каменными, воротинами, деваться некуда. Наличие магических ловушек-уничтожителей не вызывает сомнения, да-да.
Человеческими силами, даже силами обычных магов, я это чувствовала, соорудить подобное невозможно! Здесь поработал чрезвычайно сильный маг – уникум, способный договориться с камнем. Въездной тоннель-то – о-го-го, три кибитки разъедутся – и еще пешеходу место останется. Аж мурашки пробежали по внутренней части черепа, знаменуя приступ познавательного азарта. Да куда там, тоннель закончился. Пришлось стремительно переползать в переднюю часть, чтобы осмотреться. Мы въехали во внутренний двор. Он не уступал центральной площади в родном городе. Круглый, широченный и почти совсем пустой. Даже традиционного колодца не было. Камень, камень, камень до самого белесого неба. Одно утешало – пространство огромное, солнышком освещаемое. Стены не сильно затеняли. Сюда бы хоть елочку-сосеночку-зеленушечку в кадке. Штук сто. И двери-окна, робко нарушающие монолит стены, – покрасить. Солнечно-желтеньким. Или голубеньким. А то не разобрать, то ли такое дерево от каменной пыли серое и старое, то ли действительно камень. Ну, рамы окон, скорее всего, из металла, у Сары в доме такие были. Справа еще один тоннель темнеет округлой пастью, больше ничего не успела рассмотреть...