Удары шпаги господина де ла Герш, или Против всех, вопреки всем

– Густав-Адольф, как вы знаете, протестант, а император Фердинанд сторонник папы.

– Между нами - пока мы одни - это серьезно? Протестант - я согласен. Но Густав-Адольф - король и честолюбец прежде всего!

Г-н де Парделан тряхнул головой:

– Вы ошибаетесь, господин барон, - с гордым видом сказал он. Густав-Адольф - прежде всего швед.

– Не будем придираться к словам: честолюбец или швед - все одно, продолжал Жан де Верт.
– Поскольку предложения, которые мне поручено ему передать, имеют ближайшим следствием расширение Швеции...

– Мы не слышим друг друга. Король-властелин - швед и протестант. Он не отделяет интересы религии от интересов своего королевства.

Жан де Верт улыбнулся.

– Вы считаете, что император Фердинанд, которому я служу, однажды не забудет, что он католик? Я тоже им являюсь, черт побери! Но если мне выгодно подружиться с протестантом, я сделаю это не колеблясь. Спасение его души - совсем не мое дело.

– При Стокгольмском дворе вера всегда стоит впереди политических интересов.

Барон едва сдерживал раздражение.

– Наконец, - продолжал Жан де Верт, - самое главное - знать, какой ответ я должен отвезти в Вену. Именно поэтому я хочу, чтобы король Густав-Адольф был извещен о моем присутствии в Швеции. Если сразу же я обратился к вам, то потому, что знал, какое место вы занимаете в Королевском совете. Кроме того, я опасался, как бы мое появление при Дворе не повлекло за собой массу неприятностей, спровоцированных моим визитом.

– Вы правы, ваше присутствие могло бы все испортить.

– Но поскольку мое пребывание в Сент-Весте ничего не решает, что ж, придется ехать, полагаясь на удачу.

– И не вздумайте! При том состоянии, в каком находятся сейчас дела Европы, ваш приезд ко двору короля произведет эффект бомбы, разорвавшейся в куче пыли. Почему бы не послать графа Тилли или Его превосходительство герцога Фердинанда с имперским глашатаем? Вас или его - что одно и тоже.

Сравнение польстило Жану де Верту.

– Хорошо, а почему бы вам не поговорить с королем самому?
– смягчился он.
– Я охотно вручаю заботу об этих переговорах вашим талантам.

– Вы забыли, что у меня здесь мадемуазель де Сувини и мадемуазель де Парделан?.. Могу ли я их оставить? Я не один в Сент-Весте!

– Верно. Есть ещё и господин де ла Герш и господин де Шофонтен.

– И вы.

– О, вы думаете, что фламандец, вроде меня, менее опасен, чем эти два француза... Я благодарю вас. Но не в этом дело. Я могу дать вам ещё восемь дней, однако, если ничего не решится, то, рискуя все поставить под угрозу, я пойду к королю сам.

– Надо бы, и это было бы во сто крат лучше, найти надежного человека, которому можно было бы поручить отвезти послание в Готембург. И заручиться его молчанием, ничего ему не сказав.

– Это средство, надежность которого я испытал не раз.

– Если этот надежный человек будет ещё и преданным, неподкупным, умным, деятельным, я не колеблясь доверил бы ему эти бумаги, и его присутствие рядом с Густавом-Адольфом не вызвало бы никаких подозрений, особенно, если он не будет никому известен.

– Но этот человек здесь, он уже в ваших руках.

– Кто?

– Господин де ла Герш.

– Арман-Луи? И вы думаете, что он согласится?

– Если вы поговорите с ним об этом вояже как об услуге для вас, он поедет без колебаний.

– Да, да, возможно, у вас хорошая идея.

– Отлично, господин маркиз. Значит, договорились - завтра вы поговорите с господином де ла Герш.

– Да, завтра.

– И в этот же день он поедет?

– О, черт, ну надо же дать ему время собраться!

– Не волнуйтесь! Хорошие идеи - как зрелые плоды: их надо только срывать и тотчас есть.

Жан де Верт сделал два шага к двери, и, подойдя к ней, обернулся:

– Что касается наших личных отношений, - сказал он, - ничего не изменилось, не так ли?

– Ничего.

– Даже - каково бы ни было решение короля?!

– Король может все в своем королевстве, в этом доме - я хозяин.

Г-н де Парделан не преминул поговорить на следующее же утро с г-ном де ла Герш, как он и обещал барону.

Покинуть замок, где Жан де Верт выставлял напоказ свою щедрость в глазах Адриен, не было радостным для Армана-Луи, но возможно ли, когда молод и полон сил, отказаться от небольшого путешествия, которым к тому же можно оказать услугу опекуну м-ль де Сувини?

– Рад служить!
– по-солдатски выпалил Арман-Луи.

– В общем-то речь идет не более чем о прогулке, - объяснял ему маркиз.
– Король - в своем замке в Готембурге. Пакет, который я поручаю вам отвезти, содержит бумаги огромной важности; к ним прилагается письмо. Я могу доверить все это лишь дворянину. Вы вручите письмо и бумаги в руки короля или капитану королевской службы, в случае если король будет занят делами.

– После чего - я жду!
– с пониманием согласился Арман-Луи.

– Вот и все.

– Это надолго?

– Не думаю. Король Густав-Адольф - человек расторопный.

– Тем лучше!
– обрадовался г-н де ла Герш.

– И еще: если вы отправитесь в путь сегодня вечером, вы доставите мне большое удовольствие.

Г-н де ла Гер печально вздохнул, но ему не хотелось доставлять неудовольствие человеку, от которого зависело счастье и жизнь м-ль де Сувини.

– Я поеду!
– сказал он, пересилив себя.

Г-н де Парделан сердечно пожал ему руку. Увидев, что тот собирается уходить, он задержал его и добавил с улыбкой:

– Моя лучшая лошадь в вашем распоряжении. И кроме того: всякая дорога связана с расходами - в данном случае я беру все на себя.

Арман-Луи рассказал Рено о своем отъезде.

– Надеюсь, не придется драться там, куда ты едешь? сказал Рено.

– Говорят, что нет.

– Тогда я остаюсь.

– Ну да, понимаю... Ты видел мадемуазель Диану сегодня утром.

– Ах, как она прелестна! Если я не добьюсь того, чтобы забраться к баронессе д`Игомер на балкон, я погиб!

– Сегодня вечером снова?