Удивительное рядом

Поезд опять остановился, многие пассажиры направились к выходу. Девушка вдруг вскрикнула: «Ой, моя станция!», неожиданно вскочила с места и устремилась к двери. Парни, казалось, были ошеломлены её внезапным исчезновением, и растерянно смотрели ей вслед. Один из них толкнул баяниста «Беги за ней». Баянист сорвался с места, сунул гармонь друзьям и быстрым шагом направился к тамбуру. Но было уже поздно: едва он хотел выпрыгнуть из вагона, дверь закрылась. Он стоял в растерянности у двери; по другую сторону двери, на платформе стояла девушка, только что певшая в их компании. Она тоже была в замешательстве. Невидимая ниточка, которая так хрупко и нежно связала её с парнем, игравшим мелодии песен, неожиданно разорвалась, и разорвалась, как ей казалось, по её вине. Она стояла перед дверью и смотрела на парня. Поезд рванулся и поехал дальше. Парень вернулся на своё место. Смутившись под сочувственными взглядами пассажиров, он залихватски схватил гармонь, растянул её, попытался что-то сыграть, но игра не получалась. Он медленно сложил гармонь, опустил на неё голову, стараясь скрыть подступившие к глазам слёзы. Один из друзей произнёс: «Эх, такую девчонку упустил!..»

С тех пор прошло лет двадцать. Как-то раз в вагоне поезда того же направления ехали две женщины. Они сидели друг против друга. Одна из них была в хорошем настроении; она еле сдерживала улыбку и, казалось, ей хотелось поделиться своей радостью с окружающими. Наконец, она не вытерпела.

– Знаете, – обратилась она к женщине напротив, – мне сегодня так повезло…

– Да, я вижу, вы прямо светитесь, – отозвалась та, и почувствовала, что где-то она уже встречалась с этой женщиной. Но где – никак не могла припомнить.

– Представляете, иду сегодня по переходу в метро, а там стоят ребята и играют: один на гитаре, другой на скрипке, а третий поёт. Я остановилась, послушала маленько, и решила им подпеть. Спела с ними несколько песен, собралась уже уходить, а они мне и говорят: «Мы сегодня неплохо заработали. А поскольку вы нам помогли, вот вам 300 рублей за выступление. Приходите ещё». Вот повезло, и не думала…

Поезд остановился на станции, певунья лёгкой походкой направилась к выходу. И тут только женщина, которая только что сидела напротив неё, вспомнила, где она могла её видеть. Да, несомненно, это была та самая девушка, которая много лет назад подпевала парням с гармонью. Она посмотрела в окно – то же название станции, где она вышла в тот раз, те же серый глаза певуньи, те же густые светлые волосы. И опять её неистово притягивают звуки музыки, притягивают случайно встреченные музыканты. Кто она, как сложилась её жизнь после той нечаянной встречи с гармонистом, когда, в силу каких-то неведомых законов бытия, оба они за короткое время почувствовали душевную связь? Не привелось ли им встретиться как-нибудь случайно ещё раз, или пути их безвозвратно разошлись? Счастлива ли она сейчас? Ничего этого узнать было уже невозможно.

– СНЕГ-

Снег в Тель-Авиве большая редкость. Но сегодня он падал крупными хлопьями и тут же таял, едва касаясь земли. В парк Татьяна Петровна пришла погулять уже ближе к вечеру, когда был собран чемодан. Она решила посмотреть заход солнца, попрощаться с городом, чтобы завтра сесть на самолёт и вернуться в Москву.

Сюда, в столицу Израиля, Татьяна Петровна приехала к своей подруге, Белле Марковне, или просто Беллочке. Их дружба началась лет 50 назад, когда они учились в школе, сидели за одной партой. А потом, после окончания медицинского института, Беллу направили на стажировку в Израиль, там она встретила своего будущего мужа, тоже выходца из России, который работал в больнице хирургом. Вскоре они поженились, родились дети.

Татьяна Петровна любила приезжать к ним в гости, здесь она всегда ощущала гостеприимство благополучного дома, попадала в атмосферу достатка, доброжелательности и простых искренних отношений. И хотя чемодан был собран и билет на самолёт куплен, ей жалко было расставаться с подругой, которая всегда принимала её как родного человека.

Но сейчас ей хотелось побыть одной, и она бродила по аллеям парка, поднимала лицо вверх, наслаждаясь холодком падающих сверху снежинок; подставляла им навстречу ладони и наблюдала, как снежинки тут же исчезали от теплоты рук.

Вдруг она заметила женщину, идущую ей навстречу. Женщина была почти её возраста, и, казалась сильно расстроенной – она то и дело прикладывала к глазам носовой платок. Когда они оказались рядом, женщина как-то очень пристально посмотрела на Татьяну Петровну, и вдруг лицо её оживилось, озарилось радостью. Она остановилась и спросила:

– Вы из России?

– Да, – удивилась Татьяна Петровна,– но как вы догадались?

– Сама не знаю … может быть по одежде, по лицу… не знаю. Как я рада, что слышу русскую речь, как рада, вы себе представить не можете.

Татьяна Петровна почувствовала, что незнакомой женщине надо высказаться, и она участливо спросила:

– Вы чем-то расстроены?

Лицо у женщины снова помрачнело, она опять достала из кармана жакета носовой платок. Долго не могла успокоиться, потом, не ответив на вопрос, произнесла сквозь слёзы:

– Вы здесь живёте?

– Нет, я приехала в гости, завтра уезжаю.

– Ах! Вы счастливый человек, – вдруг вырвалось у неё. – А я вот до конца дней своих обречена жить здесь. Как я скучаю по России! Этот белый снег напомнил мне русскую зиму. Вспомнилось, как в эту пору снег хрустит под ногами, как хорошо дышится на морозном воздухе, какая красота вокруг.… Здесь такого нет, завтра ничего уже не будет напоминать о выпавшем снеге, ничего… Будет опять палить солнце, а в душе наступит сумрак и тоска. Ах, какую ошибку я совершила. Никогда мне не увидеть Россию, всё потеряла… всё, – она опять вытерла влажные покрасневшие глаза.

Обе женщины пошли рядом, свернули на другую аллею парка. Татьяна Петровна спросила:

– Вы давно тут живёте?

– Уже давно, а всё не могу привыкнуть. Может быть из-за того, что осталась совсем одна.

И она рассказала свою историю:

– Раньше мы с мужем жили тоже в Москве. У нас была хорошая квартира. Дочь училась в институте, потом вышла замуж, родился сын Илья. Когда он был ещё маленьким, случилась беда: дочь попала под колёса автомобиля. Это было для нас с мужем большим ударом. Мы стали жить втроём, воспитывали Илюшу, дали ему хорошее образование. Когда ему исполнилось 27 лет, он, уж не знаю почему, может, услышав от друзей, может ещё где-то, вдруг решил, что еврей непременно должен жить на исторической родине. Втемяшилась ему эта идея, и всё тут. В общем, уехал в Израиль, стал работать. Какое-то время снимал квартиру, позже, когда стал неплохо зарабатывать, купил себе хорошее жильё. А мы с мужем жили по-прежнему в Москве. Но тут случилось другое несчастье – умер у меня муж, и я осталась совсем одна, ни одного близкого человека рядом. Илюша постоянно звал меня переехать к себе. В конце концов, мне ничего не оставалось делать, как перебраться жить сюда, в Израиль. Я продала квартиру в Москве, купила здесь небольшую квартирку. У Ильи сейчас своя семья. Он, конечно, часто навещает меня, но всё же мне так одиноко… и главное, путь назад, на Родину, отрезан навсегда. А здесь для меня всё чужое, язык, который я не понимаю…. Вот слышу вашу речь, и думаю, какой красивый русский язык, мягкий, понятный.… А вчера по телевизору передачу смотрела о фермерском хозяйстве где-то в Калужской области. Боже мой, какую там доярку показывали… румяная от мороза, в валенках… улыбается такой чудесной улыбкой. Хотелось смотреть и смотреть на неё не отрываясь…

Она снова вынула из кармана жакета носовой платок и приложила его к воспалённым от слёз глазам.

– СЫН-

Он был её единственным сыном. С мужем они расстались, когда Игорьку было пять лет. Не могла она больше терпеть постоянные пьянки нигде не работавшего супруга. Постоянно из дома исчезали вещи, которые он продавал и опять пил. Нередко они с сыном испытывали настоящий голод. Когда Игорёк пошёл в школу, он был самым маленьким и худеньким в классе. После того, как отец Игоря ушёл от них, им стало жить намного легче. Она работала в магазине продавцом, зарабатывала хоть и немного, но питались они уже лучше. И всё бы ничего, но когда Игорь учился уже в 9 классе, она стала замечать что-то неладное в нём. Сначала не могла понять, что её волновало. Он всегда был тихим покладистым мальчиком. Что бы она ни попросила – сходить в магазин или помочь по дому, он всё делал. А тут вдруг стал куда-то исчезать после школы. Она сначала решила, что сын подрос, у него свои интересы, своя компания. Просила приводить друзей в дом, но Игорь противился, говорил, что им интереснее встречаться своей компанией.

Однажды, это было весной, она решила постирать зимнюю куртку Игоря. Сняла с вешалки, посмотрела, нет ли чего в карманах. В одном кармане были старые билеты на автобус, носовой платок. Когда она стала вынимать носовой платок, из него выпал на пол маленький пакетик. Она подняла его, пакетик был запаян, а внутри находился какой-то белый порошок.

Вечером, когда Игорь вернулся домой, она показала ему пакетик, спросила, что в нём. Скандал, который устроил ей сын, она не забудет никогда. Пожалуй, впервые он набросился на мать с криком, почему она роется в его карманах, что она там ищет. Мать робко твердила, что она только собиралась постирать его куртку…

Прошло какое-то время. Игорь стал часто пропускать школу, учился кое-как, в основном на тройки, а в десятом классе всё чаще появлялись в дневнике и двойки. Её не раз вызывали в школу. После разговора с классным руководителем она, расстроенная, приходила домой, с нетерпением дожидалась сына, чтобы побеседовать с ним. А когда он появлялся, иногда вялый, порою неестественно возбуждённый, она терялась, не зная, стоит ли опять начинать разговор: ведь все её предыдущие попытки заканчивались ничем. Как правило, он отмалчивался, с трудом скрывая раздражение против нравоучений матери. А один раз после очередного разговора с матерью, Игорь сказал, что если она будет к нему и дальше приставать, он бросит школу. И, дождавшись вечером сына, она кормила его ужином и ложилась спать, прислушиваясь, и пытаясь представить, чем занимается Игорь в своей комнате.