Удобная жена

Бесконечно длинный день подходит к концу. И если Марк задерживается, нужно вызывать такси. Ехать домой. Поплакать. Пожаловаться бабушке на свою незавидную судьбу и на Марка.

– Это и все? Никакого лечения? — возмущенно вскидывается престарелая нянька.

– Легкие чистые. Никаких лекарственных препаратов не требуется, - повторяю я на автомате. И вздрагиваю, услышав звонок сотового.

– Да, - хватаю трубку.

– Я приехал, Николь. Стою у тебя под дверью, - совершенно спокойно заявляет Марк.

– Тебя пропустили? – охаю я.

– И пропуск выдали. Я главному врачу звонил. Мы с ней договорились.

– Обалдеть, - только и могу вымолвить.

– Можно пропить комплекс витаминов, - киваю на прощанье Никифоровым.

– Вас подвезти, Николь Николаевна? — любезно спрашивает папаша, открывая дверь и пропуская своих вперед.

А за спиной у него уже маячит Марк. Довольный и безумно красивый. Вот умеет человек на всю катушку включать харизму. Даже мне на секунду кажется, что это мой настоящий муж встречает меня с работы.

– Ты освободилась, Николь? — хмурится он, услышав приглашение Васиного папы. —Поехали домой. Бабуля просила не задерживаться к ужину.

– Привет, Сарматов, - изумленно оборачивается к Марку Никифоров. — Ты тут каким боком?
– пожимая руку, смотрит недоверчиво и грозно.

Мужчины напрягаются. Сверлят друг друга недоверчивыми взглядами. Два самца.

Сейчас начнут тут рогами биться. Этого только мне не хватало. Как завороженная смотрю на мужа. А ему как с гуся вода.

– А а, привет, Серега, - кивает он, снова включая весь арсенал харизмы. — Да вот за женой заехал.

– Ты женат на Николь Николаевне? — изумленно роняет Никифоров. — Давно?

– Пять лет. Да, Никуленька? — входит в кабинет Марк и снимает с вешалки мое пальто.

– Пять лет? — обалдело переспрашивает у меня Никифоров. И я точно замечаю момент, когда Васин отец понимает, кто я такая. Нет, не доктор Николь Николаевна. А та самая Милютина. Наследница папиных миллионов. Та самая девочка, выжившая в кровавой бане.

Благодаря Марку выжившая.

– Ну конечно, - слегка усмехается он - Сарматовы.. Милютины. Как я сразу не врубился.

Каждое слово режет по живому. Заставляет плавится от боли и так обнаженные нервы.

Господи, столько лет прошло. А люди до сих пор помнят! Судачат, вспоминая самый черный день в моей жизни. И больше всего ими движет не сострадание убитым или оставшимся сиротам, а глупое чванливое любопытство, которому нет и не будет прощения.

Ненавижу наших городских зевак! Как же я их ненавижу!

– Пойдем, - как ни в чем не бывало берет меня за руку Марк. Под испепеляющим взглядом Никифорова ведет к выходу.

Тепло мужской ладони мгновенно успокаивает. И все мое внимание сосредотачивается на собственной ладошке, согретой Марком. Организм тут же реагирует на невинный контакт.

Сердце бъется как заведенное. А низ живота приятно тянет.

Муж церемонно усаживает меня в машину, припаркованную прямо у входа. И только запрыгнув на водительское место, спрашивает раздраженно.

– Этот тип вокруг тебя давно околачивается?

– Никифоров? На прием с ребенком пришел. А что? — охаю я, возвращаясь в реал из мира грез и фантазий.

– Его папаша вел следствие по убийству наших. А он сам сейчас большая шишка в СК.

– Пропали бы они все, - дергаюсь как от удара. — Так никого и не нашли. Может, мы живем рядом с убийцами и ничего не подозреваем. Здороваемся с ними, улыбаемся. И ничего не подозреваем. Страшно даже подумать…

– Не бойся, Николь, - холеные пальцы мужа слегка касаются моей щеки.
– Я тебя в обиду не дам.

– Не надо, - вздрагивая, убираю от лица руку Марка. — Отвези меня домой, пожалуйста, -прошу я, отгоняя остатки морока. Прошлые проблемы так и остались неразрешенными, а мне бы в своих личных разобраться.

– Не боись, Никуленька,- довольно фыркает Сарматов. И всю дорогу вещает мне, как мы будем жить дальше.

Первое время в отдельных спальнях. Привыкнем друг к другу. А потом.

«Не будет никакого «потом», - мысленно даю себе слово. Если никто не хочет мне помочь, завтра я сама подам заявление на развод. В интернете должен быть образец. Подам и сразу уеду в Москву. Надо сегодня купить билеты. И не забыть написать покаянное письмо академику Пухлияну. И взять у бабушки ключи от нашей московской квартиры.

Надо только обдумать все в деталях.

Потом.

От нежной мелодии окутывающей теплый салон машины отступает прочь дикое напряжение сегодняшнего, и сразу наваливается усталость. Ноги гудят, глаза слипаются. Голова моя свешивается на бок и я проваливаюсь в легкую дремоту. Дергаюсь, заставляя себя очнуться.

– Отдохни, - улыбается мне муж. На светофоре быстро опускает руку под мое сиденье.

Давит на рычажок, слегка касаясь костяшками пальцев моей голени. По телу бегут мурашки.

Спинка кресла медленно опускается назад. И я уплываю подальше от мужа, обхватив себя обеими руками, ежусь от странной дрожи. Опять меня ведет от Сарматова. И это от одного прикосновения? серьезно?

Биохимия, чтоб ее.

И почему именно на Марка такая реакция? От него должен кортизол в крови повышаться и адреналин. И уж точно не эстрогены и андрогены, отвечающие за либидо.

Стоило Марку случайно дотронуться, и я расплылась, как идиотка. Ни с одним другим мужчиной такого не происходит.

Тот же Джо! Сколько раз я рыдала у него на груди. И кроме благодарности и уважения ничего другого не испытывала. Или Темка! Тот вообще как брат. Никаких телесных реакций.

С Филиппом сложнее. Мне были приятны его прикосновения. Но я от них не горела как свечка. Может и хорошо, что он сдулся. Даже не обидно. Сейчас мои мысли заняты только Марком.

Тяжело с ним. Очень. Этот мужчина явно не для меня. Но он единственный, кто может меня завести с пол оборота. «Попробовать с ним в первый раз? — бьется в голове крамольная мысль.
– Переспать и сбежать? Пусть поймет, кого потерял.