УГРО: операция ’Волкодав’

— Ладно, — теперь я почесал подбородок. — Сейчас перекушу и отправлюсь туда.

— Давай быстрей, — Гущин не смотрел на меня. — Юшков тебя ждет.

Мы с ним еще не разговаривали после моего освобождения. Почему бы не сделать это сейчас? Тем более, что больше в кабинете никого нет.

Я подошел к столу мерзавца, оперся о поверхность тяжелыми кулаками. Поглядел на коллегу.

— Это ты настучал Рожкову про меня? Обратил его внимание, так сказать.

Гущин перестал печатать на машинке. Повернулся ко мне. Спокойно поглядел мне в глаза. Что-то я не видел, чтобы он испугался. Боевитый парень.

— А что? Ты, Ломов, и в самом деле мутный. Вылез непонятно откуда, ходишь по нашему городу, всюду свой нос суешь. Тебя сюда командировали, так делай свое дело, чего ты ко всякой дырке затычка? Может, это ты на нас стучишь, а?

Я усмехнулся. Бить его я не собирался, зачем это надо? Но вот топор войны между нами выкопан. Если он только хоть раз оступится, я не пожалею его и тут же утоплю.

— Слушай, Гущин, давай объяснимся. Я тебе не подчиняюсь, ты мне. И не надо было из-за этого беситься. Но ты так не хотел. Ты полез к начальству, настучал на меня. Теперь еще будешь капать. Делай, что хочешь. Только я тебе так скажу…

Я приблизился к нему еще ближе. Меня так и подмывало сунуть кулак в эту наглую холеную рожу. Гущин, видимо, понимал это и поэтому молчал. С интересом слушал продолжения.

— Если ты хоть раз еще мне дорогу перейдешь, я тебя в порошок сотру, обещаю, — сказал я. — Особо церемониться не буду.

— Ну и ты тогда знай, Ломов, — ответил тогда мой вражина. — Что я этого так не оставлю. Пока не выясню, кто ты такой на самом деле.

Я кивнул. Отодвинулся и зевнул.

— Ну и договорились. Посмотрим, кто кого.

Гущин ничего не ответил, только снова принялся печатать на машинке с сумасшедшей скоростью. Я отправился обедать, потому что и в самом деле зверски проголодался.

Во время обеда я думал над словами Гущина. Действительно, кто я такой в этом мире? Самое главное, куда подевался мой дед?

Получается, если его командировали сюда, то он должен находиться здесь? Что будет, если он вдруг объявится в самый неподходящий момент? Для меня будет полная задница. Мне надо отыскать его в самое ближайшее время и поговорить по душам. Придется рассказать правду, а как еще?

Ничего другого я придумать не могу. Ну, хотя бы найти его сначала. А по ом решить, как быть. Только я должен сделать это сам, до того, как это сделает Гущин, Огородников или кто-то еще.

А потом я замер с поднятой ко рту ложкой. Я совсем забыл про свою собственную семью. Это что же получается, если дед явился сюда, то он может быть уже женат на моей бабушке? Есть ли у них дети? Мне надо познакомиться с ними.

Я доел обед, попросил добавки и получил ее. Слава богу, работников милиции кормили до отвала. Мне, как человеку с большими габаритами, требовалось много калорий. Надо решить, кстати, вопросы с деньгами и жильем. Не могу же я все время ошиваться в райотделе.

После обеда я отправился к Юшкову. Тот уже находился за городом, в том самом месте, где мы устроили засаду для грабителей. Или сегодня ночью, или завтра, но они обязательно должны нагрянуть туда с визитом. Если только они не передумали и не решили завязать с преступной деятельностью.

Меня подвезли до места постовые и вскоре я оказался на огороженной территории, где уже развернули стройку. Не знаю, что здесь собирались построить, но сейчас уже успели вырыть котлован и даже частично залили фундамент.

Рабочих милиционеры по договоренности с профильным предприятием Госстроя быстро убрали со стройки. Через агентов распустили слухи, что здесь будет строиться церковь. Будущий священник, отец Дмитрий, якобы жил в сторожке рядом с местом стройки.

Я поглядел на сторожку. Даже и не скажешь, что это подобное помещение. Вполне себе добротный дом, даже с чердаком и мезонином, дореволюционной постройки. Наверное, его построил на этом участке какой-то зажиточный владелец одного из предприятий в тогдашнем Нижнем Новгороде. Купец или владелец фабрики.

Ну, по крайней мере, богатей средней руки. Не самый крутой и не самый состоятельный. Или помощник.

Я постучал в дверь. Через минуту ее открыл Юшков.

— Ну, явился наконец-то, — сказал он. — Я тебя заждался.

Мы прошли через проходную, дальше по широкому коридору очутились в гостиной. Сам дом уже давно необжитый. Половые доски скрипят, на стенах трещины, в углах паутина и мышиный помет. Окна занавешены или забиты досками. Но печка работает, тепло, а на кухне можно подогревать пищу и кофе.

А Юшков здесь неплохо устроился. На столе в центре гостиной посуда, припасы. Графинчик с водкой.

— Ты что, не обедал? — спросил Юшков, заметив мой голодный взгляд.

Я обедал, но от новой порции все равно не отказался бы. Поэтому я помотал головой. Юшков указал на стол.

— Ну давай, присаживайся, подкрепись.

Пайка была небогатая, как обычно, ржаной хлеб, колбаса, сыр и вареные яйца. Но мне и этого было достаточно. Мой организм не отказался бы и от булыжников со дна реки, если бы они были съедобные.

— Резников сказал, что у вас там опять было весело на патрулировании, — заметил Юшков, пока я ел. — Довелось пострелять?

Я кивнул, потому что рот был забит едой.

— Скольких завалил?

Теперь я замотал головой и промычал:

— Ни одного.

— А что так? — удивился Юшков. — Что-то не похоже на тебя.

Я прожевал пищу.

— Со всеми разобрались люди Кузнецова. Патрульные. Зато я встретил там того парня, за которым гонялся. Он состоял в шайке Шрама.

— Это тот, за которым тебя командировали? — Юшков налил себе еще кофе. — Я знаю Шрама. Мы давно за ним гонялись.

— Шрам убит, — коротко ответил я, размышляя над тем, что чуть было опять не ляпнул про то, что пришел из будущего за Борзым. Юшков теперь меня не поймет. А ведь я даже не помню того типа, за которым отправили моего деда. — Да, это тот самый. Только он опять ушел от меня.

— Ничего, не уйдет, — Юшков посмотрел на кофе, медленно покачал головой. — Нет, не буду я пить. Лучше посплю. Всю ночь не спал. Если на священника нападут, то это только будет ночью. У нас еще уйма времени. А я пока отдохну. Ты посиди на шухере вместо меня.