Ухожу... пока не поздно

Моя.

***

(Рита)

Задыхаюсь. ЗАДЫХАЮСЬ, теряя сознание.

Боже, РИТА! ОСТАНОВИСЬ! НЕЛЬЗЯ!!!!!!!!!!!

… но ничего не могу с собой поделать. НЕ МОГУ!!!!!

Бережно уложил на кровать и тут же повис сверху. Ласковый, короткий поцелуй в губы, а затем похотливо прижался, прильнул губами к груди. Жадно облизал и вобрал в себя, сжав до легкой боли.

А руки, руки властно обняли за талию, коснулись ягодиц, прижимая к себе. Нежно провел по внутренней стороне бедер, и бережно обхватив их, немного отвел, развел в стороны

(Мамочка!)

обвилась, обняла его за пояс и жадно прижалась всем телом.

Чувствую, чувствую каждой клеточкой свое Божество…, своего Асканио…

и тихо, тихо так, робко, едва слышно (на пределе эмоций) стону от счастья,

безумного удовольствия.

А то, а то… что будет после – уже неважно.

Впилась, впилась голодным поцелуем в его губы, вбирая, втягивая в себя его язык.

Аско!!!!!!!!!!

Немного отстранился, отодвинулся, спешно снимая с себя лишнюю одежду – и снова прижался ко мне.

Поцелуи в грубы, шею… грудь…. Нежные ласки… спускаясь к низу живота – невольно выгнулась и застонала.

Понимаю, понимаю – что за это безрассудство еще не раз поплачусь. И иду, ИДУ НА ЭТО!

Асканио!!!!

Бережно обнял меня за талию и пододвинул под себя, нависая, укрывая, пряча под собой.

Еще, еще мгновение – сомнений, робости. Еще, еще мгновения… за чертой –

… и вошел, ворвался, заполнил всю меня.

Дико, жадно закричала от удовольствия. От предела волнений, чувств и НЕИСТОВОГО УДОВОЛЬСТВИЯ вмиг потемнело в глазах. И снова, снова рывок – а я уже себя не контролирую.

Целую, обнимаю, прижимаюсь, двигаюсь. Дарю свое счастье ему, без предрассудков.

Жадно впиваюсь когтями в кожу, кричу, кусаюсь – от дикого безумия, от переизбытка эмоций – а голова кругом.

СУМАСШЕСТВИЕ.

Его. Его. Его.

Еще, еще, еще… и так до бесконечности… умоляю!

Глава Пятнадцатая

***

(Асканио)

Давно я не был так счастлив. Если вообще когда-то… им был.

Словно мир перевернулся - и в мой ад… нечаянно ворвался, свалился Ангел.

Такой чистый, нежный, хрупкий. Я нужен ему, ей, чтобы жить, и он, она мне нужна – чтобы мог существовать я.

Впервые за долгое время заснул с улыбкой на устах. Счастливой улыбкой. Крепко, по-детски жадно. Обняв единственную, дорогую, желанную женщину. Обняв ЛЮБИМУЮ, отпустил бренный мир, не боясь… что сон растает.

Я знал, знал – теперь всё будет по-другому, по-другому в моей жизни.

Теперь я нашел смысл… своей вечности.

Я счастлив.

***

(Рита)

Вот и всё. Всё, я сломала последнее, что у меня было.

Зачем, зачем я ему? Добился, добился – больше во мне нет… ничего ему интересного… Сказка начинает уже… попахивать реальностью.

Завтра, завтра, с восходом солнца, …

не утро, не рассвет придет – а жестокая, кровавая правда.

Откроются тайны – и я останусь одна, с разорванным сердцем.

В охапку сгребаю свои вещи. Мигом натягиваю штаны, футболку, кофту…

Едва слышно, едва уловимо…

И убегаю.

Ухожу, ухожу, прежде чем окончательно пойму, что произошло.

Прежде чем осознаю свое счастье – и тут же его потеряю.

УХОЖУ, ПОКА НЕ ПОЗДНО.

Часть ВТОРАЯ

Из шатких карт построенный наш Замок,

Фундамент кладенный– из лжи.

Сейчас я выдираю пику даму,

И пусть разрушаться все сны.

Глава Шестнадцатая

***

(Рита)

Бреду, бреду босяком по лужам.

Небо. Небо, зачем ты плачешь со мной на пару?

Тебе так же больно, как и мне?

Не верю.

Автостопом. Добраться бы домой и забыть всё к чертовой матери. Выбросить из головы.

Напиться валиума и провалиться в сон.

Ловлю авто, ловлю удачу.

Закончен бал, моя карета давно превратилась в тыкву.

Что же, Золушка, сама хотела Сказки.

А теперь – тряпку в зубы, и добела вычищай… свою паршивую, больную жизнь. Нет, нет в ней больше Асканио.

Нет. И не будет.

***

(Асканио)

Чертовы дети! И кто вообще пишет эти правила игры?

Нет, нет. Я многое могу понять. Понять ее поступок. Ее испуг. Ее сомнения.

Ну, черт, черт, черт! ЗАЧЕМ ЖЕ ВООБЩЕ вычеркивать меня из своей жизни???

Хотя бы поговорить. Хотя бы последний раз увидеться.

Я, я уйду, если не нужен. Уйду.

НО ТАК - НЕЛЬЗЯ!!!

Нельзя.

Как идиот, целых две недели околачиваюсь на кладбище. Терроризирую старика-сторожа. Езжу в этот пропащий парк.

НЕТ. НЕТ. НИГДЕ ЕЕ НЕТ!!!

Хожу теми путями, где она бродила. НЕТ! НЕТ ЕЕ!

Все-таки сон? Сон - это был? Больной сон?

Видение Ангела, а не… падение?

ЧЕРТ! ЧЕРТ! ЧЕРТ!!!

***

– Не было?

– Не было, - нервно скривился старик и снова присел в свое замусоленное кресло.

Нервно сжимаю в зубах сигарету.

На пределе. На пределе я уже.

Чиркаю, чиркаю зажигалкой – и тут же жадно затягиваюсь больным, вонючим дымом, мнимым успокоителем.

Ну и сука ты, Амэли.

ЧЕРТ! Люблю, люблю, ЛЮБЛЮ Я ТЕБЯ!

Люблю… а толку?

Выбросила, вышвырнула, как какую-то мерзость.

Сбежала в ночи, ничего не сказав, не объяснив.

Исчезла.

А вдруг с ней что-то произошло? Вдруг…

(бью, бью себя в лоб, выталкивая ужасные мысли)

Да что? В десятый раз обзванивать больницы, морги, полицию?

Чертова, чертова девка, (нервно сплюнул вбок и выбросил бычок в урну).

Не Ангел – а Бес. Бес меня попутал.