Украденные сны

Я записал адрес. Надо будет сходить туда и проверить слова призрака.

— Расскажите о вашей бессоннице, — предложил я. — Когда она началась?

— Примерно месяц назад. Я много думал над проектом, который поручил мне Матвей Дмитриевич. Не спал почти до утра, все чертил, делал наброски и эскизы. А когда, наконец, лег в постель, то понял, что не могу заснуть. Это продолжалось неделю, и я совершенно измучился. И тогда мама посоветовала мне пойти к мастерице снов.

— Как вы сказали? — удивился я. — Мастерица снов?

— Да, — охотно кивнул Куликов. — Вера Павловна Милосердова — чудесная старушка! Она угостила меня яблочным вареньем. А потом сделала мне на руке магическую печать, и я снова стал спать.

— Вы можете показать мне печать? — спросил я.

— Конечно, — улыбнулся Куликов.

Он закатал правый рукав пижамы. На бледной коже его предплечья красовался странный рисунок — волк, задравший голову к маленькому кружку луны. Рисунок был выполнен цветными чернилами, глубоко въевшимися в кожу.

— Интересно, — улыбнулся я. — Что означает этот рисунок?

— Я точно не знаю, — пожал плечами Куликов. — Но спать с тех пор я стал хорошо. Если бы не эти сны…

— Расскажите мне о них, — кивнул я.

— Они случаются не каждую ночь. Но… Честно говоря, господин Тайновидец, с недавних пор я их боюсь.

Савелий Куликов поежился.

— Мне снится, что я стою на берегу моря. Пляж усыпан гранитными валунами, на них с легким шелестом накатываются волны и уходят, оставляя за собой кружевные разводы пены. Пахнет свежестью и водорослями. Прибой приносит с собой вырванные с корнем длинные зеленые стебли, и они липнут к камням. А над головой пронзительно кричат чайки.

— Пока ничего страшного, — улыбнулся я.

— Не скажите, господин Тайновидец, — не согласился Куликов. — В этом сне меня охватывает ощущение тоски. Такой, знаете — щемящей и зовущей одновременно. Я не могу находиться на этом берегу, и уйти с него тоже не могу. Так и брожу до утра, а потом просыпаюсь.

— Этот берег вам знаком? — спросил я. — Возможно, вы когда-то бывали в таком месте?

— Да, — кивнул Куликов. — В детстве отец часто водил меня к морю. Мы часами гуляли по берегу. Он был моряком, капитаном… Этот берег выглядит точно так же. Но я не могу узнать место. Знаете, как это случается во сне? Все знакомое и незнакомое одновременно.

— Что случилось с вашим отцом? — спросил я.

— Он погиб вместе с кораблем. Ушел в море и не вернулся. Мне тогда было четырнадцать.

— Соболезную, — сочувственно кивнул я.

— Да, нам с мамой пришлось тяжело, — грустно сказал Куликов. — Денег не хватало. Мама работала целыми днями, но настояла, чтобы я закончил гимназию и поступил в училище. Зато теперь я могу ей помогать.

— Это очень хорошо, — улыбнулся я. — Но что случилось сегодня? Как вы попали сюда?

— Сегодня в моем сне был ветер, — тихо сказал Куликов. — Море потемнело, по нему шли волны с пенными гребнями. И я услышал голос. Он был похож на голос отца.

— И что он сказал? — нахмурился я.

— Я не расслышал из-за ветра. Знаете, сердце словно стиснуло ледяной рукой, и я… бросился бежать.

Куликов опустил глаза, словно ему стало стыдно.

— Любой на вашем месте испугался бы, — кивнул я.

— Кажется, я бежал через парк. Очень хотел проснуться, но ничего не получалось, и это пугало еще больше. Потом в боку закололо, и я перешел на шаг. Заметил какую-то тропинку, свернул на нее и вышел к кофейне.

Куликов жалобно посмотрел на меня.

— Хорошо, что вы оказались здесь, господин Тайновидец. Вот, я поговорил с вами, и мне сразу стало легче.

Он перевел взгляд на Набиля, который протирал чашки, краем уха прислушиваясь к нашему разговору.

— От всего сердца благодарю вас. Кофе такой вкусный и… я непременно занесу вам деньги!

— На здоровье, — улыбнулся Набиль.

Вдруг Куликов поднял голову и к чему-то прислушался.

— Прошу прощения, но мне пора, — неожиданно сказал он. — Будильник звенит. Нужно просыпаться и идти на службу.

Я тоже прислушался, но не услышал никакого звона.

— Рад был с вами познакомиться, господин Тайновидец, — сказал Куликов.

И вдруг стал таять в воздухе. Он по-прежнему сидел за столиком, но становился все прозрачнее. И в конце концов, совсем исчез.

— Спасибо, что выслушали! — донесся до меня его голос.

Призрачная чашка с недопитым кофе осталась стоять на столе.

Я взглянул на хозяина кофейни и удивленно хмыкнул:

— Что это было, как вы думаете, Набиль?

— Новая тайна, Александр Васильевич? — предположил джинн.

Глава 2

Удивленно качая головой, я допил остывший кофе и вернул чашку на стойку.

— Что вы думаете о рассказе господина Куликова, Набиль?

— Вам самому хочется разобраться в его истории, — проницательно заметил джинн.

— Хочется, — не стал отрицать я. — Ведь не случайно же он забрел в вашу кофейню именно сегодня утром. Не случайно рассказал нам о своих снах, а потом исчез прямо у нас на глазах.

Я задумчиво провел пальцем по стойке.

— Знаете, чем чаще я сталкиваюсь с магией, тем вернее убеждаюсь в том, что случайностей не бывает.

— Еще кофе? — предложил Набиль.

— Пожалуй, — кивнул я. — Только сделайте мне маленькую порцию крепкого ристретто. Разумеется, без сахара и молока.

Набиль поколдовал над жаровней и через минуту вручил мне крохотную чашечку, на дне которой тягуче переливалась черная, словно деготь, жидкость.

Я сделал глоток и поморщился — кофе был чертовски горьким, а от его крепости у меня чуть глаза на лоб не полезли.

— Вот, теперь я точно понимаю, что не сплю, — усмехнулся я. — Ваш кофе способен оживить любого призрака.

— Что вы собираетесь делать, Александр Васильевич? — спросил Набиль.

— Пожалуй, загляну в Песочный переулок. Удостоверюсь, что господин Куликов, действительно, жив и здоров. А заодно спрошу у него адрес этой мастерицы снов. Знаете, каждый раз, когда я сталкиваюсь с незнакомой магией, меня охватывает настоящий охотничий азарт.

— Это все ваш дар, — уважительно кивнул Набиль.