Украденные сны

Она глухо кашлянула и отступила на шаг, приглашая меня.

— Вам нездоровится? — спросил я.

— Обычная простуда, — неловко улыбнулась женщина. — Пришлось сегодня остаться дома. Простите, ваше сиятельство, но Савелий сейчас на службе. Я его мама, Антонина Ивановна Куликова.

— Очень приятно, Антонина Ивановна, — вежливо кивнул я.

— Знаете, это я настояла, чтобы Савелий рассказал вам о своих снах. Они очень тревожат меня. У нас немного денег, но мы сможем вам заплатить. Я кое-что откладываю…

Она снова кашлянула.

Что ж, главное я выяснил — Савелий Куликов не был призраком. Получается, он действительно забрел в кофейню Набиля во сне. Удивительно, но с фактами не поспоришь.

— Значит, сын рассказал вам о нашей встрече? — спросил я.

— Да, — кивнула женщина. — Утром он был очень удивлен. Рассказал, что видел вас во сне и даже говорил с вами. Я твердила ему, что это знак. Что он должен обратиться к вам за помощью. А он сказал, что это всего лишь сон, обнял меня и ушел на службу. Но вот вы здесь! И говорите, что виделись с ним. Значит, это не просто сон? Я заплачу вам, сколько скажете, ваше сиятельство! Только разберитесь, пожалуйста — что происходит с моим сыном.

Пока она говорила, я незаметно огляделся.

Бедность и чистота. Вот два слова, которыми можно было описать квартиру Куликовых.

На крашеном дощатом полу длинного коридора лежала длинная домотканая дорожка. Она была до того старой, что цветные нитки вытерлись до основы. В конце коридора виднелась кухня. Я увидел краешек кухонного стола — на клеенке с цветами стояла чисто вымытая посуда.

Ну, и что они смогут мне заплатить? Им самим едва хватает на жизнь.

— Дело не в деньгах, — откровенно сказал я. — Когда я сталкиваюсь с незнакомой магией, мне самому хочется разобраться. А встреча с вашим сыном меня очень удивила, не скрою. Я, знаете ли, очень любопытен. Поэтому если вы откровенно ответите на мои вопросы, это будет достаточной платой. Где мы с вами можем поговорить?

— В кабинете Савелия. Раньше это был кабинет моего мужа, но теперь…

Она проводила меня в большую светлую комнату. На секунду мне показалось, что я попал в капитанскую каюту.

У стены стоял письменный стол, на котором лежали свернутые чертежи. Над столом висела огромная и подробная карта залива, на которой были нанесены все форты, отмели и пунктирная линия фарватера. Два широких окна выходили в Песочный переулок, между ними стоял узкий шкаф, заполненный книгами. Я с любопытством взглянул на толстые корешки.

«Искусство магического мореходства», «Навигация по магическому полю», «Судовая магия воды и ветра».

У противоположной стены стоял обтянутый порыжевшей кожей деревянный диван и пузатый комод, служивший подставкой для большого глобуса. Рядом с глобусом лежал загадочный прибор, больше похожий на магический артефакт. Прибор поблескивал начищенной медью.

— Что это? — с интересом спросил я.

— Астролябия, — ответила Антонина Ивановна. — С ее помощью ориентируются по звездам в открытом море.

— Ваш муж был моряком?

— Капитаном, — с гордостью ответила женщина. — Его судно называлось «Надежда».

Она снова закашлялась и опустилась на диван, смущенно взглянув на меня.

Насколько я мог судить, за предметы из этой комнаты можно было выручить немало денег у понимающего антиквара. Тех самых денег, которых отчаянно не хватало семье Куликовых.

И все же, они берегли их как память.

— Расскажите мне о вашем муже, — предложил я.

— Почему вы спрашиваете о нем? — удивилась Антонина Ивановна.

— Ваш сын видел во сне место, в котором бывал в детстве с отцом. Я думаю, это не случайно.

— Савелий очень любил отца, — кивнула Антонина Ивановна. — Когда Георгий погиб, он… нам тогда трудно пришлось. Но мы справились.

— «Надежда» была торговым судном?

— Да. Корабль принадлежал купцам Тороватовым. Старший брат и сейчас держит магазин в Гостином дворе.

— А младший?

— Он отправился в плаванье вместе с Георгием. И тоже погиб.

— Куда они плыли? — спросил я.

— Это был не торговый рейс, — помолчав, ответила Антонина Ивановна. — Я не могу сказать даже вам, господин Тайновидец. Когда стало окончательно ясно, что корабль не вернется, господин Тароватов нашел нас с Савелием. Он дал нам денег, помог заплатить за квартиру. А взамен просил никому не рассказывать, куда отправилась «Надежда». Простите, ваше сиятельство.

— Что ж, — усмехнулся я. — Возможно, это и не имеет отношения к делу.

В любом случае, у меня всегда остается возможность поговорить с самим Тароватовым.

Куликова снова закашлялась. Ее кашель мне не понравился — он был сухим и резким, совсем не похожим на симптом простуды.

— Я принесу вам воды, — сказал я.

Выйдя на кухню, я послал зов Ивану Горчакову. Не так давно я помог ему вернуть почти полностью утраченный магический дар. Теперь Иван работал в нашем госпитале. Мы с ним здорово сдружились в последнее время и незаметно перешли на «ты».

— Ваня, я хочу, чтобы ты осмотрел одну больную. У нее сильный и сухой кашель, и мне это не нравится.

— Конечно, — сразу же согласился Горчаков. — Когда она сможет приехать?

— Сама она вряд ли поедет в госпиталь, — сказал я. — Судя по всему, у нее денежные затруднения, и она постесняется обременять целителей. Ты можешь приехать к ней домой? Она живет в Песочном переулке. Я сейчас у нее.

— Выезжаю, — коротко ответил Горчаков.

— Если понадобится, отвези ее в госпиталь, — сказал я. — Уверен, ты сумеешь ее убедить.

Иван Горчаков был не только талантливым целителем, но и сильным менталистом. Этот дар здорово помогал ему в работе с пациентами.

Я налил в чашку воды из графина, который стоял на столе, и вернулся в комнату.

— Антонина Ивановна, я вызвал сюда целителя и попросил его осмотреть вас, — сказал я. — Прошу, не спорьте.

— Но это слишком дорого, — запротестовала женщина.

— Мой дед построил госпиталь, чтобы помогать всем больным, — просто сказал я. — А не только тем, кто может оплатить лечение. Подумайте о вашем сыне. Если вам станет хуже, все равно придется обратиться за помощью. Не стоит упускать время.