Украденные сны

— Я не могу! У меня нет никакого магического дара. Я просто человек, откуда у меня такие силы?

— Ты сноходец, — твердо повторил я. — Ты можешь превращать сны в реальность.

— Нет, — Куликов отчаянно тряхнул головой. — Нет!

— Тогда будем носить дрова, — спокойно кивнул я. — Может быть, им повезет, и они доберутся до берега без твоей помощи. Только не бросай дерево сразу в огонь. Соберем кучу побольше и подожжем ее.

Я не следил за временем. Все сводилось к простым действиям — сделать несколько шагов по мокрому песку, наклониться, поднять очередной обломок, отнести его к берегу и бросить к другим. Куча дров медленно росла. Я нашел расщепленную доску. Волны колотили ее о камни, пока не измочалили. Доску покрывала черная смола — наверное, шторм когда-то разбил рыбацкую лодку.

Потом заметил занесенный песком штурвал. Из широкого обода частым веером торчали рукоятки. Они были до блеска отшлифованы матросскими ладонями. Когда-то на штурвале было написано название судна. Но волны и песок стерли надпись, так что я не смог ее разобрать.

Я откатил штурвал к костру.

Иногда я поглядывал на Савелия. Замечал его сосредоточенный взгляд и прокушенную губу, из которой текла тонкая струйка крови.

А еще я чувствовал, что ветер меняет направление и стихает. Водяные горы больше не бросались на берег. Они стали ниже, и катились ровной чередой вдоль бесконечного пляжа.

Я поднял голову — в мутных облаках появились первые прорехи, а в них проглянули острые огоньки звезд.

Куча дров уже была выше меня.

— Хватит, — сказал я Савелию. — Поджигаем.

Мы торопливо швыряли дрова в огонь. Пламя жадно вгрызалось в дерево, гудело, заглушая шум волн, ярко вспыхивало и поднималось все выше и выше. Пока не поднялось до самого неба.

Из темноты долетел слабый крик.

Савелий подбежал к воде, поднес ладони ко рту и закричал изо всех сил:

— Э-гей! Сюда! Сюда!

Голос с моря ответил ему. А потом послышался плеск весел, и из темноты вынырнула шлюпка. Шестеро матросов гребли, упираясь ногами в шпангоуты и откидываясь назад. На носу шлюпки стоял высокий человек в высоких кожаных сапогах и промокшей насквозь брезентовой куртке. Он чуть сутулился, словно промерз до костей, и жадно вглядывался в берег.

Нос лодки с глухим стуком наткнулся на камни. Человек прыгнул за борт и по колено к воде побрел к берегу. Добравшись до пляжа, он обнял Савелия и прижал к себе.

— Савва! Совсем взрослый стал.

— Отец!

Моряк через плечо Савелия посмотрел на меня.

— Спасибо вам, господин Тайновидец, — хрипло сказал он.

— Идите к огню, — улыбнулся я. — Вам нужно отогреться и обсохнуть.

Матросы вытащили шлюпку на берег. Потом принесли длинное бревно и положили его возле костра. Воткнули в мокрый песок крепкие прутья и развесили на них свои тяжелые куртки. От мокрой одежды шел пар.

Отец Савелия подошел ко мне.

— Георгий Куликов, — сказал он, протягивая мне руку.

Я пожал ее. Ладонь моряка была жесткой, ее покрывали застарелые мозоли от снастей и весел.

— Граф Александр Воронцов, — сказал я.

— Знаю, — ответил моряк. — Я надеялся однажды встретиться с вами.

— Что случилось в северных льдах? — спросил я. — Вы погибли?

— Да, — кивнул Георгий Куликов. — Корабль затерло льдами и раздавило. Мы добрались по льду до ближайшего острова. Почти пережили зиму, но…

Он замолчал, сжимая кулаки. Я не торопил его.

— Я все расскажу вам, господин Тайновидец. Но потом. А сейчас я хочу поговорить с сыном. Мы так давно не виделись. Вы позволите?

— Конечно, — улыбнулся я. — У вас будет столько времени, сколько нужно.

Я повернулся к Савелию.

— Недавно я узнал, что сны — часть жизни человека. Иногда более важная чем реальность. Сны — это особый мир. Они пластичны, в них куда проще поверить в свой магический дар. Проще измениться. А потом эти перемены проникают в жизнь, и она тоже меняется.

Я улыбнулся.

— В этом мире живет удивительное магическое существо. Хранительница Снов. Она бродит по снам, а за ней следует стая Лунных волков. Эти волки сегодня спасли тебе жизнь.

Савелий прикусил губу.

— Я бы хотел познакомиться с ней, — сказал он. — Поблагодарить.

— Отличная идея, — кивнул я. — Сейчас я уйду, и вы с отцом сможете поговорить. А потом вернусь, и Хранительница Снов придет со мной.

Я оставил Куликовых возле костра, а сам пошел вдоль берега моря. Нагромождение угловатых валунов постепенно уступило место узкой полоске песка. Волны уже не бросались на пляж. Они накатывались с мерным шелестом и уползали, оставляя на песке кружевные пенные следы.

По узкой тропинке я поднялся наверх. Теперь справа лежала бескрайняя степь, в ней цвели огромные огненно-красные маки. Слева тянулся обрыв, под которым шумело море. Небо над морем розовело — начинался рассвет.

Сзади послышался быстрый топот и шумное дыхание. Я обернулся — ко мне бежал Волчок.

— Здравствуй, бродяга! — улыбнулся я.

Подбежав, Волчок весело оскалился и высунул длинный розовый язык.

— Ты помог им встретиться? — спросил меня женский голос.

Хранительница Снов опять появилась неожиданно. Она смотрела на меня с легкой улыбкой.

— Да какая там помощь, — рассмеялся я. — Савелий все сделал сам, я только принес немного дров для костра.

— Как я могу тебя отблагодарить? — спросила Хранительница.

— Это очень легко. Я бы хотел еще раз взглянуть на сны, по которым мы гуляли в нашу первую встречу. Любопытно увидеть, как они меняются.

— Хорошо, — кивнула Хранительница. — Идем.

Мы неторопливо брели над обрывом, а Волчок бежал впереди нас. Иногда он останавливался и оглядывался.

— Он останется здесь? — спросил я.

Хранительница Снов покачала головой.

— Нет. Лунные волки живут сразу в двух мирах. Ты сможешь вернуть его хозяйке?

— Конечно, — кивнул я.

Мы дошли до знакомой террасы, которая прилепилась к краю обрыва. Терраса была выложена светлой плиткой, на ней стоял столик с бутылкой вина и два легких плетеных кресла. В креслах сидели два человека. Они молча любовались рассветом.

— Помирились? — понизив голос, спросил я.

— Не знаю, — шепотом ответила Хранительница Снов. — По крайней мере, им удалось встретиться и поговорить. В конце концов, они обязательно договорятся.