Укрощение истинной. Непокорная для дракона

впитать в себя его, но я быстро прогнала эту искушающую мысль. Я слишком долго была

одна, а этот человек был силен и притягателен. Теперь я поняла, что чувствует мотылек.

— Не сопротивляйся. — Он взял меня за руку и потянул к себе.

Я затаила дыхание. Сердце билось, словно птица в клетке.

ЕГО рука скользнула по моей талии, поднимаясь выше. Движения были уверенными, как

будто бы он сдерживался, но в них не было ни капли нежности. Только звериный голод в

глазах выдавал его истинные намерения.

Я постаралась успокоиться. Сейчас было самое время кричать и звать на помощь, но кто

мог помочь? Здесь я была не просто чужестранкой, а иномирянкой. Без права голоса.

Жаркие губы поймали мои. Они были настойчивыми, требуя раскрыться. Сопротивление

было бесполезным. Я выставила руку вперед, желая оттолкнуть Эдвина, но он стоял, словно скала, которую невозможно сдвинуть с места. Поймав мою руку, он замер на миг, чтобы поцеловать венку на запястье.

Меня словно ударило электрошоком. Все тело вмиг парализовало. Нет, мне не нравилось

насилие, и я не была практикующей любительницей экстремальных забав, но что-то в

этом было. Что-то запретное, от чего мурашки табуном бегали по коже.

— Остановись.

— Не могу и не хочу, — прохрипел мне на ухо Эдвин.

Даже это вызывало дрожь в коленях. Я была готова вот-вот упасть в обморок. Еще

никогда близость мужчины не оказывала на меня подобного действия.

— Мне нужно время, — почти простонала я.

— У нас его нет. — Он вновь приник к моим губам глубоким поцелуем.

Я потеряла счет времени, парализованная его натиском. Весь мир кружился, стук сердца

не позволял даже думать связно.

Эдвин подхватил мое тело на руки и в пару шагов оказался у кровати. Осторожно он

уложил меня на мягкое ложе.

Он медленно развязал тесемки у горловины и стащил рубашку через голову. В свете луны

его тело казалось сотканным из миллионов сияющих чешуек, покрывающих кожу.

Невольно я залюбовалась ими. Удивительно, что может творить воображение в минуты

стресса.

Он буквально навис надо мной, как скала, коснулся моего колена, затем опустил ладонь

ниже, к подолу ночной сорочки, и потянул ее вверх, задирая.

Прохладный воздух проникал сквозь приоткрытое окно. Ноги покрылись гусиной кожей. я

постаралась отрешиться, словно наблюдая со стороны за происходящим, стараясь не

издать ни звука. Закрыв глаза, начала думать о чем-то, кроме его глаз, пламенный взгляд

которых сводил сума.

Мысли вращались вокруг происходящего. Как могло такое случиться со мною? А может, это все просто плод моего воспаленного воображения, и я просто брежу? Тогда, возможно, стоило провести одну-единственную ночь с мужчиной, к которому тянуло. Но

это было невозможно. Я не могла уступить. Это было неправильно. В основе любых

отношений должны лежать глубокие чувства, которых у нас не было.

Поцелуи оставляли влажные дорожки на коже, вызывая новые волны мурашек. Было

трудно держаться отрешенно. Я сжала руками простыню по обе стороны от себя, стараясь

действовать незаметно для Эдвина, и прикусила губу, чтобы ни звука не вырвалось из

моей груди. сдерживать эмоции было все труднее. Уже начал чувствоваться солоновато-металлический вкус на губах.

— Зачем ты это делаешь? — раздался голос у самого уха.

Я открыла глаза и посмотрела на Эдвина. Часто заморгала, не сразу сообразив, о чем он

толкует.

— Что? — ничего не поняла я.

— Неважно. Что-то сегодня у меня нет настроения, — рыкнул он, отстраняясь от меня.

Эдвин сделал несколько шагов от кровати, не сводя огненного взгляда с меня. Я не

понимала, что происходило.

Вот он пылал страстью и готовился исполнить супружеский долг и в следующую минуту

уже смотрит на меня, словно я совершила смертный грех.

Не говоря больше ни слова, муж поднял с пола рубашку и быстрым шагом направился к

двери. Казалось, что только после того, как она закрылась, я снова начала дышать.

6.

Эдвин Драгор

Встав на рассвете, я понял, что спал всего пару часов. Крепко выпив в кабинете, я не

помнил, как добрался до собственной спальни. Еще сложнее было прийти на поле утром, чтобы начать тренировки. В голове кружились обрывки воспоминаний прошедшей ночи.

Зажмуренные глаза, закушенная губа, лихорадочный румянец на щеках. Айрис старалась

ничем не выдать своих желаний, но было прекрасно видно, что она была способна

ответить жаром на страсть, которую сама же в себе тушила.

Зачем она это делала, было непонятно. Чего ей нужно было? Огромный замок на краю

утеса. Высокие горы вокруг, хранящие мир на наших землях. Заботливый, насколько это

возможно, муж, готовый на все ради сохранения собственного рода.

Ночь выдалась не из легких, особенно, когда стало понятно, что жена решила изображать

из себя труп в постели. Поначалу мне верилось, что она вот-вот растает и отдастся

инстинктам, но ее воля оказалась гораздо сильнее.

Нормальный мужчина бы продолжил, стараясь и доводя до пика свою супругу, но я не

был зеленым юнцом, чтобы стараться биться головой о лед. Буду приходить к ней каждую

ночь, пока она не изволит ответить взаимностью и исполнить свой супружеский долг.

— Друг мой, — противный голос зануды Гросса застал меня врасплох. — На тебе лица нет.

Не ожидал, что столь рано смогу застать тебя на тренировочном поле.

Я поморщился от шума клинков, которые Фиц доставал из своего ящика с оружием.

Любой звук выше шепота сейчас казался крайне болезненным

— Тренировки никто не отменял, — угрюмо рыкнул на друга, оголяя свое оружие.

— Ты уже сообщил молодой супруге о своих особенностях?

— О чем это ты?

— Она в курсе, что вышла замуж за дракона?

Точно. А я ведь планировал, что после вчерашней ночи я смогу рассказать ей об этом. Но, возможно, оно и к лучшему. Никто не сможет предугадать реакцию девушки на такую