Укрой меня от замыслов коварных

– Компьютер жалко, – хмыкнула она. – Когда тебя ждать?

– Не знаю, поздно, идите в ресторан без меня.

– Мы уже в ресторане.

– Эх, кубыть-мабуть едрёна штукатурка! – сказал он расстроенным голосом, причём вполне искренне. – Так хотелось посидеть с вами! Жаль, что не смогу. Всё, начальник идёт, пока.

Афанасий выключил телефон, но тот зазвонил снова.

– Твой домашний аппарат на прослушке, майор, – сказал подполковник Сивый, возглавляющий техническую службу ФСБ. – Мы ничего не трогали, только поставили модем, чтобы узнать, какая падла снимает сигнал. Не забудь.

– Хорошо, – сказал Афанасий, не особенно расстроившийся от новости. Он уже знал, что по приезду надо будет серьёзно заняться Симой, а куда его выведет этот интерес, кто стоит за спиной Симы, пришельцы или забугорная спецслужба, не имело значения. И так было ясно, что прослушивали телефон майора ФСБ отнюдь не друзья.

Подошёл Шаймиев, расстегнувший куртку и рубашку до пупа: в порту, несмотря на довольно поздний час, было тепло.

– Нашли катер.

– Жди, приведу остальных.

Афанасий бросил взгляд на длинную песчаную косу за молом, уходящую метров на сто от берега, вернулся к микроавтобусу.

– Плохо дело, Митрич, – сказал хмурый Крист, когда Вьюгин открыл дверцу салона. – Совсем темно здесь. Всё в паутине.

Афанасий посмотрел на соседей Криста, Зюму и Джокера.

Те дружно кивнули.

На языке сенсов «темно» означало – психосфера местности забита полями, пробиться сквозь которые они не могли, а «всё в паутине» переводилось как – на порт накинута чувствительная ментальная сеть, контролирующая появление людей с развитыми паранормальными возможностями.

– Царапается, сволочь! – добавил Джокер. – Ищут нас.

– Засекли?

Сенсы переглянулись.

– Не должны были, мы буром не пёрли, стены не пробивали.

– Где фонит больше всего?

– Там, – показал пальцем Зюма на крепость Паламиди, – и там. – Палец ткнул в туманную полоску острова на южной стороне бухты.

– Вылезайте, десантируемся на остров. По одному, народу здесь немного, толпой ходить опасно.

Афанасий нашёл взглядом Шаймиева, зашагал за ним.

Экстрасенсы двинулись следом, делая вид, что прогуливаются и дышат свежим морским воздухом.

Катер стоял за шеренгой яхт и небольшой рыболовецкой шхуной, старый, помятый, в пятнах облезшей краски, с открытым кокпитом, но довольно вместительный. На его борту красовалось название на греческом языке: «Посейдон». Сёма со своими товарищами уже сидели на корме судна.

Рулевой оказался негром, одетым в цветастый комбинезон. Он с трудом изъяснялся на смеси английского и греческого, но понять его было можно.

– Фкиатос? – проговорил он с вопросительной интонацией.

– Скиатос, – подтвердил Афанасий.

Рулевой встал к штурвалу.

Пассажиры по одному взобрались в корытообразное углубление кокпита с двумя сиденьями, и катер отошёл от пирса.

Причал со стоящими у него судами отодвинулся, перед судном развернулась ширь залива. Стали видны большие корабли в порту, паром, две океанские яхты.

Мимо проплыла крепость Буртзи со стоящим у причала паромом.

– Командир, – взялся за плечо Афанасия Шаймиев.

Он оглянулся.

Из порта вслед за катером вышла яхта с набором разнокалиберных антенн на рубке.

– Не по наши ли души?

– Джокер, посмотрите, – кивнул на яхту Афанасий.

Сенсы обратили лица к догоняющей их яхте, с минуту сидели неподвижно в эйфорической сосредоточенности.

– Не гипнари, – расслабился Джокер. – Но очень грязные мужики. Человек восемь.

Под словом «грязные» он имел в виду недобрый цвет аур у пассажиров яхты.

– Вооружены, – добавил Крист.

– Значит, они нас вычислили, – резюмировал Шаймиев.

– Быстрее! – дотронулся до локтя рулевого Афанасий.

– Квикли, – перевёл Шаймиев.

– О, йес, йес, квиклы, – закивал негр, скаля белые зубы.

Двигатель катера взревел, поднимая метровый бурун за кормой, и катер побежал резвее.

Афанасий взялся за мобильный:

– Олег Харитонович, мы подходим к острову, где Волков? Можете дать ориентиры? Кстати, могу сам ему позвонить.

– Не звоните, ваше появление должно стать сюрпризом для всех. Волков сейчас направляется на катере к северным гротам. За ним уже пошли люди Феллера. Желательно их перехватить.

– За нами, такое впечатление, тоже следили, на хвосте сидит скоростная яхта с вооружёнными парнями.

– Сможете оторваться?

– Не уверен.

– Я позвоню.

Связь прервалась.

– Что будем делать, Митрич? – сказал Шаймиев. – Без оружия мы не отобьёмся.

– У нас есть оружие, – раздул ноздри Афанасий, бросив взгляд на команду сенсов.

7

В гроте стояла хрупкая тишина. Изредка волны звонко дзинькали о каменные стены грота, порождая недолгое дребезжащее эхо, и снова наступала тишина, от которой хотелось превратиться в уши и услышать призрачный шёпот и смех живущих тут эльфов.

Даниэла сидела не шевелясь и дышала неслышно, думая о чём-то своём.

Старик-рулевой то вставал, то садился на лавку у штурвала, поглядывал на застывшую пару, но тоже молчал. Работал ли он на группу поддержки, которой руководила незнакомка с книгой, или получил хорошую плату за доставку пассажиров (кстати, куда?), было неизвестно, однако вёл он себя по отношению к ним уважительно.

– В туалет хочу, – вдруг призналась Даниэла.

– Ох ты, не подумал, – встрепенулся Роман, внезапно ощутивший наличие у себя желудка и мочевого пузыря. – Сейчас сообразим.

Он сосредоточился на ясновидении, с опаской ожидая проявления «очагов злобных намерений».

Таковых оказалось два, но оба на приличном расстоянии от убежища, что позволяло беглецам чувствовать себя в мало-мальской безопасности.

Роман жестом попросил рулевого пристать к берегу.

Старик достал весло, подгрёб, и катер приткнулся к песчаному косячку перед нагромождением каменных глыб.

– Подождёшь нас здесь.

– О, димотик, димотик, – закивал рулевой.

Они вылезли на берег, поднялись по камням на левое крыло скал, ограничивающее глотку грота. Стал виден залив и белая точка на нём в паре километров. Скорее всего это был тот самый катер, что гнался за «Посейдоном» с туристами.