Укус судьбы

— Привет! Как дела? — мелодично промурлыкала в трубку Лена, моя подруга. У нее был хорошо поставленный звучный голос. По выходным Лена пела в местном хоре и очень этим гордилась.

— Паршиво, — не стала я лгать. — С работы, видимо, уволят, а час назад какой-то ненормальный напал на меня на остановке, цапнул за ногу, представляешь? Похоже, я шмякнулась об асфальт, потеряв сознание. Голова трещит.

— Симпатичный? — поинтересовалась подруга, которая даже в психопате пыталась разглядеть потенциального жениха.

— Кто? — не поняла я.

— Ненормальный твой.

— Какая разница? — разозлилась я. — Больной придурок. Нога теперь разрывается.

— Сходи завтра в больницу, — посоветовала Лена.

— Какая больница! — фыркнула я. — Это урод выкинет меня на улицу, сердцем чувствую. Оставит без денег, чтоб его сожрали африканские крокодилы. Сегодня не уволил, чтобы день промучилась и приползла к нему на коленях просить пощады. Почему я терплю эти унижения? — задала я риторический вопрос.

— Потому что он хорошо платит, — резонно заметила она. — Сама говорила, деньги хорошие, способным дают зеленый свет.

— Как же, — съязвила я. — Дают, если сама дашь. Он размазывает тебя по стенке, а сам пристает. Сволочь. Ненавижу его. Пусть увольняет, мне все равно, — я сжала трубку, пытаясь успокоиться.

— Давай на выходных сходим куда-нибудь, — Лена хотела отвлечь меня от грустных мыслей. — Можно в киношку или в парке погуляем. Что скажешь?

— А будут ли они у меня? — устало произнесла я. — Если не уволит, заставит ишачить субботу и воскресенье.

— Что-то ты совсем раскисла, — сочувственно протянула она. — Приезжай в гости.

— Нога болит, я выпью снотворное и пораньше лягу спать. Даже ужинать не буду, аппетит пропал.

Скомкано попрощавшись, я вытащила из шкафа аптечку и продезинфицировала место укуса перекисью. Подумав, налепила еще и пластырь. Махнув на душ, упала на кровать и забылась в тяжелом сне. Под утро проснулась мокрой от пота и пошла в душ. Организм никак не просыпался. Нога ныла не переставая. Вроде укус небольшой… И почему мне так плохо, будто я чем-то заболела?

Теплые струи воды стекали по телу, смывая усталость и раздражение. Не сдамся. Уволит, пойду искать новую работу.

Вернувшись в комнату, бросила взгляд на электронный будильник. На экране светились время и дата. Сломался, что ли? Схватив аппарат, я потрясла его, надеясь привести в чувство. Календарь, видимо, сбился, подумала я. Циферблат показывал вчерашний день.

В здание офиса компании я вошла почти спокойная и морально подготовленная к неизбежному. Уселась на рабочее место, включила компьютер, разложив папки с документами. Что за черт? Дата на панели задач тоже глючила. Вчерашний день. Я взялась за мышку, чтобы поправить ее, но не успела.

— Ты почему не берешь трубку? — подбежала ко мне Люда. Она была взволнована, как и вчера, когда вызывала на ковер к диктатору. — Матвей зовет.

— Опять? — воздела я очи к небу, кусая губы.

— Что значит «опять»? — удивилась секретарь. — Косяк с отправкой всплыл лишь сегодня. Прости, я не смогла тебя выгородить. Глаза у него, как у ястреба. Как-то увидел, что документы ты отправила позже.

Я растерянно переваривала информацию, не понимая, что происходит, напрочь забыв про мышку и неправильную дату.

— Чего сидишь?! — не выдержала Люда. — Он с утра злой.

И вот я опять стою перед проклятой дверью с мокрыми руками и чувством, что, как хомяк, застряла в колесе, которое кручу своими лапами до потери пульса. Дежавю! Жизнь превратилась в сплошную серую линию. Один день слился с другим, или у меня крыша поехала от усталости, и я уже не различаю вчера и сегодня.

Робко вошла и остановилась у его стола.

— Позвал тебя, чтобы вышвырнуть вон, но потом подумал, что так легко тебе не отделаться, — услышав эту фразу, я с трудом сдержала возглас изумления, пытаясь собраться с мыслями.

— Ты понимаешь, что натворила, не выслав вовремя документы на участие в тендере? У тебя вместо головы что? — Матвей, как и вчера, подошел ко мне вплотную, засунув руки в карманы брюк, и без эмоций посмотрел в глаза. — Чего молчишь, отвечай!

Господи, я точно спятила!

Глава 2. Софья

Я стояла в центре кабинета, и, выпучив глаза, смотрела на Матвея. От страха во рту пересохло, сердце долбилось в груди так больно, что вздохнуть было невозможно. Животный ужас охватил весь организм и парализовал способность думать настолько, что я пропустила мимо ушей его вопросы. Да и сказать ничего не смогла бы. Я потеряла дар речи. От переработки и стрессов схожу с ума. Это точно! Мне чудилось, что я опять проживаю прошлый день.

— Дерьмо собачье! — вспыхнул Матвей. — Детский лепет. Как тебя наказать, я пока не придумал, — улыбнулся он.

А дальше все происходило, как в кино, которое смотришь не один раз. Я знала, что через секунду он возьмет мою руку. Но внезапно, словно загипнотизированный, гордый и надменный руководитель встал передо мной на колени и начал целовать ее с лихорадочной страстью.

Я отпрянула от Матвея с расширенными от ужаса глазами, забилась в угол кабинета, выставив вперед руки:

— Вы в своем уме?!

— П-прости, — растерялся он, вскакивая и пытаясь собраться с мыслями. — Не знаю, что на меня нашло, — стал оправдываться диктатор, стараясь не смотреть в мою сторону. Он был настолько шокирован собственным поступком, что впервые потерял всю свою спесь и самоуверенность. Воцарилась гробовая тишина

— Надеюсь, ты не хочешь пустить нашу компанию по миру? — бесцветным голосом начал он и снова запнулся. — Софья, возможно, ты устала? Давно не была в отпуске, — перешел на шепот, растерянно приближаясь ко мне. — Присядь, пожалуйста. Хочешь кофе? — Матвей услужливо подвинул стул, на который я брякнулась в немом изумлении. Господи, не дай мне сдохнуть, чтобы понять, что происходит!

Он выскочил из кабинета с такой скоростью, что я не успела ничего сказать.

— Ты обиделась на меня? — поинтересовался он, вернувшись и присаживаясь поближе, и беспомощно начал мять руки, таращась на мою грудь.

— У меня нога болит, — выдохнула я, чтобы хоть чем-то заполнить молчание.

Коротко рассказала, как на остановке меня цапнул придурок.

— Какой урод мог это сделать!? Разорвал бы его на части, если бы встретил, — взвился он, дотрагиваясь до меня дрожащими руками.