Улица Королевы Вильгельмины: Повесть о странностях времени

Что делать? Возвращаться с полдороги за печатью? Тогда на свадьбу своей единственной дочери я уже точно не попадаю. Рискнуть и ехать дальше на авось?..

И я решился. Разберутся пограничники, отправят обратно из Чопа в Вену. А мне-то, собственно, какая разница: из Чопа, из Будапешта? Главное — время будет упущено, свадьба пройдет без меня.

И поехал. Дрожал, потел, но ехал.

И видите — обошлось. Расчет мой оправдался, Ведь документы на границах смотрят и регистрируют одни люди, а таможенный досмотр и проверку личности ведут другие.

Но вот с нервами я ничего поделать не мог. А пограничники народ опытный, они сразу распознали, что у меня не все в порядке. Но что именно — разгадать так и не смогли. Хоть и устроили мне танец с раздеванием. Кстати, к тому времени я уже стал успокаиваться: если до раздевания дело дошло, значит, мои документы уже проверены и сомнений не вызвали. А потом, как вы знаете, меня отпустили... Но на этом еще не кончилось.

— Нет?

— Да нет же... Ну я, конечно, сразу же завалился спать. А в Киеве, на вокзале, когда проснулся, вдруг обнаружил, что в купе нас четверо — я и трое в штатском. Где они сели, даже не знаю. Не дали мне выйти из вагона, даже пройтись по перрону, так и держали в купе до самой Москвы. А там, на Киевском, уже ждала у вагона другая такая тройка, только один не в штатском, а в милицейской форме. Усадили на заднее сиденье машины, с каждого боку по штатскому, только что не пригрозили, что в случае попытки побега стрелять будут без предупреждения. И повезли меня — куда бы вы думали?

— Неужели на Лубянку?

— Куда там на Лубянку! Прямо на Самотеку, ко мне домой. И где только адрес добыли? А там дочка со своим молодым мужем как раз после загса к свадьбе готовится. Как увидела меня, кинулась с объятиями: «Папка! Папка!» И к тем: «Проходите, проходите, товарищи! Правда, остальные соберутся только часа через два. Но вы пока передохните с дороги. Кто проголодался, могу накормить авансом»... Решила дочурка, что они со мной, товарищи мои по службе. А те переглядываются, глазами моргают. Чего они, интересно, еще ждали? Нет, нет, говорят, спасибо. Мы только полковника подвезли. Всего вам доброго! — и один за другим гуськом на улицу в свою машину.

— А дальше?

— Все! — рассмеялся полковник. — Вечером сыграли свадьбу, что и требовалось доказать.

— Как же вы с такими документами в Вену вернетесь?

— Ну, с этим полный порядок. Вот ходил сейчас к начальнику управления, рассказал ему все. Он дал указание выписать пропуск на обратный переход границы. Так что в Чопе я им сдам сразу два пропуска: и новый и этот. Эх, хотелось бы, чтобы мне снова попался тот подполковник, что устроил танец с раздеванием! — и рассмеялся. — Но особенно измываться над человеком не стану, ему и так влепят по пятое число, если уже не влепили. А то как же: потеря бдительности, граница всегда должна быть на замке. А тут вот взял и проскочил стокилограммовый шпион Журавлев!

Мы сердечно попрощались. Он передал привет «вашей милой женушке» и особо Толе.

— Ему салют от старого «онкеля» и обязательно на трех языках, пожалуйста... Пусть не забывает парнишка, чему научился. В нашей жизни еще пригодится, — и пошел, похрустывая выпавшим ночью снежком в сторону выхода на улицу, беспечно насвистывая легкомысленный мотивчик из какой-то оперетты...

А Толя, между прочим, начисто позабыл венгерский и немецкий буквально через неделю после того, как я вместе с семьей прибыл в Белорусский военный округ, в газету Пятой гвардейской танковой армии маршала Катукова.

Зато здесь, вместо тяжеловесных словесных триад, в репертуаре Толи появилось вновь обретенное смачное слово, которое ему очень понравилось и которое он долго и охотно вставлял к месту и не к месту: «Бульба».

Тоже в нашей жизни совсем не лишнее.

ЧЕРНЫЕ ДЫРЫ

Знаменитый майор Пронин попадает в переплет

Кто такой майор Пронин — это у нас широко известно. Удачливый сыщик, смелый, находчивый контрразведчик, своего рода «нашенский» Шерлок Холмс, по малейшим, оставленным на месте преступления следам добирающийся до самых хитроумных злоумышленников. Правда, по повестям и рассказам его, майора Пронина, лучше знают, пожалуй, люди старшего и среднего поколений. Так случилось, что пик славы знаменитого контрразведчика пришелся на далекие предвоенные годы. Но в последние десятилетия книги с рассказами и повестями о непревзойденном мастере сыска снова, хоть и не так часто, как прежде, стали появляться на прилавках книжных магазинов и на библиотечных полках.

Ну а устные рассказы о похождениях майора Пронина, даже анекдоты, вплоть до неприличных, об его удачливых схватках со зловредными империалистическими разведчиками, ходили в народе во все времена. Достаточно вспомнить хотя бы, как неотрывно следил из одного, казалось бы, совершенно неподходящего места за действиями английского шпиона его умный и внимательный взгляд. Или как в некоем помещении, где человек на время остается в полном одиночестве, вражеского агента, собиравшегося уничтожить только что прочитанную шифровку, поражает до оцепенения невесть откуда зазвучавший уверенный голос майора Пронина: «Не вздумайте спускать воду! Стреляю без предупреждения».

Я познакомился с майором Прониным в 1940 году, в первые месяцы восстановления советской власти в Латвии. Сначала это был рассказ с необычным для произведений детективного характера названием «Сказка о трусливом черте». Затем последовал цикл рассказов «Синие мечи». А потом, незадолго до начала войны, я с радостью обнаружил, что журнал «Огонек» печатает в продолжениях, из номера в номер, повесть «Голубой ангел» с уже полюбившимся мне майором Иваном Прониным в качестве главного действующего лица.

Но повесть так и осталась недочитанной, а точнее — недопечатанной. С первых дней войны «Огонек» почему-то прекратил публиковать. «Голубого ангела», хотя предыдущий кусок повести кончался, как обычно, многообещающим «Продолжение следует». Не появилось продолжение «Голубого ангела» и в последующих номерах журнала.

Что-то случилось. А скорее всего, думалось мне, виновата война. Потоком пошли в журнал материалы о боях с фашистскими захватчиками на фронте. Для ангелов, голубых или розовых, в журнале просто не оставалось места.

«Ничего, после войны дочитаем», — оптимистически решил я.

Но продолжение «Голубого ангела» не появилось ни сразу после войны, ни много времени спустя. Короче говоря, я до сих пор не знаю, чем должны были закончиться захватывающие приключения майора Пронина, лихо закрученные давным-давно на страницах довоенного «Огонька».

Впрочем, не попадались мне всю войну и другие произведения о майоре Пронине: ни повести, ни рассказы, ни вообще какие-либо упоминания о прославленном асе сыска. Майор Пронин перешел на нелегальное положение, время от времени напоминая о себе лишь в анекдотах, старых и новых, которые продолжали циркулировать в народе, может быть, в еще большем числе, чем прежде.

Лишь через год или два после окончания войны мне удалось выменять (не судите слишком строго!) небольшую, сильно потрепанную, без обложки, книжечку стихов Сергея Есенина на подборку рассказов о майоре Пронине. Это не была вновь напечатанная книга, а помещенные в разных журналах довоенные рассказы и истории, разноформатные, разношрифтовые, любовно собранные в один сборничек, умело переплетенный и даже с набранным, вероятно, в типографии какой-нибудь дивизионки, шикарным титульным листом, с фамилией автора и общим названием «Синие мечи».