Ультиматум Борна

Джейсон вскочил на ноги и, подняв автомат, побежал через площадку, доставая левой рукой предпоследнюю шашку. Он выдернул чеку и швырнул шашку вверх над машинами, за забор. Бенджамин не мог увидеть это из будки и принять за условленный сигнал к тому, чтобы закрыть ворота тоннеля; этот сигнал тоже скоро будет – может, через несколько секунд, – но в тот момент было еще рано.

– Это срочно! – воскликнул один из бегущих.

– Скорее! – крикнул другой, обгоняя трех своих спутников и направляясь к открытой секции забора. Прожекторы продолжали свой безумный танец. Борн насчитал семь фигур, когда они один за другим прошли через ворота, вливаясь в толпу у входа в тоннель. Восьмой не появился; офицерской испанской формы не было видно. Шакал оказался в ловушке!

Сейчас! Джейсон выхватил последнюю шашку, зажег ее и изо всех сил бросил над головами бегущих людей в сторону будки. Действуй, Бен! – молча крикнул он, доставая из кармана предпоследнюю гранату. Действуй немедленно!

Словно в ответ на его лихорадочную молитву, громогласный рев донесся со стороны тоннеля – истерические вопли протеста, визг и крики бушующего хаоса. Две быстрые, оглушительные очереди из автомата, затем непонятные русские команды по громкоговорителям… Еще одна очередь, и тот же голос продолжил, еще громче, даже более властно, и толпа ненадолго, но ощутимо притихла, чтобы тут же возобновить вопли с прежней силой. Борн оглянулся и с удивлением увидел сквозь слепящие лучи вращающихся прожекторов фигуру Бенджамина, который теперь стоял на крыше бетонной будки. Молодой тренер кричал что-то в мегафон, призывая толпу следовать его указаниям. И, какими бы эти указания ни были, им подчинились! Толпа постепенно, приняв общую направленность, начала двигаться в противоположную сторону – подобно единому войску, двинулась назад, на улицу! Бенджамин зажег свою шашку и помахал ею, указывая на север. Он слал Джейсону свой собственный сигнал. Не только был закрыт тоннель, но и толпу удалось прогнать, никого не застрелив из «АК-47». Он нашел для этого способ.

Борн упал на землю, сканируя глазами пространство под машинами, освещенное плюющимся пламенем позади… Пара ног – в ботинках! За третьим автомобилем слева, не больше чем в двадцати ярдах от бреши в заборе, ведущей в тоннель. Карлос был его! Конец близок! Нет времени! Делай, что должен, и быстро! Он бросил оружие на гравий, зажал гранату в правой руке, выдернул чеку, схватил автомат в левую руку, вскочил и побежал вперед. Где-то в тридцати футах от машины он снова упал на гравий и бросил гранату под машину – только в последнее мгновение, когда маленькая бомба покинула его руку, он понял, что совершил ужасную ошибку! Ноги позади машины не двигались – ботинки оставались на том же месте, потому что это и были всего лишь ботинки! Он бросился вправо, яростно покатился по острым камням, закрыв лицо, свернувшись в клубок.

Взрыв был оглушительным, смертельные осколки присоединились к безумным лучам прожекторов в ночном небе, куски металла и стекла осыпались на спину и ноги Джейсона. Шевелись, шевелись! – прокричал голос в его голове, он поднялся сначала на колени, потом на ноги в дыму и огне горящего автомобиля. И тут землю у него под ногами взбило очередью; он бешено метнулся под защиту ближайшей машины, прямоугольной формы фургону. В него попали дважды: в плечо и в бедро! Он укрылся за кузовом фургона как раз в тот момент, когда большое ветровое стекло разлетелось вдребезги.

– Ты не чета мне, Джейсон Борн! – прокричал Карлос Шакал, не переставая стрелять из автомата. – И никогда не был таким, как я! Ты всего лишь воображала, выскочка, мошенник!

– Пускай и так! – проревел Борн. – Тогда приди и убей меня! – Джейсон подбежал к двери водителя, открыл ее и вернулся назад за машину, где сел, прижав ствол «кольта» 45-го калибра к щеке. Выплюнув последние искры, шашка за забором выгорела, и Шакал прекратил стрелять. Борн понял: Карлос увидел открытую дверцу, неуверен, в нерешительности… остались считаные секунды. Металл по металлу; ствол автомата скрипнул по дверце, захлопнув ее. Сейчас!

Джейсон выскочил из-за фургона, стреляя в человека в испанской форме, и выбил из рук Шакала оружие. Раз, два, три; гильзы летели в воздух – и перестали! Стрельба прекратилась, выстрелы сменились резкими щелчками: патрон застрял в казеннике. Карлос кинулся к земле за оружием, его левая рука повисла и кровоточила, но правая была по-прежнему сильна и схватила автомат, подобно когтям разъяренного зверя.

Борн выхватил штык из ножен – и ринулся вперед, взмахнув лезвием в сторону предплечья Шакала. Слишком поздно! Карлос уже держал оружие! Джейсон вскочил, схватил левой рукой горячий ствол – терпи, терпи! Нельзя его отпускать! Поверни его! По часовой стрелке! Используй штык – нет, не надо! Брось его! Используй обе руки! Противоречивые команды смешались в его голове. Безумие! У него не осталось ни дыхания, ни сил; глаза не могли сфокусироваться. Плечо... Как и Борн, Шакал тоже был ранен в правое плечо!

Не отпускай! Из последних сил, задыхаясь, Борн толкнул Карлоса, и тот врезался плечом в бок фургона. Шакал взвыл, уронил оружие и потом пнул автомат под автомобиль.

Джейсон сначала не понял, откуда пришел удар; ему лишь показалось, что левая сторона его черепа разломилась пополам. Потом он осознал, что это он сам поскользнулся на покрытом кровью гравии и врезался головой в металлическую решетку фургона. Это не имело значения – ничто уже не имело значения! Карлос Шакал убегал! При властвующем повсюду беспорядке была сотня способов уйти из Новгорода. Все усилия Борна оказались напрасными!

Однако у него еще оставалась последняя граната. Почему нет? Борн достал ее, выдернул чеку и бросил ее через фургон на середину стоянки. Последовал взрыв, и Джейсон поднялся на ноги; быть может, граната скажет Бенджамину о чем-нибудь, предупредит его, чтобы он следил за территорией.

Спотыкаясь, еле передвигая ноги, Джейсон направился к бреши в заборе. О боже, Мари, я не сумел! Мне очень жаль. Напрасно! Все было напрасно! И тогда, будто Новгород решил посмеяться над ним напоследок, он увидел, что кто-то открыл железные ворота в тоннель, приглашая Шакала на свободу.

– Арчи?.. – прозвучал сквозь шум реки удивленный голос Бенджамина, и он увидел, как молодой русский выбежал из будки и побежал к нему. – Боже всемогущий, я думал, ты погиб!

– И поэтому ты открыл ворота и выпустил моего палача! – с трудом прокричал Джейсон. – Почему ты не предоставил ему лимузин?

– Советую тебе посмотреть внимательнее, профессор, – ответил Бенджамин, остановившись перед Борном, изучая израненное лицо Джейсона и его окровавленную одежду. – Старость ослабила твое зрение.

– Что?

– Тебе нужны ворота, будут тебе ворота. – Тренер что-то крикнул по-русски в сторону будки. В следующую секунду мощные железные ворота опустились, закрывая вход в тоннель. Но что-то было странным. Борн не видел раньше опущенных ворот, но эти не были похожи ни на что, что он мог себе представить. Они казались… какими-то выпуклыми, искаженными, быть может. – Стекло, – сказал Бенджамин.

– Стекло? – ошеломленно переспросил Джейсон.

– На каждом конце тоннеля стеклянные стены толщиной в пять дюймов, закрытые и запертые.

– О чем ты говоришь? – но объяснений больше не требовалось. Неожиданно, подобно серии гигантских волн, бьющихся о стенки огромного аквариума, в тоннель хлынули воды Волхова. Потом внутри буйства поднимающейся, кружащейся жидкой массы появился какой-то предмет… нечто… форма… Тело! Борн уставился в шоке, вытаращив глаза и разинув рот, застыв на месте, в горле застрял крик. Он собрал оставшиеся силы и неуверенно побежал, дважды упав на колени, но с каждым шагом набирая скорость, к массивной стеклянной стене, что заперла вход. Запыхавшись, с вздымающейся грудью, он прислонил ладони к стеклу и приблизил лицо, чтобы лучше разглядеть ужасную сцену в каких-то дюймах перед ним. Одетый в гротескную военную форму, труп Карлоса Шакала бился о стальные прутья ворот. Его темные черты были искажены ненавистью, глаза – два стеклянных шара, в которых застыла сама смерть, забравшая его.