Улыбка убийцы (в сокращении)

— Он называет меня Джимом, а о моей работе в «Ньюс» я ему ни разу не говорил. Сомневаюсь, что ему известно, кто я такой.

Хорошее объяснение, подумала Мэри. Но все же она этому человеку не доверяла.

— Так что с вашим лицом? Вас кто-то ударил?

— Меня лошадь лягнула. — Врать Мэри никогда не умела.

— В лицо? — У Мака даже глаза округлились.

— Нет. Лошадь лягнула меня по ноге, и я упала.

Мак изобразил кривую улыбку.

— Извините, Мак, я должна подготовиться к слушанию.

— Но мы же договорились встретиться еще раз, чтобы я мог написать вторую статью о Брандолини.

— Вы и первую-то не написали, а я сейчас занята. — Мэри развернулась и направилась к своему кабинету.

Мак увязался за ней.

— Я хотел сначала написать обе, а уж потом показать их нашему редактору. Нам просто необходимо поговорить, ведь убили Фрэнка Кавуто. Вы же хорошо его знали?

— Откуда вам это известно? — Мэри прибавила шагу.

— После нашей встречи я позвонил Фрэнку. Он очень любил вас. Сказал, что вы великолепный юрист.

Хм.

— А в форте Мизула мне сказали, — продолжал Мак, — что вы отыскали старого механика, мистера Мильтона, который работал в лагере. Нашли старые фотографии и даже сумели выяснить имя друга, который был рядом с Брандолини, когда он покончил с собой.

Этот журналист обо всем успел пронюхать. Ненавижу Первую поправку.

— А потом дали мне телефон вдовы, с которой вы встречались, и она сказала, что этого друга звали Джованни Сараконе.

— Я должна идти. — И Мэри побежала по коридору.

— Позвоните мне, как только освободитесь! — крикнул Мак ей вдогонку.

Мэри заскочила в кабинет Джуди и захлопнула за собой дверь. Повернувшись, она даже вскрикнула от удивления. Джуди сидела за столом, заваленным документами, а напротив нее стояла, прислонясь к невысокому деревянному шкафу, Бенни, собственной персоной, — в костюме цвета хаки.

Спасите!

— Бенни, вы вернулись! — Мэри постаралась добавить радости в голос, но ободранная щека и растерянное выражение ее лица говорили совсем о другом. — Ну что, мы победили, босс?

— Динунцио! — Разглядев Мэри, даже Бенни ахнула, а у Джуди буквально отвисла челюсть.

— Мар, ты в порядке? — выскочив из-за стола, спросила Джуди. — Что случилось?

Быстренько прикинув свои возможности, Мэри поняла, что таковых у нее нет. Придумать новую ложь, даже неубедительную, ей не по силам. Тупик. Не такая уж она и пуленепробиваемая. И Мэри, рухнув в кресло, стоявшее напротив стола Джуди, все как на духу рассказала — второй за сегодняшний день раз. Бенни и Джуди сидели мрачнее туч.

— Динунцио! — Бенни уперла руки в свои крепкие бедра. — Как ты вообще могла вляпаться в такие неприятности? Тебя же едва не убили! Да тебя могли в землю закопать, а не в машину засунуть!

— Я знаю, мне очень жаль, — в отчаянии ответила Мэри.

На столе зазвонил телефон, однако никто не обратил на него внимания. Бенни от волнения начала расхаживать по кабинету, как бенгальский тигр, запертый в обувной коробке.

— Ума не приложу, что мне с тобой делать, Динунцио.

Телефон не умолкал.

— Да ответь же ты, Кэриер! — рявкнула Бенни. — На этот раз, Динунцио, ты зашла слишком далеко. Все кончено. Все! Больше никаких Брандолини. Никаких Сараконе. Ты слышишь?

— Да, Бенни, — лепетала Мэри.

Джуди пришлось закрыть одно ухо ладонью, чтобы услышать голос в трубке.

— Начиная с этой минуты, Динунцио, ты возвращаешься к нормальной работе и занимаешься ею, пока я тебя не уволю. Пишешь отчеты по делам, выставляешь клиентам счета. И главное, ты ведешь себя как нормальный человек.

Бенни остановилась — только для того, чтобы испепелить Мэри взглядом.

— Извините, Бенни, — прервала ее Джуди, — там звонит…

— Кто? — одновременно спросили Бенни и Мэри.

— Детектив Гомес из убойного отдела.

Бенни в два шага оказалась у стола.

— А ну-ка давай его мне, — прорычала она, а затем заговорила в трубку: — Детектив Гомес, говорит Бенни Розато. Мы с вами не знакомы, но думаю, скоро познакомимся. Мне нужно, чтобы вы поняли: если против Мэри Динунцио выдвинут обвинение в ограблении или каких-то иных преступлениях, представлять ее интересы буду я. Я уже поговорила с ней и считаю, что она действовала во всех отношениях правильно и что любые обвинения являются необоснованными.

Мэри не верила своим ушам. Минуту назад Бенни кричала на нее. Теперь она кричит, защищая ее:

— Прежде чем вы заведете на нее дело, детектив Гомес, вам и вашему управлению следует уяснить, что я буду бороться с этими обвинениями, используя все свои возможности. Я не позволю вам погубить карьеру одного из лучших юристов города.

Да? Это она обо мне? У Мэри даже язык отнялся.

— Чтобы добраться до нее, вам придется сначала убрать с дороги меня. Я выражаюсь достаточно ясно? — Бенни перевела дыхание. — Да, я позволю вам поговорить с мисс Динунцио, но при условии, что я буду слушать ваш разговор. Я включаю громкую связь… Спасибо. — Бенни быстро повернулась к Мэри: — Ты ведь не против моего участия? У тебя теперь есть адвокат — я.

— Не против, — ошеломленно ответила Мэри, а Бенни, подмигнув ей, включила микрофон.

— Детектив Гомес, — произнесла она, — при разговоре присутствуют мои люди, Джуди Кэриер и Мэри Динунцио. Что вы хотели обсудить?

— Мэри? — прозвучал голос детектива. — Я вижу, вы уже заручились поддержкой очень неплохого адвоката.

— Совершенно верно. Вы звонили Сараконе?

— У меня плохие новости, — сообщил Гомес.

Вторую половину дня Мэри провела за закрытой дверью своего кабинета и самозабвенно себя жалела. Она давно уже пришла к выводу, что жалеть себя имеет право каждый человек и что дурная репутация, которая закрепилась за этим занятием, нисколько им не заслужена. Все ее труды оказались напрасными. Она выяснила, что Амадео убил Джованни Сараконе, и ради чего? Ради того, чтобы убийца сам отправился этим утром на тот свет.

Мэри хотелось плакать, но глаза ее оставались сухими. Она ощущала странную пустоту в душе. Со слов Гомеса полиция должна была сегодня-завтра арестовать человека, который совершил ограбление другого офиса, расположенного неподалеку. К Сараконе Гомес не поехал, дело Кавуто того и гляди официально признают раскрытым. Сараконе мертв. Как и Амадео.

Все кончено. Все обратилось в историю.

Приходскую церковь заполняли окрестные жители, монахи, священники здешней епархии, отставные копы, товарищи Фрэнка по игре в боулинг и члены его последней подопечной софтбольной команды. Все эти люди собрались здесь, чтобы оплакать кончину Фрэнка Кавуто. И Мэри знала, что далеко отсюда, в роскошном загородном особняке собрались сейчас совсем другие люди, чтобы оплакать кончину Джованни Сараконе. Мэри представляла себе его очень молодую жену, сына, мерзавца из «эскалады» и, разумеется, группку ушлых дельцов в шелковых галстуках, причастных к сомнительным инвестициям Сараконе.