Умение

Этого было достаточно.

По всему стадиону пронёсся неприятный и оглушающий хруст ломающихся костей, смешавшийся с истошным криком Хром. Теперь парень совершенно не отличался от своих сокомандников. Такой же проигравший, такой же мёртвый, такой же искалеченный. Цепям наблюдателей хватило одного мгновения, чтобы разрезать и так худое тело шамана на мелкие куски.

Многие шаманы сейчас не могли произнести и слова. У них перед глазами до сих пор стояла картина того, как тело Мукуро практически сразу превращается в одну большую кроваво-красную точку, а потом осколки рёбер, куски позвоночника, изуродованные конечности и порванные внутренние органы падают на потрескавшуюся от жары землю.

От этого она наконец начала хоть немного намокать…

А Докуро резко обхватывает себя руками и начинает надрывно рыдать, не в силах остановиться ни на секунду. Она узнала своего спасителя сразу. Ей хватило доли секунды, чтобы признать в нём того, без кого не было бы сейчас и её. И она искренне верила в его победу до последнего. Верит и сейчас.

Девочка хочет надеяться, что глаза её обманули. Ведь когда-то именно они видели, как Рокудо отходит в мир иной, а сегодня он сражался с Бьякураном. А следовательно, он смог переродиться, как и предполагал, когда находился ещё в форме духа. И если она раньше ошиблась, то может ошибаться и сейчас.

Но это почему-то совершенно не помогало успокоиться.

— Хром, что с тобой? — Фонг притянуло девочку за худые плечи к себе, тем самым пытаясь поставить на ноги, только вот они совершенно не держали свою хозяйку. — Скажи, что произошло. Кто он?

Слов для ответа не находилось.

***

Сквозь большое окно проникало много света, но с каждым часом его становилось всё меньше. День неумолимо перетекал в ночь, и совсем скоро придётся включить настольную лампу. О сне не могло быть и речи. Работы было слишком много, а ненужных мыслей ещё больше. Нужно было хоть как-то отвлечься.

Держа в руках бумаги, Оливия раз за разом щурилась. В последнее время у неё по-видимому стало садиться зрение из-за того, что приходилось за день прочитать то рапорты, то отчёты, то заявления, то ещё что. И хоть раньше она никогда не жаловалась на работу своих глаз, сейчас мысль о походе к офтальмологу не казалась такой уж и глупой. Скорее, весьма необходимой.

Когда дверь открылась без стука, женщина инстинктивно напряглась. Никто никогда не поступал подобным образом. Все на военной базе прекрасно знали, что ни в коем случае нельзя злить «Северную Скалу», иначе самому хуже будет. И поэтому не трудно было понять, что её кабинет решил посетить какой-нибудь «пришелец».

Остальным дороги их жизни.

Переведя пристальный и недовольный взгляд на нарушителя своего спокойствия, Мила отложила в сторону документы, которые до этого внимательно читала. В помещение быстро зашли четыре человека в военной форме, которые сперва предпочли закрыть дверь, нежели представиться и назвать свои звания.

— С кем честь имею? — не дождавшись, что гости первыми решат начать разговор, поинтересовалась генерал-майор.

— Добрый день, фрау Армстронг, — несмотря на её семейное положение, у седого мужчины не повернулся язык назвать собеседницу «фройляйн». –Генерал-полковник Фрей Рики, — мужчина указала на себя, — генерал-полковник Шнайдер Марко, генерал-лейтенаннт Бисмарк Джейк, генерал-лейтенант Клайв Дениэл, — он представил своих спутников.

— Что могло понадобиться таким людям от меня? — женщина даже не думала вставать. Сложила перед собой руки и всё.

Она их искренне презирала.

Не спрашивая никакого разрешения, незваные гости уверенным шагом прошли к рабочему месту Оливии под проводом её взгляда. Женщина всем сердцем хотела возразить и поставить их на место, но прекрасно понимала, что это не в её интересах. Посему выбрала единственную правильную тактику: молча наблюдать за ситуацией до поры до времени.

Спорить с высшими чинами было весьма неразумно. Хоть женщина тоже носила генеральские погоны, но всё равно не могла себе позволить высказать собственное мнение перед четырьмя людьми, которые, как минимум, были выше неё. Статус, который был получен не за красивые глаза, не позволял поступать опрометчиво, да и своей работой она дорожила.

Удобно расположившись на стульях, которые были стянуты абсолютно со всех углов кабинета, первым начал Фрей:

— Должно быть, вы уже слышали о том, что разжалованный майор Кимбли был освобождён условно досрочно?

— Допустим, — ответ короткий насколько это возможно.

Если они заявляются и с порога заявляют, что интересуются Зольфом, это не сулит ничего хорошего. Как минимум, они знают, что было пару десятков лет назад. А свою жизнь Армстронг предпочитала держать в тайне. То, с кем у неё когда-либо была связь, касается только её и партнёра, но никак не посторонних людей.

— И несмотря на подписанную им подписку о невыезде, он всё равно решил покинуть город, к которому прикреплён,— Рики из-подо лба посмотрел на свою собеседницу, пытаясь получить максимум информацию и её мимики.

Только вот женщина как держалась раньше отстранёно, так и продолжала вести себя точно так же. Она не может позволить понять этим людям, что при упоминании одного имени у неё ёкает сердце. Не может показать, что их связь спустя столько времени до сих пор не разорвана, хоть и женщина, и алхимик делали для этого всё возможное.

— А мне что с того?

После своего освобождения Кимбли ни разу ей не позвонил. Даже не удосужился написать короткую SMS с «левого» номера. Женщина узнала всё постфактум. Как и ожидалось от Багрового. Они должны были полностью разорвать все свои отношения ещё тогда, и сейчас быть друг для друга никем.

И пусть в душе хотелось хоть раз увидеть его, даже со стороны, но увидеть, только вот понимание, что это в сложившейся ситуации непозволительно, останавливало. У генерал-майора теперь своя жизнь, у алхимика — своя. Мужчина полностью посвятит себя Турниру, о котором столько мечтал, а вот его подруга детства продолжит свою службу, которая значила для неё столько же, как и для него это соревнование шаманов.

— Мы посчитали, что Вы могли бы знать о его нынешнем месте прибывании.

Как ожидаемо.

Устало вздохнув, Оливия чуть расслабленно откинулась на спинку стула и, сложив руки на груди, чуть дольше продержала глаза закрытыми. Как же глупо было расспрашивать об этом именно её. Не бывших сослуживцев Багрового, с которыми он был в Сирии, ни других людей из его прошлого, а именно её.

Человека, который никогда и ни за что не выдаст Зольфа. Армстронг никогда не забывала то обещание, которая дала при их последней встрече: молчать обо всех их разговорах. И чтобы ни случилось, генерал-майор не скажет ни слова, которые бы могли послужить во вред алхимику. Слишком многое их связывало, чтобы так поступить.

Мила слишком хорошо знала, что довелось пережить Богровому. Слишком хорошо знала, как трусились его руки, когда он нечаянно лишил жизни свою мать, когда та окончательно сошла с ума. Как он пытался спрятаться от этого на войне под звуки канонад, позволяющим хоть немного отвлечься.

Даже если бы она хоть что-то знала, всё равно бы продолжила молчать.

— К сожалению, я ничего Вам сообщить не могу, — с досадой, более наигранной, нежели реальной, сообщила Мила.

Такой ответ, как и ожидалось, не устроил ни одного из незваных гостей. Если бы не их статус и те года, которые на их плечах красовались генеральские погоны, все четверо мужчин непременно бы недовольно скривились и стали бы сразу же показывать абсолютно все свои эмоций, которых сейчас наверняка достаточно много.