Умереть и остаться в живых
Шрифт:
– Поверь, я знаю, что ты чувствуешь, – горько улыбнулась Джейн.
Она сняла с медведя курточку, нащупала на его затылке молнию и потянула ее вниз. Вынув из тайника туго свернутые тетради и заметно полегчавший флакон, Джейн вздохнула и переложила их в сумочку.
Выйдя из кабинета, Джейн остановилась и прислушалась. Дату остановки стенных часов она помнила точно. В этот день привезли найденную в джунглях, чуть живую от ран черную пантеру. Все попытки починить ходики были безрезультатны. Сейчас же они трудолюбиво тикали и жужжали на стене, как ни в чем не бывало. Правда,
Маленькая Сильва радостно закричала и закрутилась вокруг вошедшей в клетку Джейн, выхватывая из ее руки принесенные лакомства. Рыжий подросток лемур Мако, напротив, спрятался за дерево и лишь робко пытался дотянуться до упавшего на пол банана.
– С каких это пор Мако стал таким скромным? Похоже, и до вашего царства дошла эмансипация. Молодец, девочка! Давно пора заявить о своих правах.
Сильва резво продолжала вытаскивать у нее из кулака любимые орешки.
– Оставь хоть немного своему другу. Он, похоже, приболел.
Джейн приблизилась к Мако. Самец осторожно подобрал банан и торопливо ел его, беспокойно оглядываясь по сторонам.
– Вы даже привычками поменялись, – улыбнулась Джейн и погладила испуганного Мако по голове. Затем она отвела руку и внимательней присмотрелась к любимцу…
Джейн ворвалась в кабинет Мартина, задыхаясь от негодования.
– Объясни, что здесь происходит? Почему у Мако голова Сильвы? Что ты сделал с моими животными? Ты проводил на них свои иезуитские опыты!
Голос Джейн дрожал от негодования и боли.
– Послушай.
Мартин подошел к жене и попытался взять ее за плечи. Она отшатнулась.
– Не смей!
– Джейн! Нам надо серьезно поговорить! Я на пороге открытия, которое перевернет мир.
– Он и без твоей помощи уже давно стоит на голове.
– Это касается всего человечества.
– Если его судьба в какой-то степени зависит от тебя, я ему не завидую!
Мартин сбросил маску вежливости.
– Короче! Мы… с Милли провели исследование привезенного тобой алкалоида. Его возможности настолько невероятны, что остановиться на полпути будет просто преступлением. Легко догадаться, что я его не совершу.
Джейн побелела от гнева.
– Ты уже достаточно их насовершал! Думаешь, я не знаю, по чьей воле оказалась в грязном подвале? Подлец!
Лицо у Мартина стало пунцовым, но тут же, игнорируя обвинение, он продолжил:
– Выслушай! Ты видела прооперированных животных. Нетрудно понять, чего мне удалось добиться. Это только вершина айсберга. Я уверен, что смогу проделать это и с человеком. Чтобы продолжить исследования, нужен алкалоид. Его мало. Синтезировать пока не удается. Мне нужно больше, понимаешь? С твоей помощью мы станем самыми богатыми и влиятельными людьми в мире. И что самое важное, я смогу тебя вылечить. Поэтому давай забудем наши разногласия, обиды, притворимся разумными существами и…
Джейн остановила Мартина движением руки и спокойно, делая акцент на каждом слове, произнесла:
– Этого никогда не произойдет. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы остановить тебя. Цель
моей жизни – это защитить сельву и живущих в ней людей, а ты предлагаешь, чтобы я сама привела к ним таких, как… ты. Вы все разрушите и уничтожите на своем пути! Никогда!– Я же говорила, она не согласится, – сказала Милли, входя в кабинет.
На ней было свободное шерстяное платье с серебряной нитью и строгие туфли, украшенные черными кожаными ремешками. Приталенный костюм Джейн и нежно-розовая блузка молодили ее. Милли в своем наряде рядом с ней казалась старше.
– Вы выглядите так, как будто приехали сюда не на машине, а проскакали всю дорогу в седле, – с подчеркнутым сарказмом, явно в отместку за проигранную битву фасонов, уколола Милли.
– Не вижу в этом ничего плохого! По крайней мере, скачу я, а… не на мне.
Милли ухмыльнулась и даже одобрительно взглянула на соперницу. Она предполагала увидеть раздавленную болезнью и изменой мужа стареющую неудачницу, но никак не сильную, знающую себе цену и все еще очень красивую женщину.
– Даже так? Тогда придется привести другие аргументы.
Милли подошла к Мартину и встала рядом.
– Вы показываете на карте местонахождение алкалоида, а мы оставляем в живых ваш зоопарк, или… что там от него осталось после опытов «великого волшебника» Мартина. Подчеркиваю, включая старика Хорхе.
В противном случае я, не откладывая, добавляю в пищу животных и преданного индейца не совсем полезный для их здоровья яд. Ну, так что?
Джейн, чувствуя тошноту и слабость, сделала невероятное усилие, чтобы не упасть. Ей пришлось облокотиться на стол.
– Без меня у вас ничего не получится.
– Разве и я не о том же говорю? – обрадованно присоединился к разговору Мартин.
– Без меня вам это место не найти, – повторила Джейн.
– Никто с этим не спорит, – настороженно согласилась Милли. – Поэтому мы и пытаемся договориться. Что вы хотите? Ваши условия? Давайте обсудим!
У Джейн еще не было никакого плана. Нужно было выиграть время. Она медленно прошла в дальний конец кабинета, где уютно светился старинный камин, и протянула руки к огню. В комнате было тепло, но ее бил озноб.
– Собранная мной информация, – тихо сказала Джейн, – бесценна. Кроме меня, из цивилизованных людей, – она подчеркнуто сделала акцент на «цивилизованных», посмотрев на ухмыльнувшихся при этом Мартина и Милли, – с подобным феноменом никто еще не сталкивался. Даже если кто-то случайно и набредет на деревню, все равно не узнает ее тайну. В племени растение, из которого добывают алкалоид, почитаемо как у христиан крест, на котором был распят Христос. Я – единственное звено.
Джейн замолчала. Было видно, что она принимает трудное решение.
– Если вы думаете, что я не готова пожертвовать своей жизнью, чтобы избежать страшных последствий, – Джейн закашлялась, она уже не скрывала, что еле стоит на ногах, – то вы ошибаетесь.
Мартин исподлобья смотрел на жену. Джейн было больно видеть, как сильно изменился муж с тех пор, как они расстались. Циничный взгляд на вещи, вполне характерный для многих медиков, никогда не выплескивался у него за края разумного. Сейчас Мартин больше походил на безжалостного нацистского офицера из фильма о Второй мировой войне. Джейн не узнавала в нем мужчину, которого так сильно любила.