Ундервельт. Западня

У него есть пятнадцать минут, чтобы оторваться от погони.

Ветви хлестали по рылу, но Тарвит рвал вперед, пытаясь осмыслить то, что сказал ему орк. Его ищут только орки или все обитатели Ундервельта? Если второе, то проще сдаться и перетерпеть допрос, скрывать-то ему нечего. Но почему-то именно оркам доверия не было, к тому же с ними что-то было сильно не так, вот только что, он понять пока не мог.

В нижнем правом углу отображались цифры бодрости, которые стремительно уменьшались, а когда достигли 50 %, кабан упал, его тело скрутило судорогами, боль была такая, что зверь заверещал. Что происходило с телом, Тарвит не понимал, потому что глаза были закрыты.

Придя в себя, он обнаружил, что штаны были на нем, хоть больше напоминали трусы с полосками ткани.

Пережидая, пока сердце уймется, Тарвит наметил план действий: найти не орка и выудить как можно больше информации. Что за Ундервельт? Где находится Большой мир и как туда попасть? Кого такого опасного ловят орки и только ли орки?

Убедившись, что погони нет, Тарвит потрусил в чащу, издали заметил болото с пробегающими по нему зеленоватыми огоньками и сбавил темп.

И где тут искать людей?

Передвигаясь со скоростью черепахи, он замирал, едва ему чудилось движение. Лес дышал: выдох — сырой и теплый ветер зашелестел тонкими ветвями, вдох — воздух потек назад, прохладный, свежий, зазвенели сосновые иглы. Вдох — выдох — вдох. Лес смотрел через зрачки мышей, чуть слышно шуршащих опавшей хвоей, выглядывал из глаз мелких хищников, притаившихся в норах и за кочками. Тарвиту казалось, что этот лес — огромный метаорганизм, который присматривается к нему, как к диковинному зверю, решая, принять его или отторгнуть. А так же принюхивается, ощупывает ветвями кустов и остроконечными стеблями травы.

Отголоски памяти кричали, что здесь все неправильно, но ускользали в черноту. Он, конечно, бывал в лесу и раньше. Только — в совершенно другом лесу. Без непонятных монстров, орков и агрессивных свиней…

«Может, я сплю? Но до чего же реальны ощущения! Скорее бы проснуться!»

По лесу прокатился волчий вой. Тарвит усмехнулся, поймав себя на мысли, что подсознание генерирует вполне логичные образы. Снится лес, значит, нужно туда кабанов, волков… Что еще? Избушку на курьих ножках? Змея Горыныча? Вдруг ночью он и ревел?

Волк завыл ближе. Тарвит присел за папоротником у раскидистого дуба, на который можно взобраться, и уставился на вырубку, куда собирался идти, но туда выбежали два мускулистых пса размером с овчарку, но совершенно лысые, подняли носы по ветру, принюхиваясь, повернули головы в сторону папоротника.

Тарвит сглотнул, выхватил изогнутые ножи. Двух зверюг он точно одолеет

— Опохмелюсь — вообще исчезнете, — пробормотал Тарвит и с сомнением взглянул на дуб.

Но псы были вполне реальными и даже воняли псиной, на их брылях поблескивала слюна, мускулы перекатывались под кожей, зубы были тонкими, острыми, а клыки так вообще выпирали, как у кабана-секача. Окончательно убедившись, что обнаружен, Тарвит встал и приготовился принять бой.

Выстроившись друг за другом, псы уверенно побежали к нему. Когда до него оставалось метров десять и казалось, что столкновение неизбежно, первого пса подбросило неведомой силой, сплющило в блин, шмякнуло о землю — ошметки и кровь брызнули в разные стороны. Тарвит едва успел закрыть лицо.

Второго пса отшвырнуло в терновник, откуда он с визгом убрался в чащу.

«И что это было? Кара небесная?»

Тарвит стряхнул с руки клочок шерсти вместе с кровью. Интересно, такая опасная ерундовина тут одна? Вряд ли. И как их обнаруживать? Он прищурился, глядя вперед, но ничего странного не нашел, однако идти дальше было опасно.

Грунт тут был каменистый, Тарвит насобирал мелких камешков и принялся бросать их по сторонам, надеясь выявить опасные места, но то ли таковых больше не было, то ли камни не работали.

— Сообразительный, — донеслось из кустов, и оттуда выступил человек в балахоне землистого цвета, за поясом угадывался фантастический посох с набалдашником в виде розового кристалла. Хотелось верить, что это человек, но после всего увиденного Тарвит в этом сомневался и сжал рукояти клинков. Система написала зеленым:

Арон, человек, 56 уровень, помощник.

Незнакомец поднял руки и шагнул навстречу. Каштановые волнистые волосы ниже плеч, высокий лоб, перехваченный белой лентой, грустные глаза, тонкий нос… очень и очень знакомое лицо. Доброе такое, открытое, располагающее

— Гость, я не желаю тебе зла, меня зовут Арон.

Помня агрессивных орков, Тарвит не спешил выходить к нему. Напряг память, но так и не вспомнил, где видел этого типа раньше.

— Вместе безопаснее, пойдем! — Арон повел себя излишне доверчиво и повернулся спиной, глянул через плечо: — Так ты идешь?

Тарвит быстренько взвесил все «за» и «против» и вышел из засады, убирая ножи в ножны. Будь что будет!

— Иду. Подожди. — И зашагал следом, отгоняя тревогу и убеждая себя, что он так сильно хотел к людям, что мироздание его услышало и подсунуло проводника.

Но вскоре появились сомнения, уж слишком этот Арон нарочито-вежливый, приторный. Точно что-то замышляет, пытается ослабить бдительность.

— Зачем ты мне помогаешь? Ты знаешь, кто я? — Арон качнул головой, и Тарвит продолжил: — Тогда, боюсь, мне нечем тебе отплатить.

Арон остановился, приложил палец к губам и задрал голову, глядя на колонны сосновых стволов. Тарвит уловил поскрипывание, будто поблизости точила кору личинка древесного жука.

— Не двигайся, — прошептал Арон, медленно-медленно потянулся к посоху, выхватил его и шарахнул вперед самой настоящей молнией.

Полыхнуло, озаряя мерцающий полупрозрачный силуэт неведомого существа. Грохнул взрыв, и останки твари разметало по поляне, к ногам Тарвита бросило извивающееся щупальце размером с предплечье, истекающее оранжевой кровью.

— Упырь, — пожал плечами Арон. — Минут пять шел за нами по пятам. Учись, парень. Развивай восприятие. Я выведу тебя к деревне, и дальше будешь сам выживать. Кстати, как тебя зовут?

Тарвит представился, отодвигаясь от щупальца, извивающегося, как червяк, и спросил:

— Где мы находимся? Что происходит? Откуда эти твари?

— Мы в Ундервельте. Что происходит… Ты сам должен найти истину, никто ее тебе не откроет. Для меня истина в том, чтобы творить добро, для тебя — развиться и покинуть Ундервельт. Вспомнить прошлое.