Уникумы Вселенной - 1

– Нашего начальника, - мягко поправил советник.

– Да нет, твоего! Если бы "нашего", то могли поинтересоваться и моим мнением. А так - только "твоего"!
– лицо девушки выражало негодующее непонимание.
– Всегда нужно считаться и с подчинёнными. Ты себе только представь, что ты не выживешь! Предста­вил? Что мне тогда делать? Как я буду выглядеть? Да и как я просто-напросто вы­берусь на­верх? Это ведь ты спелеолог, по твоим словам, а не я.

Юниус откинулся на спинку стула и беззаботно замотал головой:

– Со мной ничего не может случиться.

– Конечно!
– в голосе Абелии слышался нескрываемый сарказм.
– Ты уже делал это сто раз и совершенно уверен в сто первом! Да или нет?

– Если честно, - советник слегка смутился перед таким напором, - То полной уве­ренности нет. Сомнения меня слегка одолевают. Но за себя можешь не волноваться. Мы будем тщательно отмечать весь пройденный путь, и обращать особое внимание на ориен­тиры. Путь наверх....

– Да я то выйду!
– перебила его девушка.
– Но как ты можешь так запросто ставить на карту свою жизнь?! Я тебе поражаюсь! Складывается впечатление, что ты идёшь вниз искупаться в лечебном бассейне.

– И это не далеко от истины. Я именно так себя и настраиваю. А если быть серьёз­ным, то если эксперимент подтвердится, всё в мире перевернётся. Если подобное воз­можно, то совершенно недопустимо, что бы Хардия владела этим единолично. Да ещё и в полном секрете. Поэтому опыт стоит затраченных усилий. Вернее усилий, которые нам сегодня предстоит потратить. И даже неизбежный риск здесь вполне оправдан. Очень тебя прошу верить мне во всём и помогать, по мере своих возможностей.

– Просишь? Или всё-таки приказываешь?

– Конечно, прошу!
– Юниус оторвался от своих записей и посмотрел Абелии прямо в глаза.
– Если я раньше и приказывал, то исходя из соображений..., э-э, служебной необ­ходимости. И никогда особо этим не злоупотреблял. Или у тебя сложилось иное впечатле­ние?

– Как сказать!
– Абелия уже было, собралась напомнить о ненужном и напрасном обучении с тайными шкафчиками, как на память ей пришло удовольствие от просмотрен­ного старта космических кораблей. Затем она чуть было не заикнулась о напрасном ожи­дании в приёмной, но взглянула в окно и залюбовалась предрассветной мглой окутавшей столицу Хардии. А уж о первой встрече на пирсе вообще вспоминать не стоило: советник ей всё объяснил ещё в самолёте над океаном. Поэтому она только вздохнула и добавила: - Старое поминать, нового не видать!

– Согласен!
– слишком быстро согласился тайный советник. Видимо его совесть была не совсем чиста в этом вопросе. Он тут же перевёл разговор на другое: - И кстати, твоя мысль насчёт фигурок животных, которые мы якобы коллекционируем, весьма не­плоха. Мы можем загрузить несколько в рюкзак, они мне будут совершенно не в тягость.

– Я действительно их собираю, даже знаю, кому они достанутся в подарок, когда мы вернёмся в город. Вчера вечером, например, я купила на городском базаре четыре штуки.

– И зря мне не показала. Я ведь также к ним неравнодушен. Если признаться че­стно, у меня тоже накопилась немалая коллекция - боле двухсот экземпляров. Конечно, её не сравнить с той, что у шефа. Но у меня есть несколько уникальных фигурок, которые у него отсутствуют. Вот он будет завидовать, когда их увидит!

– А может, ты лелеешь мечту, - глаза девушки сузились от лукавства, - Что вся кол­лекция шефа тебе достанется в наследство? Как его приемнику?

– Не с моим счастьем и не с его долголетием!
– притворно вздохнул Юниус и спро­сил: - Так ты мне всё-таки покажешь свои вчерашние покупки?

– Так и быть, уговорил. Сейчас принесу.

И Абелия грациозно вышла из комнаты. Всем своим телом она чувствовала на себе неотрывный взгляд и от этого, почему-то, стало страшно жарко. Только трудно ей было найти в себе причины такого прилива крови; то ли от возмущения, то ли от приятной не­определённости. И ещё она обратила внимание, что слишком уж переживает в душе за здоровье своего непосредственного начальника. А это уже существенно отличалось от её поведения в первые дни их знакомства.

А над городом Харди, столицей государства Хардия, многочисленными столбами поднимались к небу густые клубы дыма. Их было очень много, но самые мощные подни­мались из труб дворцовой кухни. Именно там, уже третьи сутки, готовились самые луч­шие и самые шикарные угощения для торжественного банкета. Свадебный пир должен был начаться по всему городу одновременно. И все блюда, и все напитки финансирова­лись из императорской казны. Для простых жителей столицы и всех желающих во внут­ренних двориках трактиров и ресторанов уже громоздились заранее заготовленные горы столов и скамеек. Их установят прямо на улицах и площадях после торжественного про­езда свадебного кортежа. А для участников торжества и неисчислимых почётных гостей, понаехавших со всего мира, на­крывались столы в дворцовом парке. По оценке метеороло­гов всех мастей, погода пред­стояла просто отличная. Поэтому ещё затемно, между шерен­гами столов, закапывались высокие столбы. Между ними натягивали разноцветные по­лоски тончайшей ткани, созда­вая видимость легчайшей, колышущейся крыши. Её предна­значение было явным: при­крывать пирующих от прямых лучей солнца. И уж совсем не от непогоды.

И вот дневное светило, называемое Творцом, стало подниматься на востоке. С древних времён в Хардии поклонялись только ему. В соседнем Египте солнце тоже было возведено в религиозный культ и, хоть с существенными различиями в самой сути веро­вания и толкования, занимало важное место во внутригосударственных отношениях. По­этому во всех соборах начались праздничные заутрени, в которых восхвалялся Творец, его царствующие наместники во дворцах и многочисленный люд в обоих государствах. Толпы жителей и гостей столицы, невместившихся в переполненные храмы, располага­лись прямо на улицах и площадях перед сосредоточиями духовной культуры. Все истово мо­лились, вымаливая у Творца прощения за свои прегрешения, лучшей жизни в будущем и отменного веселья сегодня, на свадебном пиру. И Солнце, посредством своих жрецов, да­ровало страждущим прощение, надежду и уверенность в завтрашнем дне. Все этому ве­рили, их души наполнялись трепетным величием и душевным равновесием. Их глаза за­волакивались пеленой счастливого умиления и слезами облегчённого утешения.

Не все могли соприсутствовать на торжественной заутрени. Для дворцовой при­слуги начиналось самое горячее время работы. Они чуть ли не сшибали друг друга с ног, думая только о своих делах и стремясь как можно быстрее выполнить свои обязанности.

В этом предпраздничном ажиотаже и неразберихе, Юниусу и Абелии не составило большого труда пробраться к намеченной цели. Это была ничем неприметная полуразва­лившаяся часовня на самой окраине императорского сада. Её очень редко посещали, а ещё реже вспоминали, что в ней есть небольшой люк, через который можно попасть в подзем­ные катакомбы. Именно к этому месту стремились посланники Хрустального города. Ведь именно это место помогло выбраться на поверхность не кому иному, как Бензику. Всего несколько дней назад он вышел отсюда, скрываясь от разыскивающих его ищеек Ренни, и бросился за помощью к принцу. Именно отсюда в самый низ подземелий вела заброшен­ная шахта. По её стенам вились вырубленные в скалах ступени, ведущие вниз, и не надо было быть отличным спортсменом, что бы совершить по ним спуск или подъем.

Советник первым спрыгнул в немного узковатый люк и крикнул своей спутнице:

– Смелее! Здесь неглубоко, я тебя поймаю!

Абелия уселась на край люка, ещё раз взглянула в щель приоткрытой двери ча­совни наружу, набрала в грудь больше воздуха и нырнула ногами в пугающую темноту. Тут же её под­хватили очень сильные мужские руки и бережно поставили на землю. Она так и осталась в их полуобъятиях и хотела было вырваться, но советник тихо шепнул:

– Тихо! Сюда, кажется, кто-то идёт!