Универсальные истины
Шрифт:
— Круассаны готовы.
— Круассаны? Ты испек круассаны? — Гермиона знала, что ее рот приоткрылся очень нелестным образом.
— Выпечка похожа на приготовление зелья. Просто нужно быть очень точным и следовать рецепту, — его высокомерный и всезнающий тон показался ей раздражающе привлекательным. — Садись, — он указал на стол, на котором уже стояло множество свежих фруктов, баночки с йогуртом и разные добавки к нему.
Гермиона села.
— О, это чудесно, — вздохнула она немного позже, беззастенчиво поливая растопленным маслом второй теплый круассан. — Ты определенно доказал
Драко приподнял бровь, заставляя ее покраснеть. Она срочно отвлеклась на экземпляр «Ежедневного пророка», который лежал на столе. Об этом выпуске газеты говорила Джинни, когда рассказывала про Бал Основателей.
— Кстати, все хотела спросить об этом, — Гермиона показала ему страницу с заголовком о мероприятии. — Ты поэтому в выходные должен быть в Лондоне?
— Да, — он нахмурился. — Как ни прискорбно.
— Можно полюбопытствовать, — она съела кусочек груши, — почему?
Малфой драматично вздохнул.
— Моя мать, — то, как он закатил глаза, напомнило Грейнджер о школьных днях.
Она вопросительно посмотрела на него.
— Это единственное, чего она требует от меня в социальном плане, — продолжил он, агрессивно протыкая вилкой чернику. — У нас с ней неофициальное соглашение: если я пойду с ней на Бал, матушка до конца года не будет доставать меня зваными ужинами, приемами и тому подобным.
Гермиона в изумлении приподняла брови и подумала, что у Нарциссы, должно быть, нелегкий характер, но сама Грейнджер ни за что не позволила бы родителям так манипулировать собой.
— Согласен, — Драко поднял руку, и Гермиона сообразила, что все эти мысли отразились на ее лице. — Это невыносимо скучно, и с каждым годом мне все труднее изображать вежливость. Я не горю желанием туда идти. Совершенно.
Гермиона покрутила свою кружку и глубоко вздохнула. Назвался бумслангом — полезай в котел, Грейнджер.
— Помогло бы, — она бросила взгляд в его кремневые глаза, затем посмотрела вниз, — если бы я пошла с тобой? В качестве спутницы?
Ей хотелось знать, как и когда они расскажут о своих отношениях общественности. Гермиона снова подняла глаза, ее сердцебиение ускорилось.
Малфой широко распахнул глаза.
— Нет!
Она отпрянула, обиженная и пораженная.
— В смысле, — продолжил Драко, не сводя с нее взгляда, — тебе там не понравится.
— Или я не понравлюсь им? — она не могла сдержать горечь в своем голосе.
Малфой резко встал и подошел к ее стороне стола, выдвинул стул рядом, сел и взял ее за руку. Она не отводила взгляда, все еще уязвленная.
— Слушай, я буду честен, Гермиона. Тебе там было бы некомфортно. Это Священные двадцать восемь и, возможно, горстка приближенных, если те достаточно богаты. Но по факту они все чистокровные снобы. И им все равно, что ты героиня войны, или что ты невероятно умна, или что ты со мной. Они по-прежнему будут относиться к тебе как к недостойной их общества магглорожденной. Я не могу подвергнуть тебя этому.
— Что, если мне все равно? Что, если я сделаю это ради тебя?
«Ты бы пошел на это ради меня?»
Драко покачал головой, отчего у нее внутри все упало.
—
Ты не знаешь, каково это. Как они ведут себя. Когда они все вместе. Для меня это невыносимо, а я один из них.— Уверена, что переживала и хуже, — Грейнджер с вызовом приподняла подбородок.
Он отстранился, и его лицо словно окаменело.
— Нет, я не могу тебе позволить.
Его слова звучали непреклонно, но Гермиона была очень настойчивой.
— Не можешь или не хочешь?
Гневно выдохнув, Драко встал и начал убирать посуду в раковину.
— Я отказываюсь на это отвечать, — в его голосе сквозил холод, которого она не слышала уже несколько недель.
Гермиона даже не заметила, что в какой-то момент скрестила руки на груди.
— А какой еще вывод я должна была сделать? Ты сказал, что мне будет некомфортно. Я сказала, что выдержу. Ради тебя. И ты все еще говоришь «нет». Так что я не могу придумать другой причины почему.
Хладнокровие Малфоя внезапно пошатнулось.
— Тебе там не место, вот почему, — вырвалось у него, и он вышел из кухни и пошел по коридору в спальню.
— Какого хера это значит? — она встала и последовала за ним.
Драко сердито натягивал свитер через голову и обувался.
— Это значит то, что я сказал, — на его щеках распустились красные пятна. — Есть ситуации, когда дерзость не прокатит. Ситуации, когда ты не можешь просто вздернуть подбородок, взбить свои грейнджеровские кудри и заявить: «К черту, я здесь, нравится вам это или нет». И я не говорю, что это правильно или хорошо, — часть его гнева, казалось, уже иссякла, — но это реальность.
Малфой взглянул на нее, и его глаза были мрачными. Гермиона почувствовала, как гнев из нее тоже вытесняется чем-то бесконечно более пугающим.
— Так что это значит, Драко? — ее голос едва громче шепота.
— Это значит, что мы увидимся в воскресенье.
Он поднялся с ее кровати, каким-то образом снова безупречно собранный, и встал перед ней. Приподнял за подбородок и посмотрел в глаза. К ее полному унижению, она почувствовала, как у нее наворачиваются слезы.
— Я думала, ты уйдешь чуть позже.
Драко вздохнул и посмотрел в сторону.
— Тео в городе, и мне нужно встретиться с ним в полдень в Косом переулке. Это важно, и только это время подходит нам обоим.
Гермиона собрала последние клочки своего достоинства.
— Передавай ему привет. И пришли мне сову перед своим приходом в воскресенье. Возможно, я буду занята полевыми работами.
Она отвернулась и принялась убирать постель. Но вскоре почувствовала его теплую руку на своем плече, и Драко мягко развернул ее обратно.
— Давай не будем все так оставлять, — прошептал он.
— Хорошо, — Гермиона заставила себя посмотреть на него.
Его губы нежно коснулись ее, и она закрыла глаза.
— Я буду скучать, — тихо сказал Драко и, прежде чем она смогла ответить, шагнул из комнаты в коридор.
И Гермиона никогда не чувствовала себя большей содержанкой, чем в тот момент.
Комментарий к Глава 25. Все мы дураки в любви
Ну, вот и поговорили…
========== Глава 26. Рассерженные люди не всегда бывают мудрыми ==========