Универсальные истины

— Я не жалею ни об одной секунде нашего общения.

Не дожидаясь ее ответа, с трудом переступая свинцовыми ногами, Драко дошел до точки аппарации и исчез.

oOo

Гермиона услышала хлопок, означающий, что он ушел, и рухнула на траву, рыдая в голос над своим разбитым сердцем. Позже она заставила себя поплестись обратно в коттедж и лечь в постель, но сон к ней так и не пришел.

На следующее утро Грейнджер встала с восходом солнца. Разум казался затуманенным, а тело одеревенелым, но ей нужно было попрощаться с кентаврами. Несколько чашек кофе не особо помогли ее усталости или психическому состоянию, и она отправилась во взволнованном, но безрадостном настроении в лес.

Свернув по тропинке к лугу, Гермиона резко вздохнула, увидев перед собой высокую фигуру с широкими плечами. Светлые волосы блестели в лучах восходящего солнца. Он обернулся на звук ее шагов, и у нее возникло сильнейшее желание подбежать к нему, броситься в его объятия, все забыть и все простить.

Но ведь она решила не быть дурой.

Драко прочистил горло и шагнул к ней, вытянув руку, в которой держал плотно набитый конверт. Гермиона заметила его бледнее обычного лицо и темно-фиолетовые круги под налитыми кровью глазами.

— Окажешь мне любезность прочитать это письмо? — его голос звучал формально.

Она собиралась взять конверт, но ее лицо, должно быть, выражало сомнение, потому что он продолжил:

— Это не попытка изменить твое мнение. Ты ясно выразила свои чувства. Но я бы хотел объяснить.

Трясущимися руками она взяла письмо. Драко сделал небольшой шаг ближе, его взгляд блуждал по ее лицу, но потом застыл, напрягся и похолодел.

— Ты можешь обратиться к Тео, Лукреции и Дафне для подтверждения любого из фактов. Даже Астория знает о том, что я написал, и дала свое твердое согласие, хотя я бы предпочел, чтобы ты не обсуждала с ней содержимое.

Гермиона медленно кивнула.

Драко сделал глубокий вдох.

— Я уезжаю этим же утром, дабы не обременять тебя своим присутствием, пока ты заканчиваешь здесь работу. Желаю тебе всего наилучшего, — он кивнул. — Прощай.

С этими словами Малфой повернулся и пошел прочь, не оглядываясь.

Гермиона услышала резкий треск аппарации после того, как он свернул с тропинки. Ее сердце сильно заболело, она упала на землю у ближайшего дерева. Разорвала толстый кремовый конверт и достала несколько листов плотной бумаги, исписанных его ровным, теперь уже таким знакомым почерком.

Развернула их и начала читать.

Дорогая Гермиона,

Пожалуйста, не думай, что этим письмом я пытаюсь изменить твое мнение или твои чувства. Этого я делать не намереваюсь и, после твоих вчерашних слов, не надеюсь.

Моя единственная цель — объяснить три обстоятельства, которые ты представила как источник несчастья, твоего и твоих друзей. Я пишу тебе не только для того, чтобы снять с себя вину, но и в надежде, что смогу облегчить часть боли, которую ты, возможно, испытываешь.

Я поведаю обо всем в порядке важности, начиная с наименее значимых обвинений. А именно: 1) инвестиционная схема Поттера; 2) мое поведение во время и после Бала Основателей; 3) тяжкая участь Джека Уикхема.

Во-первых, план Поттера. Рискуя рассердить тебя с самого начала, я буду очень честен и откровенен в отношении моих чувств и побуждений.

Я с самого начала думал, что у плана Гарри сомнительная основа. И высказал свое безоговорочное мнение Тео, еще когда мы впервые услышали об этом.

До недавнего времени у меня не было возможности — по разным причинам — внимательно изучить проект. Но как только я это сделал, то высказал свои возражения Тео более решительно и показал ему подтверждающие данные из самого документа. Он определенно был потрясен моими находками и, возможно, именно по этой причине решил вывести свои средства. Тео — самостоятельный человек, я не контролирую его действия. Решение не вкладывать деньги было только его.

Я также считаю следующую информацию совершенно не относящейся к делу, поскольку поддерживаю приведенные выше аргументы по существу, но Тео уверил меня, и я думаю, он и сам верил в то, что Поттер нашел множество других желающих инвесторов. Никто из нас не знал, что уход Тео положит конец проекту.

Однако некоторые аспекты плана, особенно финансовые, по-прежнему крайне нестабильны. На самом деле, я уверен, ты бы тоже увидела их, тщательно изучив документ. Я не мог с чистой совестью порекомендовать моему другу пойти по такому разорительному пути.

Ты верна своим друзьям, а я — своим.

Что касается твоего утверждения, что я должен был предупредить тебя заранее, возможно, ты права. Я могу винить лишь свою природную сдержанность и привычку не обращаться за советом в том случае, если считаю, что мои действия верны. Правильно или нет, но это укоренившийся обычай. Кроме того, я не считал свой совет Тео решающим фактором. И наконец, между нами тем утром уже возникла некоторая напряженность, и я не хотел огорчать тебя еще сильнее. Прошу прощения за это. Это было трусливо.

Таким образом, я не беру на себя ответственности за несчастья Поттера. Хотя твоя преданность другу достойна восхищения, я полагаю, она затмевает твои здравые суждения в данной ситуации.

~

Во-вторых, Бал Основателей. Я все еще убежден, что тебе там было бы неуютно и неприятно. Но теперь понимаю — по правде говоря, я осознал это за пятницу и субботу, — что самым правильным для меня было бы не присутствовать на мероприятии, на котором тебе не рады, несмотря на то, что сказала бы или сделала моя мать. Я понимаю, что сейчас это едва ли что-то изменит, но я решил никогда больше не участвовать.

Что касается Жонкиль (Жонни), как я уже сказал, она мой друг. И была только другом в течение очень долгого времени — за исключением одной недели, когда нам обоим было по пятнадцать. Она помолвлена с мужчиной по имени Алистер — лживым изменщиком и настоящим подонком — уже более четырех лет. Никто не знает почему, хотя уверен, что Дафна могла бы поделиться своими теориями.

Так или иначе, у Жонни вошло в привычку обращаться ко мне за поддержкой, когда Алистер творит что-то ужасное. Думаю, потому что Дафна уже не в силах выслушивать ее по этому поводу. Те другие фотографии в газете, что ты упомянула, и вечеринка Тео — все происходило при похожих обстоятельствах.

Прошлым вечером (это было только вчера?) на балу Жонни была в подавленном состоянии. В тот день она застукала Алистера со своей соседкой по квартире. А когда сбежала в родительский дом, мать заставила ее одеться и пойти на бал — якобы для того, чтобы «поднять настроение». Поэтому я танцевал с ней и утешал ее, что и было запечатлено на фотографиях. Блейз тоже был там — флиртовал с ней, помогая чувствовать себя лучше.

Мы втроем рано покинули бал и вернулись в мою квартиру, заказали еду. Я позволил ей поспать на моем диване, потому что она была пьяна и не хотела снова встречаться с матерью. Дал свою рубашку, чтобы ей было в чем спать, потому что она не могла как следует трансформировать бальное платье.