УР
Шрифт:
– Привет, Уэс, – сказала она с необычной для неё неуверенностью. Долгая пауза, достаточно длинная для того, что бы Уэсли подумал, что продолжения уже не будет. На заднем плане он услышал глухие крики и звуки отскакивающих мячей. Она находилась в зале или пришла туда, пока говорила. – Я думала о нас. Думала, что, возможно, мы должны попытаться начать снова. Я скучаю по тебе. – И затем, как если бы она увидела, что он уже рванул к двери. – Но не сейчас. Мне нужно еще немного подумать о том… что ты мне сказал. – Пауза. – Я неправа, что швырнула книгу, но я была так расстроена. – Еще одна пауза, почти такая же длинная, как после того, как она сказала «привет». – В эти выходные будет отборочный турнир в Лексингтоне. Тот, который называется Блюграсс. Он важен. Может быть, когда я вернусь, нам следует
– Это не так, – сказал он автоответчику. Его сердце учащенно билось. Он по-прежнему стоял, наклонившись перед открытым холодильником, чувствуя холодный поток, охлаждающий его горящее лицу. – Поверь мне, это не так.
– Я обедала с Сюзанной Монтанари на днях, и она сказала, что у тебя появилась одна из этих электронных читалок. Мне кажется, что… я не знаю, это как знак, что мы должны попытаться начать еще раз.
Она засмеялась, затем крикнула так громко, что Уэсли подпрыгнул.
– Догоняй потерянный мячом! Либо беги, либо сиди!
А затем:
– Извини. Мне надо идти. Не звони. Я сама как-нибудь тебе позвоню. После Блюграсс. Мне жаль, что я не отвечаю на твои звонки, но… Ты задел мои чувства, Уэс. Знаешь, у тренеров ведь тоже есть чувства. Я…
Сигнал перебил ее. Отведенное для сообщения время закончилось.
Уэсли произнес вслух то слово, которое редактор Нормана Мейлера запретил ему употреблять в романе «Нагие и мертвые».
Затем началось второе сообщение и ее голос вернулся.
– Я думаю, преподаватели английского также обладают чувствами. Сюзанн говорит, что мы не подходим друг другу, она говорит, что наши интересы слишком далеки друг от друга, но… Может быть, есть общие точки. Я рада, что у тебя есть читалка. Если это Кайндл, я думаю, ты можешь использовать его для выхода в интернет. Я… я должна подумать об этом. Не звони мне. Я еще не готова. Пока.
Уэсли взял пиво. Он улыбался. Потом он подумал о злобе, что жила в его сердце последний месяц, а теперь исчезла. Он пошел к календарю на стене, и написал ОТБОРОЧНЫЙ ТУРНИР на субботе и воскресенье. Затем он подчеркнул всю следующую рабочую неделю и написал на ней ЭЛЛЕН??
Сделав это, он сел в свое любимое кресло пить пиво и пытаться читать «2666». Безумная, но интересная книга.
Удивительно, если бы она была в МАГАЗИНЕ КНИГ ДЛЯ КАЙНДЛА.
Вечером, после того, как он трижды прослушал ее сообщения, Уэсли включил компьютер и зашел на сайт спортивного отделения для получения более подробной информации о турнире Блюграсс. Он понимал, что не стоило заходить туда и он не намеревался делать это, но ему очень хотелось узнать, с кем будут играть «Мангусты», каковы их шансы, и когда Эллен вернется.
Оказалось, там восемь команд, семь из Второго Дивизиона и только одна из Третьего: «Леди мангусты» из Мура. Уэсли почувствовала гордость за Эллен, увидев это, и еще раз устыдился своей злобы… о которой она (о счастье!) ничего не знала. Такое впечатление, что она действительно поверила, что он купил Кайндл только для того, что бы сказать ей: Может быть, ты права, и, возможно, я смогу измениться. Может быть, мы вместе сможем измениться. Ему уже самому казалось, что если все пойдет хорошо, то он сможет убедить себя, что так оно и есть.
На сайте он увидел, что команда отправится в Лексингтон автобусом в полдень в ближайшую пятницу. Они будут тренироваться на арене Рапп вечером, и сыграют свою первую игру против «Бульдогов» из Труман Стейта, Индианы – утром в субботу. Так как вылететь из турнира можно было только после двух проигрышей, то они ни в коем случае не вернутся обратно до вечера воскресенья. И значит, она ему не позвонит, как минимум, до утра следующего понедельника, так что это будет длинная неделя.
– И, – сказал он своему компьютеру, который был хорошим слушателем, – в любом случае, она еще может передумать звонить снова. Я должен быть готов
к этому.По крайней мере, он может попробовать приготовиться. И он мог бы также позвонить этой суке Сюзанне и в недвусмысленных выражениях потребовать, чтобы она прекратила кампанию против него. Почему она так себя вела с самого начала? Она же его коллега!
Хотя, если он это сделает, Сюзанна может сразу же рассказать все своей подружке Эллен (подруга? кто же знал или хотя бы догадывался, что они подруги?). Может, лучше всё оставить, как есть? Оказалось, что еще не вся злость покинула его сердце. Теперь она была направлена на Сюзанну Монтанари.
– Ничего, – сказал он компьютеру. – Джордж Герберт был неправ. Благополучие – не лучшая месть, счастливая любовь – вот лучшая месть.
Перед тем, как выключить свой компьютер, он потом вспомнил, что Дон Оллман сказал о его Кайндле: Я думал, они выпускают их только белого цвета. Безусловно, у Хендерсона он белый, но – что тут скажешь? – одна ласточка еще не делает весны. После несколько фальстартов, когда из всего предоставленного Гуглом объема информации, он вышел на дискуссию о возможности вывода цветных изображений на экране Кайндла, что его, как читателя книг, совершенно не интересовало, он подумал о поиске на сайтах фанов Кайндла. Он нашел один, который назывался Кайндл Кэндл. Вверху страницы было странное фото женщины в квакерской одежде, читающую Кайндл при свете свечи. Или, если вспомнить имя сайта, при свете канделябра. Здесь он прочитал несколько жалоб, все как одна, на то, что Кайндлы выпускают только единственного цвета, который один блогер назвал «старый добрый дружественный к грязи белый цвет». На это был ответ, что если жалобщик так и не начнет мыть свои руки перед чтением, то ему могут сшить на заказ защитный чехол для Кайндла.
– Любого цвета, который вам нравится, – было добавлено, – развивайтесь и проявите творческий подход!
Уэсли выключил компьютер, пошел на кухню, взял еще пива и вытащил Кайндл из портфеля. Свой розовый Кайндл. За исключением цвета, он выглядел точно так же, как те, что на сайте Кайндл Кэндл.
– Кайндл-Кэндл, фигли-мигли, – сказал он, – ведь это всего лишь цвет пластика. Возможно, но откуда тогда взялась однодневная экспресс-доставка, если он ее не выбирал? Потому что кто-то на фабрике Кайндлов захотел избавиться от розового мутанта как можно скорее? Это было смешно. Они могли бы просто выбросить его, объявив не прошедшим контроль качества.
Он вспомнил сообщения Эллен снова (к тому времени он знал их наизусть).
Если это Кайндл, я думаю, ты можешь использовать его для выхода в интернет, – сказала она.
Он подумал, что это было бы здорово. Он включил Кайндл, и тут же припомнил еще одну странность: к устройству не было инструкции. У него не возникало вопросов до сих пор, потому что устройство было настолько простым, что казалось, Кайндл включился сам (жуткая идея, от которой мурашки пошли по коже). Он подумал о том, что бы вернуться на сайт Кэндл, чтобы выяснить, действительно ли это необычно, а затем отказался от этой идеи. Он просто сходит с ума, коротая часы в ожидании следующего понедельника, когда он сможет снова услышать голос Эллен.
– Я скучаю по тебе, малыш, – сказал он, и был удивлен, услышав, что его голос дрожит. Он в самом деле скучал по ней и не понимал, насколько сильно, пока не услышал ее голос. Он был слишком погружен в свое собственное уязвленное эго, не говоря уже о злости, доводящей его до испарины. Странно думать, что злость могла бы дать ему еще один шанс. В сущности, это было даже более странно, чем розовый Кайндл.
Экран, озаглавленный Уэсли Кайндл, ожил. Стал виден список уже купленных им книг – «Революционная дорога» Ричарда Йейтса и «Старик и море» Хемингуэя. В гаджет уже был предварительно загружен «Новый Оксфордский американский словарь». Ты только начинаешь вводить слово и Кайндл сразу находит его. Он подумал, что это как интеллектуальный видеомагнитофон на современном уровне. Вопрос теперь заключался в том, есть ли у него доступ в Интернет?