Уральские россыпи

И – только прикоснулись к туману – мотор зачихал, задёргался, заглох!

– Что за чепуха! – Крюков вышел из машины, шагнул в туман и отскочил! Его будто ударило электрическим током! – Георгий! Иди сюда! Что-то здесь не то происходит!

Георгий не стал шагать в туман. Он выставил вперёд руки и тихонько двинулся вперёд. В туман этот. И уперся в стену!

Какая-то невидимая, но твёрдая стена стояла перед ним. Единственное, что он успел ощутить – стена была горячая! Потом его тоже прожег электрический ток, он в ужасе отскочил, упасть не успел, сознание его поразила электрическая дуга, которую он не ощутил, он её увидел, она как молния, проскочила между его руками и этой невидимой стеной!

– Михаил Кузьмич! – Георгий вдруг почувствовал ответственность за Секретаря Горкома. – Надо уезжать. Завтра пришлём сюда специалистов. Пусть посмотрят. Вы свяжетесь с Обкомом. С «комитетчиками». Может они объяснят вам что-то. А сейчас надо уезжать!

Крюков отошел на небольшое расстояние от невидимой преграды, стоял, смотрел задумчиво на «туман». Нет, не туман это вовсе, какой-то защитный газ, или защитное облако кто-то напустил на долину эту. Непонятно.

– Георгий! Давай договоримся – никому пока ни слова об этой дороге, об этом тумане, об этой невидимой стене! Никому!

Как бы панику не посеять у местных жителей. Жителей здешних посёлков, деревень. Завтра я подключу к этому участку ребят из Комитета. Они или знают обо всём, здесь происходящем, или должны узнать. По крайней мере, свяжутся с Центром, наведут справки. Всё узнаем! А сейчас – поехали по своим делам. Поехали на драгу.

Мотор завёлся сразу. Задним ходом выбрались на бугорок, развернулись, поехали обратно. К наезженной трассе.

– Серёжа! Засеки расстояние! До нашей трассы.

Выехали на старую трассу. Вышли из машины. Огляделись.

Туман в долине реки начал как-то рассеиваться, исчезать начал потихоньку.

– Ничего не пойму. – Крюков всё с тем же недоумением смотрел на долину. – Ты сам-то, что-нибудь понимаешь?

– Я понимаю одно, Михаил Кузьмич, отсюда надо срочно уезжать. Мы здесь кому-то очень мешаем.

– Согласен! Давай, по машинам, поехали! Ничего, разберёмся, кому мы здесь мешаем. На нашей родной земле. Поехали!

Да! Не ошибся Георгий в Сорокине! Всего-то прошло чуть больше месяца после его назначения, а на строительной площадке всё резко переменилось. И драга уже смотрится именно как драга.

Мощные краны работают с двух сторон, с обоих бортов драги. Практически на драгу заброшено всё оборудование. Да и смонтировано многое. Все лебедки на месте, а их больше десятка. Главный привод, бочка, оба крана – портальный мостовой и носовой – с красивой удлинённой стрелой. Варится завалочный люк, почти собран на борту и готов встать на свои опоры хвостовой «стакер». Собрана и уже поставлена в прорезь понтона черпаковая рама с нижним черпаковым барабаном. На всех площадках драги беспрерывно гудят сварочные аппараты, сверкают «блики» дуговой сварки.

В небольшом кабинете начальника стройки огромный, на всю боковую стену, график монтажа и запуска драги. Против каждой строчки – пометки о готовности, в процентах выполнения от конечных объёмов монтажа.

На столе комплектовочная ведомость оборудования. Тоже с пометками – получения, доставки, загрузки на драгу. Здесь же график работы землеройной техники и строительства гидротехнических сооружений.

Не выходя из кабинета, по этим графикам, можно получить полную информацию о ходе строительства и сегодняшней готовности драги, как строящегося «агрегата».

– Ну, что, Георгий Александрович, я думаю, в Области зря паникуют. Запустите вы эту драгу в установленные сроки. – Крюков явно был удовлетворен всем увиденным на стройке. – Как думаешь, товарищ начальник стройки, запустимся к первому июля?

– Запустимся, Михаил Кузьмич, в июне. По моим подсчетам, по темпам повышения уровня воды в котловане, встанем «в наплав» к двадцатому мая. За десять дней опробуем всё оборудование, прокрутим всё, отрегулируем. Проверим на воду шлюзы, «потекут» конечно, «непровары» найдутся обязательно, так не бывает, чтобы всё сразу «заработало». Но у нас еще будет целый месяц в запасе. До плана. Поставим драгу в забой, отработаем глубину, отрегулируем и транспортёрную ленту, и ролики черпаковой рамы, и вращение промывочной бочки. Но это всё уже будет в работе. Всё будет опробовано в «рабочем режиме». С породой, с песками, с золотом! Так что, в июне запуск!

Первого июня Сорокин сам стоял за драгерским пультом, сам лично сделал дражными черпаками первые «закопушки» и подал первые кубометры золотоносных песков на шлюзы драги.

Четвертого июня прямо на борту дражного котлована, за большим, специально к этому событию срубленным, столом был устроен пышный банкет, с участием всех строителей, подрядчиков, субподрядчиков, всех, кто так самоотверженно потрудился на строительстве, монтаже, наладке и запуске новой драги.

Первый тост поднял Михаил Кузьмич Крюков, проникновенно поздравив всех участников строительства с пуском новой драги. С первым золотом с нового, впервые освоенного исовчанами, месторождения.

– Легенда говорит о том, что первый золотой самородок на реке Серебрянке поднял еще Ермак, пробираясь через эти места на Чусовую. Что ж, мы потомки великих покорителей Урала и Сибири. Нам и продолжать начатое ими великое дело развития и процветания наших, освоенных уже, Уральских земель. И нам еще предстоит открывать новые Уральские месторождения, открывать и осваивать их! С праздником вас, дорогие горняки, с первым нашим золотом!

Компанейцев приехал вместе с обкомовскими работниками, те говорили много, провозглашая здравицы в бесконечных тостах, но Евгений Анатольевич молчал. Он только издали, они сидели в разных концах стола, поднял и показал Георгию большой палец. «Молодцы»!

18

Министр Цветной Металлургии Пётр Фадеевич Ломако объявил своим приказом по Министерству Среднеуральский прииск, Комбината «Уралзолото», образцовопоказательным среди предприятий «Главзолото» по рекультивации отработанных земель и охране природы в условиях горно-добычных работ в районах Среднего и Северного Урала. Поручил, этим же приказом, ответственным за охрану природы Управлениям и Отделам Министерства – во-первых, оказать всяческую помощь и содействие прииску в благородном деле восстановления земель и охраны природы, а во-вторых – распространить опыт Иса на все предприятия «Главзолото».

Это сразу наложило большую ответственность на прииск, на его руководителей, на всех работников Управления и его добычных цехов.

Конечно, такая работа на прииске велась. Но, чего уж там греха таить, велась по предписаниям контролирующих органов природоохраны. Да еще и для демонстрации своей «активности» в выполнении природоохранных мероприятий при оформлении документов на получение новых горных, и особенно, земельных отводов.

Но после приказа Министерства обстановка резко изменилась.