Уравнение со всеми известными
Шрифт:
Случилось все в пятом классе. Как раз старое здание снесли, и мы временно учились в другой, чужой, школе. Там мебель в классах стояла старая, обшарпанная. И стулья фанерные. А в нашем классе тогда училась Ирка Шмаринова. Дикая ябеда. Я как раз за ней сидел, и она постоянно на меня учителям стучала. Из-за нее мой дневник сделался красным от замечаний.
В конце концов терпение у меня лопнуло. Я подложил ей на стул кнопку. Ноль эффекта. Убедившись, что кнопка для Шмариновой как слону дробинка, я приволок в школу обойный гвоздь. Учились мы тогда во вторую смену. Явившись за полчаса до занятий, я по всем правилам вбил молотком в Иркин стул гвоздик острием вверх. А она, как назло, заболела. Зато явился дяденька из роно, проверить, как у нас «налажен учебный процесс
К тому же дяденька оказался какой-то очень нежный. Он так орал, будто не о гвоздь укололся, а шампуром для шашлыков его проткнули. Хорошо еще, на меня никто не подумал. Все почему-то это приписали первой смене. А я сначала здорово струхнул. Думал, исключат. А Ирке, между прочим, мне так и не удалось отомстить. Ее вскоре в другую школу перевели. Потому что как раз тогда прошел слух, что нашу школу будут строить еще пять лет. Правда, построили ее гораздо раньше, и мы с этого первого сентября учимся в офигенном новом здании. У нас теперь все по последнему слову техники. Даже внутрь входим через электронные турникеты, которые открываются с помощью магнитных личных карточек учеников. Опоздал или там смылся пораньше — все сведения тут же фиксируются на центральном компьютере. Сами видите: даже последние достижения техники — это не для всех и не всегда хорошо. Впрочем, это отдельная тема. К кнопкам она не имеет никакого отношения. А я веду к тому, что ни с кнопками, ни с обойными гвоздями больше никогда в жизни не свяжусь. Но если не кнопки и не обойные гвозди, тогда что же? И я продолжал думать, однако башка моя сегодня в плане мести совсем не варила.
Тут, к счастью, Тимка сам все придумал. Он вдруг радостно улыбнулся и говорит:
— Мы с вами, братцы, такое им забацаем! Мало не покажется. Подложим каждой из них по хорошему таракану.
Едва он сказал про тараканов, меня всего прямо перекорежило. Стыдно признаться, но я их жутко боюсь. Вернее, не то чтобы даже боюсь, но уж очень они противные. Началось все с моего раннего детства. Как сейчас помню, было мне тогда лет пять. Проснулся я ясным солнечным утром. Поворачиваюсь на бок, а по подушке ползет что-то огромное, черное и с усами. Я чуть не помер, а после предки мои чуть не померли. Потому что я так заорал! Они прибежали, я сижу и воплю, а таракан, как последний псих, кругами носится. Тоже мне, чемпион мира нашелся по бегу. Тут сразу выяснилось, что предок мой тоже тараканов боится. Он как на этого стайера глянул, мигом позеленел, схватился за горло и на всех парах из комнаты вынесся. А я хоть и маленький был, но просек, что с ним делается, и мне совсем жутко стало. Мне ведь тогда казалось, что мой отец вообще ничего никогда не боится. А раз уж даже он сбежал, значит, на меня напало настоящее чудовище. Я забился в угол кровати и там продолжал вопить на всю квартиру.
Хорошо, мать меня вовремя на руки подхватила. Иначе, думаю, у меня тогда на всю оставшуюся жизнь крыша бы съехала. А так вообще-то ничего. Обошлось. Она таракана с подушки скинула и раздавила. А потом сказала:
— Ну, Митенька, все в порядке. Пошли теперь папу поищем.
Папу мы нашли в другой комнате.
— Ну, эта тварь еще там? — увидев нас, спросил он.
— Уже нет, — ответила мама.
Предок облегченно вздохнул:
— Тогда пошли завтракать, а то я уже на работу опаздываю.
Вот с той поры мне при одном упоминании о тараканах делается как-то не по себе. Ясно, что Тимкино предложение совсем меня не обрадовало. А он, по-моему, это просек и спрашивает:
— Да чего ты, Будка, на меня так пялишься, словно бы ты — Адаскина, которой я уже таракана подсунул?
Клим хохотнул:
— Это Митька просто в роль противника входит.
Я, естественно, не стал им объяснять, в чем дело. Пусть думают, что хотят. Просто спросил:
— Где ты, Тимка, интересно, такое количество тараканов собираешься взять? У нас, например, в квартире их нет. Предки давным-давно их выморили.
— Нашел о чем волноваться, — отмахнулся Сидоров. —
Тараканы — не золото. Этого добра в нашей дорогой столице сколько хочешь. Даже, пожалуй, с избытком.— У нас на кухню иногда забегают, — вмешался Клим. — Бабушка, правда, все время с ними борется, но дом-то старый, а под нами еще коммуналка. Вот они оттуда периодически и совершают набеги.
— Очень удачно, — обрадовался Тимур. — Ты, Круглый, сегодня вечерком налови их побольше. Лучше с запасом. И я тоже постараюсь. К нам домой они иногда от соседей прибегают.
Меня снова начало корежить. И даже возникло такое ощущение, будто по спине кто-то пробежал. А эти двое знай себе рассуждают.
— Ну-ка, давайте подсчитаем, сколько у нас точно в классе девчонок, — сказал Сидоров.
Клим подсчитал. У него получилось четырнадцать. А у нас с Сидоровым пятнадцать. Тогда составили письменный список, и все стало ясно. Это не мы с Тимкой ошиблись, а Клим пропустил Агату. Тимка хмыкнул и Дольникову вписал. Получилось пятнадцать.
— Но тараканов надо наловить с запасом, — продолжил Сидор. — В нашем деле без резервного фонда не обойтись. А то вдруг по дороге в школу какой-нибудь экземпляр сбежит или сдохнет.
По мне, хоть все бы они сдохли, еще не родившись. Но что я мог поделать? Тимка уже загорелся. Клим против его плана вроде тоже не возражал, а мне прикажете поперек дороги им ложиться? Но я же не Анна Каренина. Поэтому просто молча кивал и думал: «Счастье еще, что меня не заставляют тараканов ловить. А желающих запихнуть завтра этих тварей девчонкам в сумки наверняка и без меня полно найдется». Главное теперь держать ухо востро, чтобы кто-нибудь из тараканов в мою собственную сумку не переместился. Я-то помню, как тот черный стайер резво бегал. А, кстати, рыжие еще быстрей носятся. Что им стоит из одной сумки махнуть в другую. И я посоветовал:
— Братцы, если уж ловить тараканов, то покрупнее. Мелких девчонки ведь могут вообще не заметить.
Думаю, вы понимаете: в тот момент я меньше всего думал о девчонках, а больше всего — о себе. Потому что крупного таракана легче заметить, если он попрет в мою сумку. Заметить и вовремя обезвредить. Хотя, если совсем честно, с обезвреживанием у меня совсем туго. У меня даже нога не поднимется давить этих тварей. Мерзко до тошноты становится. Самому стыдно, но что поделаешь. Теперь я понимаю: это у меня, вероятно, наследственное. От предка.
Однако Тимка и Клим, к счастью, ничего не заметили. Наоборот, Тимка очень увлекся моей идеей насчет крупных экземпляров.
— Молодец, Будка, — похлопал он меня по плечу. — В правильном направлении иногда мыслишь.
Тут глаза у него загорелись, как у кота, узревшего миску сметаны, и он продолжил:
— А вообще, мужики, если бы каждой девчонке не по одному крупному экземпляру, а штуки по три-четыре...
«Час от часу не легче, — пронеслось у меня в голове. — За четырьмя сразу я, пожалуй, никак не услежу». И спина у меня зачесалась с удвоенной силой. Пришлось поелозить о спинку стула.
— Чего это с тобой? — уставился на меня Тимур.
— Да просто так, — ответил я.
— Все-таки несколько тараканов на каждую девчонку будет лучше, — уверенней прежнего повторил Тимур.
— Это сколько же штук мне теперь их ловить? — охнул Клим.
— Спокуха, бабуся, не суетись, — успокоил его Сидоров. — Каждый поймает, сколько сможет. Мы сейчас остальных мужиков обзвоним. Нечего им на готовенькое приходить. Пускай все, у кого в квартирах есть тараканы, потрудятся.
Мы стали всех обзванивать. И что бы вы думали? Прокол за проколом. У трех четвертей мужиков из нашего класса тараканов в квартирах не оказалось. У некоторых были муравьи. Но они, естественно, для наших планов не годились. Правда, Лешка Ключников радостно нам объявил, что хоть тараканов у него нет, зато иногда к ним заходит крыса. Не совсем в квартиру, но бегает по вентиляционному коробу на кухне. А иногда даже сквозь решетку смотрит на них и пищит. Предок Ключникова даже специальную решетку сделал на заказ. Из легированной стали. Чтобы эта тварь случайно ее не прогрызла и у них в квартире не поселилась.