Утонувший в кладезе

Это была уже откровенная бесовщина. Впрочем, от слуг Велеса всего можно ожидать…

В том, что слуги Велеса тут ни при чем, он убедился сразу. Происхождение тумана объяснялось просто — едва ткнувшись в ментальную оболочку девицы, Свет нарвался на защитный барьер, и плотность барьера оказалась столь велика, что он, как и утром, опешил. Потыкался с разных сторон, подобно слепому котенку, и отступил — похоже было, что на преодоление оного барьера чародею Смороде потребовался бы не один час. Хорошо хоть структурой сие образование помягче, чем то, что поставил неизвестный Талант брату Буривою!.. А впрочем — чего в этом хорошего?..

— Жалко Клюя Колотку, — смиренно сказала княжна.

Завлекает? — подумал Свет. Или наоборот, запугивает?.. Однако, единожды дерзнувши, в капкан должно ступать смело и решительно, и потому он согласился:

— Да, жалко. — А сняв с себя С-заклинание, добавил: — Еще более жалко, что я пока так и не нашел убийцу.

Как ни странно, острые капканьи челюсти в его тело не вцепились.

— Вы еще найдете, чародей, — сказала княжна. — Ведь вы… — И вдруг смутилась, заалевшись, опустила глаза. — Извините меня за то, что я над вами насмехалась…

Свет крякнул. Капкан капканом, но как ему вести себя с этой новой девицей?.. И решил, что самое мудрое будет предстать перед нею этаким добрым дядюшкой. А заодно направить разговор в нужное ему русло.

— Да будет вам, хозяюшка! Я прекрасно понимаю ваши чувства. Вы же были близко знакомы с убитым.

Взялся за ложку. На первое сегодня были зеленые щи с яйцом и забелкой.

— Не так уж и близко, — возразила княжна. — Ведь он был колдун. Ни с одним колдуном близкого знакомства не заведешь. — Она выжидательно глянула на Света. — Так, во всяком случае, утверждает людская молва.

— Молва не всегда бывает права, — сказал Свет.

И не стал боле ничего добавлять. Пусть разумеет как ей на душу взбредет. То ли, якобы, существуют волшебники, с коими можно завести близкое знакомство, то ли чародей произнес дежурную банальность с исключительной целью поддержать светский разговор.

Однако Снежана ждала продолжения. А не дождавшись, понимающе кивнула и отослала слуг из трапезной. Едва слуги удалились, она вновь выжидательно вперилась в чародея.

Однако чародей сосредоточенно и со вкусом изучал содержимое своей тарелки и отвлекаться от сего увлекательного занятия вроде бы не собирался. Желудок, мол, допрежь всего…

Княжна нетерпеливо заерзала на своем стуле, но Свет и ухом не повел.

Пусть-ка понервничает, подумал он. Любому охотнику известно, что в капкан иногда вместо звериной лапы попадает обыкновенная палка. К примеру, упавший с дерева сук. Или брошенная кем-нибудь дубина… Но откуда об этом знать капкану? Щелкнул, сцепил челюсти — и все в порядке!..

Обед продолжался в абсолютном молчании.

В конце концов княжна не выдержала:

— Вы ныне удивительно разговорчивы, чародей! — В голосе ее зазвучали знакомые нотки. — Или на вас так сильно подействовал неожиданный обморок?

— Да, — сказал Свет. — Я человек, и все человеческое мне свойственно.

— Все ли? — Княжна ехидно улыбнулась.

— Без сомнения все.

— Даже любовь?

И тогда Свет решил запустить в капкан не сучок. И не коготок — всю лапу:

— Даже любовь, сударыня.

Аура княжны не изменилась — все тот же серебристый туман. А улыбка стала гораздо шире. Наверное, она получила от гостя нужный ответ, ибо тут же позвонила в колокольчик.

В трапезной вновь появились слуги, подали следующие блюда. Больше княжна к гостю не приставала, и обед завершился в благостной тишине. Оная тишина в исполнении Снежаны была настолько необычным произведением искусства, что на Света снизошло умиротворение. Какие еще капканы? С чего он взял? Дюжинная девица сидит напротив… Нет, недюжинная, ибо красна. А также — ибо не трещит как сорока… Словом, никакая она не кикимора, брате! И не змеюка!

После обеда умиротворенный Свет поднялся к себе. Не раздеваясь, прилег на постель. И не заметил, как уснул.

* * *

Сон был странным.

Сон и не сон. Снословие…

Свет со Снежаной скакали куда-то верхами. Странно так скакали. Копыта не просто постукивали, а вроде бы напевали. Не то — по долинам и по взгорьям не по дням, а по часам. Не то — средь безжизненной пустыни стал кладезь на радость нам…

Свет смотрел на себя со стороны и видел. Не человече есть на кони — лапа без когтей! А рядом не человечица есть — капканица егозливая! Егозливая да недюжинная… Нет у той капканицы ни растянутой пружины, ни ждущих толчка рычажков, ни остро наточенных, алчущих пищи клыков.

Зато — растянутые ноги без ногавиц. Зато — ждущие губы в кровавой помаде. Зато — алчущий пищи кладезь…

И — на перепутье — камень стопудовый. А на камне — слова словенские. Не слова — предупреждения…

Направо поскакать — коня утерять…

Прямо пойти — себя обрести…

Налево повернуть — в кладезе утонуть…

Коня пока жалко, себя уже не нужно, а кладезь… Что нам, брате, кладезь? Кому суждено быть повешенным, тот не утонет! Значит — налево!..

Шли, шли — дошли.

Особый кладезь. Не выкопан. Не срублен. Крышей от мусора не перекрыт. И — без журавля. И — без ворота… Хотите напиться: нырк! — и с головой. А уж выплыть — как доведется…

Нет, брате, нас жажда не мучит. Нам нырять туда — не с руки! Мы и мимо проехать горазды.

«Ошибаетесь, путник!»

Кто это сказал?

«Ошибаетесь, любезный! Проехал бы мимо — да сказка не велит… Кто налево повернул, тот в кладезе утонул!» А вот и табличка с названием. Как на мосту. Мост бывает Синицын или Вечевой. А кладезь — Олегов или Задорожный. Этот же прозван — «Додолин». Знать, соорудил его какой-то тип по прозвищу Додола. И не для желающих напиться, а для жаждущих утопиться…

Странное прозвище у кладезных дел мастера… Скакать вам, брате, до дола, а за долом — юдоль без доли… И сплошная недоля…

Как там было сказано у сочинителя небылей Платона Вершигоры?.. «Она была желанна, как кусочек простого ржаного сухаря в голодный год…» Нет, Платон Вершигора подобную фразу придумать не мог — неведом ему был истинный смысл слова «желанна». Так мог бы сказать Светозар Сморода, буде бы продолжал сочинительство. И то ныне — когда прочел «Сень на твердыне» сочинителя Рыбаря, когда одолел «Счастье на двоих». И еще «Что-то на чем-то»… «Капкан на кладезе»… Кладезь-капкан… Нырк! — и с головой… Нет, если нырк, то без головы! А мы — с головой, мы пройдем мимо.

Скачь-поскачь. Прыг да прыг… Сон и не сон. Снословие. Суесловие…

* * *

Разбудила его горничная Радомира. Сказала, что вернулись хозяева и скоро будет подан ужин. Попеняла чародею за то, что он спит в одежде и на неразобраной кровати.

Свет оправдался тем, что не захотел отвлекать ее от других дел, и Радомира оставила его в покое.

Свет же умылся, переоделся и, когда прозвучал гонг, спустился вниз.