Утонувший в кладезе
Шрифт:
— Вы министру доложили? — спросил наконец Остромир.
— Еще не успел…
— И не докладывайте. В отличие от вас Утренник с чародеем Смородой не справится. — Кудесник глотнул из стоящей на столе чашки какой-то бурды и продолжал: — В общем-то, сударь принципал, ваши подозрения основаны на домыслах, но тем не менее я намерен отнестись к ним самым серьезным образом. В таких делах лучше перегнуть палку, чем не догнуть… Я велю немедля арестовать чародея. Пусть посидит в «Маловом приюте». А мы покудова проверим… Кстати, вы мне понадобитесь на пару дней. Ваши возможности могут оказаться
— Я должен известить министра…
— Я сам извещу его. Скажу, срочно вызвал вас с докладом по ключградскому делу… Надеюсь, вы не оставили принципат обезглавленным?
— За меня там князь Сувор Нарышка. Молодой, но многообещающий работник. Простите, Кудесник… — Порей от волнения привстал. — Не могли бы вы разрешить мне арест чародея Смороды?
Задержать чародея — это вам не колдуна-рубежника схватить, подумал он. Это поступок, вполне достойный сына Любима Ерги. Отец бы одобрил…
Кудесник пожевал губами:
— Скажите, оружие при вас?
— Разумеется!
— Тогда вот что, сударь принципал… Смороду арестуют и без вашего участия. Вы же мне нужны совсем для других целей. — Остромир тоже встал, прошелся, приволакивая левую ногу, вдоль стены. — Я бы вообще не хотел, чтобы кому-либо стало известно, где именно вы находитесь. Думаю, вам следует поселиться здесь, в резиденции. У нас есть подходящие помещения. — Кудесник вновь сел, потянулся к звонку. — Я немедленно предупрежу секретаря, дабы вам подготовили комнату и доставляли пищу…
Не арестовывают ли меня самого? — с тревогой подумал Порей. Елочки-сосеночки, за что?.. Да нет, вестимо! Слишком уж я стал подозрительным. Должно быть, принципал Ерга здорово нужен Кудеснику — и в делах не слишком благовидных… Ладно, поможем Остромиру. Авось, не забудет…
— Что мне надлежит сделать, Кудесник?
— В свое время я вам сообщу. А пока вам надлежит просто ждать.
И Кудесник снова встал, теперь уже давая понять, что аудиенция закончена.
Непрошеные гости, надо сказать, вели себя вежливо. Серьезный обыск чинили токмо в кабинете и спальне хозяина. Поставец в трапезной осмотрели, как показалось Забаве, крайне поверхностно — несколько десятков ящиков при тщательном осмотре потребовали бы гораздо больше времени. По комнатам же прислуги сыскники и вовсе не лазали.
Опосля обыска из кабинета чародея вынесли его баул — Забава сама видела.
А потом в кабинет начали приглашать прислугу.
Первым зашел Берендей. Пробыл он там недолго, вышел, достаточно удивленный. Но ничего не сказал. Токмо потребовал, чтобы за всеми этими делами служанки не забывали о делах других — домашних.
Остальные, выходя из кабинета, тоже молчали. Лишь Ольга успела шепнуть: «Спрашивают всякую чушь…» Забаву вызвали последней.
Главный сыскник сидел за Светушкиным столом, нагло так сидел, проходимец, по-хозяйски. Будто дом отныне принадлежал ему и токмо ему.
Забаве такой гонор не понравился, и она решила, что ничего этот тип от нее не добьется.
Тип, однако, оказался любезным, пригласил сесть. А потом спросил равнодушно:
— Вас величают Забава?
— Да. Забава Соснина.
— А меня
Вышата Медонос… Давно ли работаете в этом доме, сударыня?— Больше двух лет.
— Ну и как, нравится вам работа?
— Кабы не нравилась, так давно бы ушла. — Она вспомнила вчерашний разговор со Светушкой, помрачнела. — Моя работа вас не касается. Спрашивайте по делу.
Сыскник смотрел на нее во все глаза. Словно голодный пес на кость… Глаза у него даже стали какими-то выпуклыми. Никогда подобных не видела…
— Хорошо, спросим по делу… — Кость, похоже, была свеженькой и пахла просто одуряюще. У пса только что слюна из пасти не текла. — Скажите мне, Забава… Не появлялось ли у чародея в последнее время странных гостей?
Забава фыркнула:
— Гости к чародею, когда он не в командировке, каждый день приходят. А какие они из себя видом, я не приглядываюсь. Мне не за это деньги платят!.. Знамо дело, всякие ходят — и волшебники, и дюжинные.
— А вчера и ныне какие приходили?
Забава пожала раменами:
— Откель я знаю? Это след у Петра спросить. Или у дяди… у эконома. Мне они не представлялись… На вид я волшебника от дюжинного не отличу, не колдунья. А Серебряное Кольцо с перста можно и снять… Вот у вас, к примеру, Кольца нет. Так откель мне знать — волшебник вы или простой человек?
Сыскник по-прежнему смотрел на нее во все глаза. Но вот слушал не очень внимательно. Так, по крайней мере, показалось Забаве.
— Так что за гости были? Мужчины, вы говорите? Сколь? Двое? Трое?
Он явно хотел ее запутать. Наверное, новичок в своих делах, коли столь неуклюж…
— Вы меня, сударь, не путайте! Я нынешних гостей вообще не видела. Целый день на кухне. Да еще комнаты надо прибирать… Чародей часто вещи раскидывает. Государственные заботы, я понимаю… Но убирать-то приходится мне!
— А вчера какие были?
— Вчера?.. Молодой парень и девица. По-моему, из Ключграда.
Сыскник покрутил головой, словно воротничок мундира жал ему выю. Или ошейник мешал разобраться с костью.
— А вы любите своего хозяина…
Забава вздрогнула. Странно он так сказал… Ужель по ней все видно? Или сыскник — волшебник?..
— Так за что же его не любить-то, сударь! Хозяин — каких поискать. Справедливый и не жадный. Платит хорошо, и работы поменьше, чем в больших семьях, с детьми… А то, что злой за ужином, так ведь волшебники, бают, к вечеру все такие. Мы же понимаем, и вообще… — Что «вообще» она и сама не ведала. — Его все любят. И дядя Берендей, и тетя Стася, и Ольга, и кучер наш…
— Как величают ваших домашних, я знаю, — перебил сыскник. — Простите, вы бы не согласились проехать со мной?
— Куда это?.. Если арестовать меня решили, то попрошу соответствующую бумагу. И нашего судебного заступника вызовите, я без него и слова не скажу.
Сыскник поморщился:
— Я вас не арестовываю, сударыня Забава. Просто с вами хочет поговорить один человек. Вы поймите, я вовсе не копаю под вашего хозяина… Я и сам не верю в то, в чем его обвиняют. Мы с ним прекрасно работаем на протяжении года, и я не менее вас заинтересован в его освобождении. Такими работниками не разбрасываются!