Утраченная невинность
Шрифт:
— Значит… ты все знаешь?
Брови Вейры взмыли вверх.
— Я знаю все, что рассказал мне Маттиас. Это не то же самое, что «знать все», полагаю. Уверена, есть вещи, которые ты утаила и от него, и от меня.
Вейра смотрела так пристально, что Дафна поежилась.
— Ничего важного, честно. Вейра… То, что я сделала… Я сделала это не для себя. — Протягивая ей кружку, Мэтт недоверчиво хмыкнул. Щеки Дафны порозовели. — Хорошо, не только для себя. Я рассчитывала, что если мы с Эшером станем… близки… очень
— Поэтому ты решила, что они ведут в постель этого молодого человека, — закончила за нее Вейра. — А ты давно мечтала свершить подобное путешествие.
— Вейра!
— Она права, Дафна, и ты это знаешь, — сухо сказал Мэтт. — Мы ничего не добьемся, если не научимся смотреть правде в глаза.
Она не собиралась с ним спорить.
— А ты, кажется, не очень удивилась, Вейра, что я… что мы… Эшер и я…
Вейра была занята своей кружкой и только пожала плечами. Она плеснула в дымящийся чай молока, добавила ложку меда и сказала:
— Конечно, я не большая пророчица, чем Маттиас, но глаза у меня еще видят, да и в голове кое-что имеется. — Она помешала ложечкой в кружке. — Я еще могу определить, откуда и куда ветер дует.
— Тогда почему, если Мэтт прав и я наделала столько ужасных ошибок, ты не остановила меня?
— А разве я сказала, что он прав? — спросила Вейра и обменялась взглядами с Мэттом, который передавал ей тарелку с миндальным печеньем. — Разве я сказала, что ты сделала что-то ужасное? Извини, не припоминаю. Мы до сих пор понятия не имеем, чем все закончится.
— Но у нас есть замечательная идея, — сообщил Мэтт, потирая руки.
Вейра окунула печенюшку в чай с молоком и с удовольствием откусила от нее большой кусок.
— Пей чай, детка, — сказала она ласково. — А потом мы с тобой постараемся увидеть то, что нам требуется.
Дафна вздрогнула, почувствовав, что боится. Ей сразу расхотелось чаю.
— Увидеть? Эшера? Вейра, я не смогу. Только не сегодня. Я очень устала. Может быть, завтра…
— Нет, сегодня, — сказала старуха, сдвинув брови. — До восхода солнца. Я уже пыталась, но не смогла найти его. Маттиас говорит, что у тебя никогда не было неудачных попыток, независимо от расстояния.
Дафна с укором посмотрела на Мэтта. Он пожал плечами и равнодушно отхлебнул из своей кружки. Глаза его были холодны. Рядом с Дафной стоял пустой стул, а он на него так и не сел…
Она ощутила сильную резкую боль. Никогда меж нами не пролегала такая пропасть. Смогут ли они преодолеть ее? Или дружба умерла и предана забвению, подобно тому, как это может случиться с Эшером?
Конечно, ей хотелось увидеть, что происходит с Эшером. Отчаянно хотелось…
Но она боялась того, что может увидеть.
— Придется, девочка, — повелительно сказала Вейра. — Знание — сила.
— Хорошо, раз ты настаиваешь…
Они съели печенье, выпили чай, и Вейра принесла серебряный тазик, приготовила воду и необходимые травы. Когда все было готово, Дафна посмотрела на нее с Мэттом и сказала обиженно:
— Я ничего не обещаю. Возможно, мне до него не дотянуться.
— Все, о чем я прошу, — сделать попытку. Только и всего.
И Дафна попробовала. Она и боялась, и жаждала вызвать видение. Бросив в воду листья и травы, она опустила в них руки, закрыла глаза и открыла сердце.
И направила свой разум на поиски.Эшер… Эшер… Эшер…
Через несколько мгновений она нашла его. Скрюченного. Истерзанного. Сидящего в клетке, как дикий зверь, в окружении толпы того народа, для спасения которого он был рожден. Рыдая, она рассказывала Вейре и Мэтту, что видит, и слышала, как они охают в ответ.
— Мы должны спасти его, — шептала она, и слезы струились по ее щекам. — Мы должны спасти его. Мы можем спасти его? У нас есть время?
— На этот вопрос у меня нет ответа, — сказала Вейра, когда Дафна закончила и бросилась ей на грудь. — Пока нет. Но обещаю тебе, что попытаюсь все уладить. Мы попытаемся.
Мы должны спасти его. Мы можем его спасти? У нас есть время?
Всю ночь Вейра размышляла над этими вопросами Дафны, а перед рассветом встала, на цыпочках прошла в кухню и решила заварить чаю. Ей было смешно пробираться по дому, в котором прожила в одиночестве двадцать семь лет, бесшумно, словно она забралась в чужое жилье. Но она уже знала, что Маттиас спит очень чутко, за годы, проведенные рядом с лошадьми и их капризным молодняком, он привык вскакивать от малейшего шума. Как спит Дафна, она пока не знала, но спать крепко и спокойно в подобных обстоятельствах девочка вряд ли могла. А Вейре требовался покой в доме и время, чтобы побыть наедине со своими мыслями, поэтому вела она себя тихо, как мышь.
Она зажгла свечку, потом огонь в очаге, чтобы вскипятить чайник. Двор, лес и горы за окном еще окутывала тьма. Стена Барлы, уходящая к звездам, светилась золотым сиянием. Иногда Вейра забывала о ней. Забывала о том, что живет здесь из-за нее, живет, привязанная к группе почти незнакомых людей, жизни которых может погубить одним неосторожным словом. Все они знали ее имя, но друг о друге не знали ничего и добровольно обрекли себя на опасности и жизненную цель, предопределенную за века до их рождения. И, возможно, ей придется оплакивать многих из них.
Она стала членом Круга за три месяца до своего тридцать шестого дня рождения. В двадцать лет Вейра вышла замуж за красивого парня, лица которого теперь не помнила, потом овдовела, так и не родив детей, в двадцать три года, и больше желания создать семью у нее не возникало. Долгое время она удивлялась и печалилась по этому поводу.
Потом умерла двоюродная бабка Тильда, оставившая Вейре таинственный ящик и завещание, которое у нее были все основания проклинать. Сейчас она знала, что таким образом Пророчество вовлекло ее в свой замысел. До той поры Пророчество в ней не нуждалось, но давно уже пряло нить ее судьбы, готовило Вейру к тому дню, который неизбежно наступит.
К тому дню, когда страшные события не позволят наступить еще более страшному будущему.
Чайник глубоко вздохнул и принялся посвистывать. Она сняла его с плиты и заварила себе кружку чаю. Обхватив ее пальцами, которые уже стали побаливать от старости, она уселась за стол и погрузилась в размышления о вещах, способных разорвать ей сердце.
Несколько часов назад, отослав Маттиаса и Дафну спать, она связалась с еще одним членом Круга, Гильдой Хартшорн, чтобы убедиться в правдивости видений Дафны. Гильда была швеей в Доране и часто выполняла заказы для дворца и городской стражи. И еще она была мастерицей по части сплетен и доверительной болтовни с кумушками.