Утраченное звено

— Молодцы! — воскликнул Зентц. — Великолепно! Отлично!

— Какая мерзость, — проговорил Чиун.

— А кто дает организации деньги? — обратился Римо к Зентцу.

— Общественные пожертвования, — объяснил тот, радостно потирая руки при виде пожара. — Обожаю пожары, — сообщил он. — Есть в них что-то возвышенное, высокое. Очистительное.

— Вы полагаете? — включился в разговор Чиун. Тут он увидел еще одну группу детей, с противоположной стороны улицы наблюдавших за пожаром. Их отделяло от мужчин каких-то двадцать футов.

— Да, — сказал Зентц. — А вы не разделяете мое мнение? Только взгляните на это пламя!

— Ну, если оно вам так нравится...

Римо не успел и глазом моргнуть, как Чиун схватил Зентца за правую руку, пару раз крутанул в воздухе и пустил лететь, словно камень из пращи. Вперед ногами Зентц влетел в ставшее хрупким от жары заднее стекло горящей машины и исчез внутри. Тишину ночи пронзил его безумный крик. Он попытался вылезти из машины через разбитое стекло, но тут огонь достиг бензобака...

Раздался взрыв, который заглушил крики, и когда взметнувшийся столб пламени осел, от директора организации под названием ПЛОТС не осталось и следа.

Римо вздохнул.

— Тебя опасно подпускать к автомобилям, — заметил он.

— Нельзя лишать такого удовольствия человека, который столь сильно любил огонь, — ответствовал Чиун.

— А я еще не успел задать ему все вопросы относительно ПЛОТСа, — упрекнул его Римо.

— Этот идиот ничего не знал. Ты только зря терял время.

Тут к ним подбежали шестеро мужчин.

— Это он был там в машине? — спросил лысеющий толстяк.

— Да, — небрежно бросил Римо. — А вы из какого отделения?

— Хобокенская полиция, — ответил толстяк и добавил, взглянув на горящий автомобиль: — Собаке собачья смерть.

Их окружили пятеро остальных.

— Мне показалось, что он сам прыгнул в ту машину, — сказал один.

— Именно так, подтвердил Римо. — Мой приятель пытался его остановить, но он вырвался у него из рук.

— Черт, — произнес другой, — теперь не спи всю ночь, рапорт про него пиши.

Оказалось, что вкупе они представляют хобокенскую полицию, полицию штата Нью-Джерси, ФБР, окружную прокуратуру, окружною контору шерифа и Генеральную прокуратуру США.

Римо с Чиуном ушли, а полисмены остались стоять на углу возле горящей машины, вырабатывая план, согласно которому кто-то один напишет рапорт, а все остальные перепишут у него. Поскольку полицейские ненавидят рапорты больше, чем само преступление, идея всем пришлась по душе.

— Давай вернемся и поглядим, что делается в конторе этого Зентца, — предложил Римо.

Когда они подбежали к штаб-квартире ПЛОТСа, оттуда отъезжало желтое такси. Они поспешили внутрь. Дверь в кабинет Зентца была распахнута; открытыми также оказались сейф и картотеки. Кто-то переворошил все бумаги и распотрошил архив.

— Это она, та женщина, — сразу сообразил Римо.

— Верно, — согласился Чиун.

— Она унесла картотеку.

— Это очевидно, — вымолвил Чиун.

— Мы должны ее догнать! — воскликнул Римо.

— Если это доставит тебе удовольствие, — раздалось в ответ.

Выбежав из здания, они бросились за своей взятой напрокат машине, стоявшей в квартале от здания ПЛОТС. Римо уже открыл дверь и полез внутрь, как раздался голос Чиуна:

— Ты что же, собираешься ехать в этом автомобиле?

— Естественно, — удивился Римо. — А почему бы нет? — Он протянул руку, открыл противоположную дверцу, и Чиун скользнул на переднее сиденье рядом с ним. Римо включил зажигание, и мотор тихо заурчал.

— Куда мы едем? — поинтересовался Чиун.

— Я еще об этом не думал, — ответил Римо.

— Так подумай, — посоветовал Чиун.

И Римо подумал.

— Едем в Ньюаркский аэропорт, — решил он. — Отсюда недалеко. Если эта цыпочка удрала на такси, то, скорее всего, она поехала именно туда. — Он кивнул, как бы соглашаясь сам с собой.

Римо включил первую скорость, и машина тронулась с места.

Плюх. Плюх. Плюх.

— Что, черт возьми, происходит? — воскликнул Римо.

— Четыре колеса перестали быть круглыми, — прокомментировал Чиун.

— Неужели все четыре? — не поверил Римо.

Чиун кивнул.

— Она проткнула нам шины, чтобы мы не могли ее догнать! — дошло, наконец, до Римо.

— Не расстраивайся, — успокоил его Чиун, — тебе это не идет.

Римо остановил автомобиль и заглушил мотор. Выскочив из машины, они с Чиуном побежали вперед. На углу Первой улицы они заметили такси и прыгнули на заднее сиденье.

Такси явно было гордостью хобокенского автопарка — ему удалось пронести по жизни и сохранить все изначально приданные ему крылья и колеса. А это было совсем непросто, особенно если учесть, что, хотя городская полиция не покладая рук боролась против трехрядной парковки автомобилей на Вашингтон-стрит, центральной магистрали города, эта улица шириной в сто футов была настолько забита машинами, что езда по ней на чем-либо, кроме велосипеда, служила серьезным испытанием крепости человека и стали.

Шофер вопросительно взглянул на них.

— Вообще-то я собрался домой, — произнес он.

— Сначала в Ньюаркский аэропорт, а уж потом домой, — сказал Римо.

— Не-е-е, — протянул шофер, — домой я еду прямо сейчас.

Тогда Римо взялся за виниловое покрытие переднего сиденья и рванул на себя. Из сиденья вылетел большой клок поролона, обнажив стальные пружины. Шофер посмотрел на Римо, на изуродованное сиденье, потом снова на Римо, кивнул и тронулся с места.

— Собственно, Ньюаркский аэропорт тут недалеко.

Глава девятая

Предполагалось, что после того, как строительство Линкольновского и Голландского туннелей под Гудзоном окупится, портовые власти Нью-Йорка и Нью-Джерси отменят плату за проезд по ним. Однако портовые власти всегда умудряются избегать подобных проявлений великодушия. Туннели были пущены в эксплуатацию, но плата за проезд сохранилась. А когда построили новые, то плата для автомобилистов даже поднялась, хотя стоимость туннелей уже десять раз окупилась за счет налогов.