Утро псового лая
Шрифт:
— Что еще за столичное совещание в расположении танковой бригады? Нелепица какая то!
— Нет Дмитрий Иванович. Это называется конспирация. Думаю все очень серьезно и сюда едут непростые люди по линии контрразведки, безопасности и борьбы с терроризмом.
Громов сморщился как от приступа зубной боли.
— Вот этого нам еще не хватает, для полного счастья. Шпионские игры в расположении вверенной мне части.
******
Шпионы или кто там еще, прибыли ближе к сумеркам на двух угловатых колесных броневиках обычно используемых жандармерией и полицией в неспокойных областях типа
Из первого броневика выпрыгнула несколько офицеров в армейском камуфляже из второго, какие то непонятные персонажи в масках. Они направились к установленной палатке и один из офицеров, показался Громову странно знакомым.
«Это же Женька! Небогатов, черт тебя разбери!»
Громов, сделал шаг вперед и громко закашлял, все обернулись, включая человека похожего на Небогатова.
Да, это был жандармский офицер Евгений Небогатов собственной персоной, с которым они совместно выпили не одну сотню литров горячительных напитков, болтались по барделям, вместе отмечали праздники и прочее, прочее.
— Господин полковник! Первый шаг сделал Небогатов, прикладывая руку к кепи.
— Господин жандарм…только и успел прошептать Громов, вспомнив, что не знает нынешнее звание Жени. Как давно они не виделись.
— Увидимся позже, Дим. Я тебя найду.
Секретная встреча в палатке завершилась часа через три, неизвестные офицеры и люди в масках, погрузились в свои броневики и убыли в неизвестном направлении, а Небогатов и Громов уединились в опустевшей палатке.
— Что это было, Женя? Почему в месте расквартирования моей бригады? Что других мест нет? Напустился Громов на товарища едва они убедились, что их никто не может подслушать.
— Места есть, но нужно здесь. Выдал Небогатов, явно думая о чем то своём.
— Ладно, махнул рукой Громов. Коньяк будешь?
— Обязательно. И закусить бы чего. А то с утра ничего не ел. Мотаюсь с этими полудуркам в духоте по местным трактам.
Выглянув из палатки, Громов жестом вызвал вестового и тот через пару минут, кивнув головой, исчез за рядами палаток.
— Сейчас все будет, Жень. Обнадежил Громов, Небогатова. Чего ты здесь вообще делаешь? Ты же в Туркестан собирался.
— А я там и был. В Наманганском уезде. Дела там такие, что ухх…Только ночью меня в самолет запихнули и с пересадками сюда, в Киев…Из Киева в Золочев. Уже в броневике…Слушай Дим, как ты вообще мог танковые войска для карьерного роста выбрать???Это же кошмар. Духота, тряска, сидишь в коробке стальной ни хрена не видно…
— У нас теперь в танки новинку техническую ставят. Кондиционер называется. Вам в жандармерии такой не положен наверное… Опять же мы к тряске- люди привыкшие….
Уязвленный Женя нахмурил брови и сдался. В конце концов Громов все равно получит инструкции от своего командования, в ближайшие сутки, так что секретность разводить, не имеет смысла.
— Где там твой адъютант с едой и коньяком?
— Он не адъютант. Я не генерал, мне адъютант
не положен. Это вестовой или как еще говорят — ординарец. Сейчас принесет. Курок, парень смышленый и расторопный. Сегодня выручил меня здорово, кстати..— А что случилось?
— Да, ухари какие то, еврейскую лавочку грабили. Прямо среди бела дня, почти у патруля под носом. Ну Курок из АКС, двух сразу порешил. Пока я пистолет свой поднимал ….
— Грабители говоришь…И как это проблема?
— Еще какая. Наплачемся, я чувствую, с этой Галицией. Тут такой замес, начинается.
— Знаю. Знаю…зло сказал жандарм сузив глаза. Слушай, Дим, я тебе конечно доверяю как себе, но прошу…о нашем нынешнем разговоре никому. Вообще никому…
Громов набычился и надменно оттянул нижнюю губу, признак его сильнейшего раздражения.
— Ты здесь штафирку что ли видишь или журналиста какого? Я — полковник, командир танковой бригады и ты меня основам дисциплины и бдительности учить будешь?
— Нет. Спокойно ответил Небогатов. Здесь я вижу своего соратника, русского офицера и своего старинного друга.
— Вот то то, уже без неприязни заметил Громов. Я тут за сутки до наступления с Дельвигом виделся.
— Да ты чего?! И как Серега после Одессы устроился?
— Не устроился, а мы его устроили. Ты ему документы липовые сделал, я в хороший полк устроил, вольноопределяющимся в зенитную батарею. Знать бы куда все повернется…
— А что повернулось? Насторожился Женя. Ты сказать хочешь, что Серега на фронт что ли попал?!
— Попал. Как и вся его 15 дивизия, вместе с дураком-генералом Дарницким. Короче, попал наш Серега в сводный охотничий батальон 60 Замосцкого полка и был брошен в самое пекло…
— Жив?! Небогатов аж вскочил.
— Да жив- жив. Я узнавал позавчера. Контузия у него. Из батальона дай Бог живыми меньше полусотни осталось и то все раненые. Так что в госпитале он. Киевском окружном.
— Знал бы, заскочил.
— Обратно поедешь, заскочишь. Он теперь герой. Газеты пишут…
— Угу. И вся его легенда- псу под хвост. Вместе с липовым паспортом! Вот ведь хреновина! Заорал Небогатов.
— Мда, что то я не подумал. Когда Дельвига в вольноопределяющиеся отправил. Место спокойное. как он хотел.
Тут в палатку деликатно проник вестовой и с ним еще один солдат, судя по грязно-серому переднику — повар.
— Дмитрий Иванович! В меню на ужин, суп гороховый с копченостями, макароны по флотски с колбасным фаршем, компот из консервированных яблок. Отчитался повар. Разрешайте иди.
— Вольно, Манасыпов. Повар по уставному повернулся и его словно ветром сдуло. Принес Курок?
Ординарец кивнул и ловко словно фокусник, поставил на стол две бутылки коньяку и коробку абрикосовских шоколадных конфет и особенно любимый Громовым лимонный мармелад в круглой жестяной банке.
— Вольно ефрейтор. Спасибо. Вставай в секрет и смотри, что бы никто не шастал тут. Даже господа офицеры.
— Так точно! Бодро рявкнул Курков и тоже выкатился из палатки.
— По первой? Утверждающе спросил Небогатов, наполняя первую рюмку янтарной жидкостью.
— Да. За победу. За первую нашу победу, Женя. Не отыграли назад, дали тевтонам по зубам.