Увечный бог

– Значит, можно счесть домашних зверей жертвами во имя дикости.

– Можно, - сказал он, - если это тебе поможет.

– Не уверена.

– И я.

– Думаю, я слишком мягкая, - заключила она.
– У меня склонность к сентиментальности. Можно скрыться от самой бойни, но от воображения не скрыться никуда. Верно?

Они приближались к широкому перекрестку; напротив большая группа всадников выливалась из южного проезда.
– Ну-ка, - сказал Брюс, - это королевские знамена Болкандо?

– Кажется, королева расширила свои обязанности по сопровождению далеко за родные границы.

– Да, очень любопытно. Мы их подождем?

– Почему нет?

Они натянули поводья на перекрестке.

Эскорт королевы был слишком обширным. Но Брюс нахмурился: - Это солдаты-эвертины, ни одного офицера.

Кроме закаленных в боях солдат Абрасталь привела троих Баргастов; справа скакали две женщины из хундрилов, одна на седьмом-восьмом месяце беременности. Слева была пара вооруженных иноземцев - Напасть? Араникт резко выдохнула.
– Должно быть, это Смертный Меч Кругхева. Она одна заполнит собой дворцовый гобелен.

Брюс крякнул.
– Понимаю, о чем ты. Я видел немало суровых женщин, но эта... воистину необычайна.

– Сомневаюсь, что смогла бы просто поднять меч, что у нее на бедре.

Взмахнув рукой, королева Абрасталь остановила отряд. Что-то сказала одному из солдат, и все ветераны стали спешиваться, снимать с седел какие-то сумки. Они отправились в малазанский лагерь; Араникт видела, что солдаты расходятся, очевидно, отыскивая стоянки взводов.
– Что они делают?

Брюс покачал головой: - Не уверен.

– Они привезли... бутылки.

Брюс Беддикт хмыкнул и ударил коня по бокам. Араникт последовала примеру.

– Командор Брюс Беддикт.
– Королева Абрасталь поудобнее уселась в седле.
– Наконец мы встретились. Скажите, ваш брат знает, где вы?

– А ваш муж, Ваше Высочество?

Сверкнули зубы.
– Сомневаюсь. Но это же лучше, чем смотреть друг на друга в гневе?

– Согласен, Ваше Высочество.

– Ну, если не считать дурня-гилка, что рядом со мной - и вас, разумеется - это будет собрание женщин. Вам сапоги не жмут, Принц?

– Если и так, я слишком мужествен, чтобы признаться. Не изволите ли представить гостей?

Абрасталь сняла тяжелые перчатки и показала вправо: - От хундрилов Хенават, жена Вождя Войны Желча, и Шельмеза, телохранительница, Та, Что Атаковала.

Брюс поклонился обеим женщинам: - Хенават. Мы были свидетелями Атаки.
– Он мельком глянул на Шельмезу и снова посмотрел на Хенават.
– Прошу, если изволите, известить супруга, что я покорен храбростью его и всех Горячих Слез. Зрелище атаки заставило и меня действовать. Я понимаю: если летерийцы и смогли облегчить положение Охотников за Костями, главную благодарность следует возложить к стопам Вождя Войны.

Широкое, мясистое лицо Хенават осталось неподвижным.
– Весьма благородные слова, Принц. Муж их услышит.

Неловкость ответа на миг повисла в пыльном воздухе; затем королева указала на людей Напасти.
– Смертный Меч Кругхева и Надежный Щит Танакалиан из Серых Шлемов.

Брюс снова склонил голову: - Смертный Меч. Надежный Щит.

– Вы встали шесть дней тому назад на наше место, - почти грубо сказала Кругхева.
– Вот отверстая рана на душах братьев моих и сестер. Мы скорбим по жертвам, принесенным вами вместо нас. Это не ваша война - но вы держались стойко. Вы сражались с честью. Если выпадет возможность, сир, мы встанем вместо вас. Вот клятва Серых Шлемов.

Брюс Беддикт не нашелся, что ответить.

Аракникт откашлялась.
– Вы ввели принца в смущение, Смертный Меч. Мы направимся к Адъюнкту?

Королева Абрасталь натянула поводья, поворачивая коня к центру лагеря.
– Поедете рядом, Принц?

– Благодарю Вас, - обрел голос Брюс.

Араникт послала коня сразу за ними, оказавшись рядом с "дурнем-гилком".

Он глянул на нее. Широкое, изборожденное шрамами лицо было торжественным.

– Эта женщина, Смертный Меч, - тихо сказал он, - наделена всей мягкостью кварца. Он у нее даже во рту. А ты ловко помогла командиру оправиться.

– Благодарю.

– Не оборачивайся, чтобы не видеть слез на лице Хенават. Думаю, твой командир ей понравился. Я Спакс, Боевой Вождь Баргастов племени Гилк.

– Атри-Цеда Араникт.

– Это значит Верховная Колдунья, да?

– Полагаю. Вождь, что делают солдаты - эвертины среди малазан?

Спакс почесал ногтями лицо.
– Что делают, Атри-Цеда? Духи подлые, они же люди.

Книга II . Все те, что возьмут дни мои

И конечно она отвернется

Мимо каплющих тронов пройдет

Не узнать, где же встанет ее

Нога

И бредем мы, толкая тени

Стяги вялым ветрам склонив

Но я видел взгляд из-под края

Железного шлема

Он рычал и люди склонялись

Но на площади спали псы

У холодной стены не найти

Дураков

Она смотрит куда угодно

Взгляд отводит, капризная дама

И движенье ее плеча

Оставляет след мертвецов

Все равно

Раз увидев ребенком сон

Ты запомнил его навеки

Кем была она, матерью или

Источала голый соблазн?

Эти троны своими руками

Строил я

От любви обломав все ногти

Я молиться хотел или снять

Одежды?

Так и эдак идти за её

Спиной

О, мы были надежною стражей

Мы скрывали забралами лица

Мы и кровью смердели и потом

Но не знали мы, что охраняем

Мы не знаем и не узнаем

Вовек Но клянусь перед всеми вами:

Я умру под ее стопами

И не сделаю шага внутрь

Бросьте слово ДОЛГ и забудьте

Или на языке покатайте

Слово сладкое ДОБЛЕСТЬ

Но псы

Стонут даже во сне

Словно дети

Что лежат под ногами в пыли.

"Адъюнкт", Зайцегуб

Глава 5

Она умирала, но мы вынесли ее на берег. Свет, словно кожа, простерся над ранами, но был он слабым и быстро угасал. Никто из нас не посмел вымолвить слово иронии, ведь она, названная Пробудившейся Зарей, угасала ныне в лучах зловещего рассвета.

Неловкие жесты привели ее сюда, где серебряные волны падают как дождь и пена блестит алым. Вздувшиеся тела, простертые руки и ноги виднелись на отмелях, и мы гадали, разумен ли ее последний приказ.

Уместно ли смотреть в лицо своему убийце? Довольно скоро я сам отвечу на этот вопрос. Мы слышим, как перестраиваются легионы за текучей стеной, как другие отходят, выравнивая редкий строй. Так мало осталось. Может быть, это и хотела она увидеть, прежде чем губитель-свет высушит очи. .

Отрывки Трясов. Харкенас, неизвестный автор.

Покрытая черным лаком амфора вылетела из боковой двери и даже не покатилась, а закувыркалась по полу. Ударилась об основание перил мраморной лестницы; раздался треск, резкий, словно лопнул чей-то череп. Большой сосуд запрыгал по ступеням. Разбился, блестящим ливнем осколков осыпав нижний пролет и пол коридора. Мерцающие пылинки не сразу осели, уподобившись свежему инею.

Вифал подошел к краю лестницы, поглядел вниз.
– Это, - сказал он себе под нос, - было довольно зрелищно.
– Тут он повернулся, услышав сзади шум.