Уй
Шрифт:
– Да или нет? – нетерпеливо спросила Лили.
– Я отвечу да, потому что ты явно хочешь услышать от меня «да», – произнёс он недоверчиво. Попроси его кто-то другой, он не согласился бы никогда и ни за что.
– Отлично, садись в под, – ответила она и полезла в него первой.
– Отличная компания! – обрадовалась новому лицу Алинук, вводя точку назначения. – Познакомишь? – обратилась она к Лили.
– Это Берге, – быстро ответила она, прежде чем Берге мог успеть что-то ответить сам. – Берге, это Алинук и Кемдер, мои коллеги.
– У, как интересно, – заинтригованно произнесла Алинук. – Берге, чем ты занимаешься?
– Я помогаю ассембледам, – уклончиво ответил Берге.
–
На воцарившееся неловкое молчание Кемдер отреагировал несколько обиженно:
– Смешная же шутка, ребят, ну вы чего?
– Иногда меня пугает, что мы так сильно похожи в своём поведении друг на друга, – задумчиво произнесла Лили. – Мне кажется, большинство ассембледов начинают своё утро одинаково. Все мы думаем, что мы сами выбрали свой распорядок утра, но так ли это? Есть ли этот выбор, и есть ли свобода воли, или всё это лишь иллюзия?
– Что может быть лучше после неудачной шутки, чем серьёзный депрессивный вопрос, – усмехнулся Берге.
– Мне интересно, как вы познакомились, – спросила Алинук, повернувшись к задним сидениям, насколько это позволял фиксатор.
– Действительно, – добавил Кемдер.
– Я помог ей однажды, – ответил Берге, не зная, как избежать прямого ответа.
– Любопытно, – произнёс Кемдер с оттенком недоверия. – Значит, это не ты к ней на приём пришёл, а она к тебе? Психотерапевт что ли?
– Лили весьма интересная личность, трудно ускользнуть от такого обаяния и остаться равнодушным, не находите? – Берге извивался, но лгать ему раньше не приходилось, и это было заметно.
– Точно не разведчик, – заключил Кемдер. – Ладно, мистер секретность, не будем тебя теребить, не сдавай только наш бар властям, он слишком хорош.
– Что ж, у меня теперь завышенные ожидания от этого заведения, – улыбнулась Алинук.
Подовая магистраль в какой-то момент изменилась внешне. Она всё ещё прекрасно работала, но навигатор местами переставал показывать расположение, некоторые метрики на дисплее перестали отображаться или показывали неверные значения. От конечной станции нужно было пройти ещё некоторое расстояние по весьма интересным местам.
– Давно не ходил на своих двоих, – посетовал хирург. – Непривычно без асфальта и без возможности использовать колеса.
Расположение бара было неплохим: незаметный вход с охраной и пропуском по паролю скрывался у основания заброшенного жилого дома-дерева в полупустынном районе купольного города и не был заметен со стороны. Дерево выглядело очень депрессивным: ветви кое-где пообломались и попадали вместе с листьями-квартирами, а где-то продолжали висеть на растянутых коммуникациях – трубах и проводах, готовые вот-вот упасть со ствола, упирающегося в небо, в самую скорлупу. Осколки и россыпи строительного материала, обрывки коммуникаций валялись повсюду. Всё поросло пушистой сизой травой, даже сами дома-деревья были заселены растениями. Кое-где росли небольшие рощицы деревьев и кустарников. Трава была выше роста ассембледов. Порхали бабочки, в траве рыскали мелкие животные. По сломанной ветке пробежала кошка.
– Как ты узнал про это место, Кемдер? –поинтересовалась Лили.
– Скажем так, оно само меня нашло, – ответил Кемдер уклончиво.
–Как вы думаете, сколько этому зданию лет? – спросила Алинук, медленно поднимая глаза по стволу к самой верхушке.
– Я бы сказал, что не меньше двух сотен, – предположил Кемдер. – Судя по форме листьев, окон, ветвей. Я видел фото и видео тех времён. Ассембледы тогда выглядели иначе, с тех пор их тела сильно изменились.
– Думаю, было как минимум две-три версии, – подтвердила Алинук.
– Да, – продолжил Кемдер. – Так вот, требования к жилищу были несколько
иные тогда.– Интересно, как выглядела тогда жизнь в целом, – задумчиво произнёс Берге.
Они помолчали.
– Почему чиновники не утилизировали это всё и не переиспользовали? Неужели обновление коммуникаций и подовой магистрали оказалось сложнее, чем сооружение абсолютно новых зданий с нуля? – Лили надеялась, что кто-то из их компании уже интересовался этим вопросом и знал ответ.
– Вероятно, ты права насчёт стоимости обновления. Скорее всего мы это уже не узнаем. Возможно, старые версии домов не подлежали обновлению вовсе, ассембледов старого поколения дизассемблировали по истечению срока службы, а дома к этому моменту уже разрушились частично без поддержки? – рассуждал вслух Кемдер.
– Почему тогда магистраль в таком хорошем состоянии?
– Хм, возможно, потому что она сделана по другой технологии, лежит под землёй и не подвержена борьбе с собственным весом, устремлённым в высоту, и возможно, потому что её всё ещё поддерживают. Я не знаю, куда ведёт эта магистраль, она старая, но отнюдь не заброшенная, – продолжил рассуждения Кемдер.
– Есть ли способ узнать про всё это как-то более подробно? Всё это очень любопытно, – добавила Алинук.
– Нужно иметь знакомого архитектора. Такие данные не являются открытыми, и их нельзя отыскать в библиотеке, к сожалению, – ответил Кемдер.
– Используют ли такие магистрали курьеры? – задумался вслух Берге, разглядывая сизовато-фиолетовые волоски ковыля в траве.
Бар был освещён мягким холодным светом. Освещение было проложено вдоль коммуникационных труб, идущих вдоль стен, а затем завешено светлым полотном. Ассембледы сидели группами в центре большого помещения, словно на проповеди. Мебели не было.
– Дамы и господа, занимайте свои места, поторопитесь заказать ампулы у бармена и запустить их в действие! – прозвучало из динамиков. – Шоу скоро начинётся!
Ребята прошли к бармену-ассембледу и заказали привычные ампулы.
– Нужно показать нашему другу прекрасное, но не переусердствовать: он новичок, – обратилась к бармену Лили по поводу Берге, говоря на пониженных частотах, чтобы её было лучше слышно. Бармен кивнул и протянул капсулу.
– То, что вам нужно. Не волнуйтесь, будет мягко и приятно. До комендантского часа вас отпустит, и вы успеете вернуться, как ни в чём не бывало, – по манере общения казалось, что бармен всегда находился под воздействием своих коктейлей, будто это было его образом жизни и настроением. Видя такое, не хотелось оставаться в стороне.
– Не думала, что ты поедешь с нами, – сказала Лили, отойдя вместе с Берге в сторону, попутно заменяя ампулу с техлимфой у него в руке на ампулу с коктейлем. – Вот так, – сказала она, закрывая крышку отсека, – теперь ты сделаешь то же самое с моей ампулой.
Берге не стал отпираться и повторил действия по замене ампулы в руке Лили.
– Откуда мне было знать, куда ты меня зовёшь, – оправдывался он. – Я не знаю, чего ожидать от сегодняшнего вечера, Лили.
– Теперь, что важно знать о работе данного коктейля, – заговорила Лили, игнорируя опасения Берге. – Под его воздействием восприятие визуальной информации приводит к невероятному удовольствию, по этой причине ты поневоле начинаешь воспринимать и обрабатывать информацию со всех своих камер, даже запасных, как в случае критической ситуации. Происходит это всё в цвете, обработка изображений идёт с колоссальной скоростью и проходит дополнительные лишние этапы. Всё это, как ты понимаешь, вызывает гигантское потребление топлива, поэтому в желудочный отсек нужно подсоединить дополнительное питание через шланг. Что мы сейчас и сделаем. Отсек отходов нужно опорожнить заранее, так что идём в уборную.