Ужасно увлекательная жизнь главнои? героини

Кама кивает, напряженно глядя на меня.

Ждёт объяснений?..

– Ко мне придёт Аниш. Мы будем разбираться в убийствах чиновников на улицах центрального округа. Я не могу позволить вам столкнуться - только не сейчас…

Улавливаю в его глазах понимание, которое, впрочем, не отменяло напряжения, а лишь усиливало его.

– Иди, - прошу настойчивей.

Кама отходит от меня, затем надевает форму и выходит из комнаты. Естественно молча. Но конкретно сейчас его молчание начинает беспокоить меня. Он же не затаил обиду?.. И не решил покончить со всем прямо здесь и сейчас - а точнее, когда в мой дом придёт Проклятый Клинок?

Нет, он так со мной не поступит: не может поступить!

Нервно поправляю волосы и оглядываю комнату - в ней не должно остаться следов прошедших ночи и утра. В ней не должно быть ничего, что могло бы привести Аниша к Каме.

Удостоверившись в отсутствии улик, зову слуг, чтобы прибрались - а сама иду в сторону гостиной, где планирую дождаться своего гостя. Но прежде…

– Неха, - зову свою управляющую, спускаясь по лестнице.

– Я здесь, моя госпожа, - та мгновенно появляется рядом.

Киваю ей в сторону кабинета и закрываю за нами дверь. Пора начать реализовывать свой план…

***

– Господин Аниш, - приветствую главу Второго Дома и кивком отпускаю Неху.

– Ты пришла в себя, - Аниш стремительно подходит ко мне и внимательно вглядывается в моё лицо.

– Да, этой ночью, - киваю и не удерживаюсь от ироничного: - надеюсь, очередное обновление портрета в Палате Внутренних Дел не потребуется?

– Не потребуется, - отрезает Аниш, закончив изучать «новую меня» и, судя по всему, не найдя во мне признаков воскрешенной нимфы, - почему ты не пускала меня к себе?

– Это не было моим выбором, - говорю, как есть, - я в тот момент ещё была без сознания. Но домашние почувствовали, что эта ночь будет решающей - и перестраховались.

– Домашние?
– переспрашивает Аниш.

Госпожа Кири, если быть точной.

Но я не буду сдавать её.

Как не буду сообщать Анишу, как именно я излечилась: боюсь, после этого наше общение сойдёт на нет на веки вечные... из-за моей смерти или из-за его смерти - тут уж как повезёт.

– Я всё ещё не совершеннолетняя по меркам Галаарда, - напоминаю ему, сбрасывая всю ответственность на ничего не подозревающего Сандара, - да и двери моего дома не должны быть открытыми круглосуточно... Поэтому я не очень понимаю суть твоих претензий - в чем ты подозреваешь меня или моих родных?

Если он не почувствовал во мне нимфу, я априори вне подозрений.

Но его стремление убедиться, всё ли здесь чисто, наводит на мысли о возможности какого-то иного способа излечения, который мне неведом.

– Твоя сестра пару недель назад присоединилась к монахиням Святого Храма, из которого в своё время бежала твоя бабушка… с немалым количеством секретов за пазухой.

– Постой… ты что, подозреваешь, что я как-то связана со Святым Храмом?
– удивленно смотрю на него.

– Я не подозреваю: ты с ним связана. Точнее, твоя семья, - отвечает Аниш.

– Хорошо, предположим, побег моей бабушки мог тебя озадачить и навести на определённые мысли о постановке происходящего… но бессмертные монахини не желали присоединения моего дома к Великим. Госпожа Кири это подтвердила. Было бы глупо не воспользоваться такими связями, не находишь? А Лила решила уйти в храм лишь потому, что наследники Великих Домов устроили над ней свой жестокий суд!

– Я не знаю, могу ли я доверять госпоже Кири: она всегда держалась отстранённо, но, стоило ей встретиться с тобой - и у неё тут же появились личные интересы, - произносит Аниш, глядя мне в глаза.

Что ж, это действительно так.

Аниш зрит в корень.

Однако…

– Тебе не нравится, что у меня может появиться союзник, или тебе не нравится, что у меня может появиться такой союзник?
– не менее внимательно смотрю на него.

– Мне не нравится, что ты можешь довериться не тому человеку, - отвечает Аниш.

– А ты сам, ты - тот человек для меня?
– продолжаю всматриваться в его лицо, буквально возвращая ему его же подозрительность в начале нашего разговора.

– Я не знаю. Но я хочу, чтобы мы лучше узнали друг друга, - звучит уверенный ответ.

– Это возможно, - киваю, - до тех пор, пока на шеи не начнут развешиваться ярлыки.

– Хорошо, я понял тебя, - сухо отзывается Аниш и отходит от моего стола, - что касается Лилы…

– Она в безопасности?
– прерываю его.

– Если в Святом Храме вообще можно быть в безопасности, - слышу отстранённый ответ.

– Что не так с этим храмом?
– спрашиваю прямо, а затем исправляюсь, поймав удивленный взгляд Аниша, - Я никогда не углублялась в процесс изучения его истории, и, боюсь, не смогу узнать её достоверно - даже если сильно захочу.

– Всё, что нужно знать про Святой Храм, это, что он был создан сильнейшим потомком духов, решившим начать вести светский образ жизни в центре Галаарда, - произносит Аниш с хорошо контролируемым, но всё же заметным раздражением.

– Это… - хмурясь, пытаюсь как-то помягче выразиться, но терпя поражение.

– Это одна из причин, по которым предки владыки решили, что нимфы и их потомки должны быть изолированы от простого народа: их сила не идёт ни в какое сравнение с возможностями людей. Они могут подчинять массы, основываясь на своем превосходстве - и умственном, и духовном, и физическом. Эта разница между нами лишает человечество свободы выбора. Надеюсь, это понятно?

– То есть, Всеблагой - это один из потомков племени духов, решивший дать людям знания о том, что хорошо, а что плохо?
– игнорируя давление взгляда Аниша, решаюсь уточнить.

– Его представления о том, что хорошо, а что плохо, не сильно отличались от тех, что царили среди людей. Его вина в том, что он решил преподнести их с высоты, недосягаемой для простых смертных. Он привязал норму к своему имени, но не дал пути к своей вершине, наказав слушать его только потому, что он иной– другой, не простой человек… просветлённый из-за своих корней... Людям всегда нужны авторитеты, на которых они станут ровняться; слово которых они станут слушать. И этим авторитетом по недосмотру одного из предков Первой Семьи стал не человек, но существо иного плана - которое и человеком-то никогда не было. Ты понимаешь, в чём опасность подобного закрепления в умах людей?

Молчу, напряженно глядя на него.

– Люди будут почитать его и просить его о помощи, но никогда не будут следовать его пути и никогда не достигнут его высот, поскольку это для них просто невозможно?
– произношу негромко, спустя некоторое время.

– Именно. Более того, из их памяти быстро пропадёт информация о принадлежности Всеблагого к потомкам племени духов, но зато закрепится мысль о его отличии от них самих. О его «инакости». О том, как он велик по сравнению с остальными людьми.