Ужасы: Последний пир Арлекина (сборник)

Ведущие на север полосы на Холлоуэй-роуд были забиты машинами. Впрочем, Линден не сомневался, что автострада тоже стоит. Он с восхищением любовался закатом через лобовое стекло: небо над Хайгейтом окрасилось странным лиловым цветом. Вроде бы вчера он смотрел на закат в зеркало заднего вида, а не через лобовое стекло? Маленькая деталь…

Он доехал до поворота на Суссекс-вэй, в направлении своего дома. Движение было все таким же ужасным, и Линден порадовался тому, что кинул сумку в машину еще утром — теперь ему не придется делать крюк, чтобы ее забрать.

Он смотрел, как «жук» прокладывает себе путь между двумя «эскортами», выбираясь с боковой улицы. Если это называется «транспортным потоком», то это просто поток грязи. Он снова поискал взглядом «жука» — был ли это старый автомобильчик с крохотным задним стеклом и разноцветными указателями поворота или более современная модель с большими задними габаритами и надежными амортизаторами? Но он его больше не видел и не смог вспомнить, где тот появился — в зеркале заднего вида или перед ним?

На противоположной стороне дороги от бильярдного центра высунулся красный «эскорт». Два «фольксвагена» позволили ему проехать между ними. Водитель «эскорта» благодарно им помахал. За машиной Линдена послышались нетерпеливые гудки, и он невольно подскочил — пробка немного продвинулась вперед.

Траффик не улучшался; когда Ml пересекла М25 и слилась с М10, он стал даже хуже.

Линден попросил Мелани поставить кассету. Она выбрала органную симфонию — при скорости десять миль в час он был в состоянии ее слушать.

— Почему бы тебе не вздремнуть? — спросил он.

— У тебя в машине слишком шумно, — ответила она. — Я не засну.

Каждые несколько сотен ярдов пробка понемногу рассасывалась, и Линден мог прибавить скорость до тридцати и даже сорока миль. Но всякий раз это было временное облегчение, потому что трафик тут же снова необъяснимо сгущался. В конце концов благодаря притяжению семейных очагов в таких городишках, как Лутон, Лейтон-Баззард, Милтон-Кинс, Ньюпорт-Пэгнелл и Бедфорд, машин стало меньше, и все могли ехать на шестидесяти пяти. Впрочем, новизна скорости быстро рассеялась и сменилась скукой от езды по автостраде, усугубившейся темнотой.

Пленка щелкнула и замолчала, но поскольку в последние полчаса он ее не слушал, то не стал утруждаться и ставить новую. Жаль, что с ним нет Мелани — она не дала бы ему уснуть. Интересно, она уже добралась до коттеджа? Линден попытался угадать, кто сидит за рулем «фиесты» впереди. Что за человек? Он прибавил газу, чтобы подъехать поближе.

«Женщина, — решил он, — но не такая, как Мелани. Скорее, помешанная на карьере, которая считает крайне важным быть частью компании. Девушка компании. Эгертон женского рода. — Он снова нажал на педаль газа. — Ее волосы наверняка уложены в стиле „стремление вперед“. Подобие окаменелого птичьего гнезда, которое давно покинули яйца-мозги, оставив корпоративный блеск черепной пустоты в глазах».

Внезапно он догнал «фиесту».

Когда автомобиль резко рвануло в сторону и он завилял, Линден понятия не имел, что произошло.

Он покосился на пассажирское сиденье, вцепившись в руль, как в поводья понесшей лошади. Всегда говорят: правь в занос. Но что это значит? Ехать в него или против него? Линден крутанул руль налево, пытаясь направить машину на обочину, и нажал на тормоза как можно мягче, чтобы его снова не занесло.

Он даже не догадывался, насколько был близок к тому, чтобы его сбили проносившиеся мимо автомобили. Содрогаясь, он остановился на обочине. Не требовалось смотреть на руки, чтобы понять, как сильно они трясутся: он все еще крепко держался за руль и весь дрожал. Вовсе не из-за работы двигателя, который уже заглушил. Линден перебрался на пустое пассажирское сиденье, выбрался из машины и нетвердым шагом обошел ее, чтобы выяснить, что случилось. Прокол — задняя шина со стороны водителя напоминала лохмотья. Он буквально прочитал на ней слова: НОВАЯ ПОКРЫШКА.

Вернувшись в машину, он рассказал Мелани о произошедшем. Она уже немного успокоилась; шок оказался для нее особенно сильным, потому что, когда все случилось, она спала.

Линден вытащил из багажника гаечный ключ и домкрат и начал снимать колесо. Первая гайка никак ему не давалась, поэтому он занялся остальными тремя. Все они после некоторого усилия открутились. Но первая даже не шевелилась; ключ начал скользить.

— Черт!

Он прислонился к «мини», глядя на проезжающие мимо авто.

Линден попробовал снова, но теперь гаечный ключ оказался слишком большим и стесывал края. Если он продолжит, скоро гайку будет вообще невозможно открутить.

Линден остановился, чтобы передохнуть, и оглянулся назад, на обочину, — видно ли еще «мини». Сам автомобиль был уже невидимым, но аварийка продолжала мигать. Она оказалась намного ярче, чем он предполагал, и Линден почувствовал к ней благодарность. Он пошел дальше.

Мимо пролетали машины, лица пассажиров оборачивались к нему пустыми белыми пятнами, но он больше не чувствовал одиночества. Небо почернело и затянулось тучами; во тьме за автострадой не было ни огонька. Здесь даже фермеры не живут, люди просто проезжают насквозь. Он застегнул все три пуговицы на куртке и поднял воротник. Где, черт возьми, их аварийный телефон? Тот, что находился в нескольких ярдах от его машины, оказался неисправным. И тот, что напротив, тоже — Линден добрался до него, незаконно перейдя все шесть полос автострады.

В конце концов он отыскал работающий аппарат и смог позвонить в техподдержку. Казалось почти невероятным, что там кто-то будет ждать у телефона, чтобы ответить на его звонок и послать на помощь фургон. И все-таки он платит за эту систему. Разумеется, теперь он радовался, что подписался на нее.

Линден пошел обратно. Холод проник под тонкую куртку. Машины пролетали всего в нескольких футах, и он чувствовал себя очень уязвимым. Он уже потерял счет мостам, под которыми проходил. На горизонте все никак не показывались оранжевые вспышки его аварийки, и он начал беспокоиться, что случайно сбился с пути. Перебежав шоссе в поисках телефона, обратно он не возвращался.

— Не будь болваном! — произнес он вслух, но звук собственного голоса, такого жалкого и едва слышного, испугал его. Линден решил, что на следующем же мосту повернет назад, но едва показался следующий мост, он увидел огни аварийки.

Однако они принадлежали «форду-кортине». Сидевшая на пассажирском сиденье женщина с плохими зубами кинула на него тревожный взгляд и отвернулась.

«Мини» стояла на двести ярдов дальше. Когда он подошел к ней сзади, игра теней, возникавшая из-за фар пролетавших мимо машин, заставила думать, что на передних сиденьях уже сидят двое.

Линден забрался в автомобиль и стал ждать фургон.

Каждая проезжавшая машина заставляла крошку «мини» сотрясаться. Он включил музыку, но тут же решил, что из-за нее не услышит, если кто-то посторонний подкрадется к ним, и нажал кнопку «извлечь кассету». Мелани сказала:

— Они скоро приедут.

Начался дождь. На лобовом стекле взрывались жирные капли. Он представлял себе Мелани в коттедже: она наливает себе вина, готовит ванну, смотрит телевизор. Очень хотелось оказаться там вместе с ней. Сколько времени ей потребуется, чтобы начать волноваться? Дождь барабанил по крыше машины, как по палатке. Внезапно яркая вспышка превратила ночь в день. А следом загрохотал гром, похожий на соло пьяного литавриста.

Когда прибыл механик, Линден вышел к нему под проливной дождь, но и тот не сумел справиться с гайкой.

— Тут всего миля до сервисного центра, — прокричал механик, перекрывая грозу. — Я вас туда отбуксирую. Там будет проще. Я смогу открутить гайку. Больше места, больше света.

Линден кивнул и снова сел в машину.

— Это недалеко, — сказал механик, прикрепив «мини» тросом к своему пикапу. Они тронулись с места, не съезжая с обочины. Через десять — пятнадцать минут сквозь дождь показались огни гаража. Линден, оставив механика менять колесо, пошел по скользкому от дождя асфальту к сервисному комплексу.