Уже не Безымянный

– Обойдусь!

– Как хочешь! Быть может, ты еще пожалеешь, что отказался от моего дружеского предложения!

Как быстро на меня его лакеи теперь наедут, даже самому стало интересно.

– Эй, ты!
– окликнул меня рудокоп.
– Ты ведь тоже новенький?

Оперативно у него все сработано, однако, у этого Бладвина. Усталость как рукой сняло. Можно проверить, насколько я стал сильнее и ловчее в деле. Шест в руках, меч на поясе, заклинания первого круга в голове, так на всякий случай.

– Да, а ты кто?
– невозмутимо выдал я.

– Я Грим! Ты ведь хочешь присоединиться к нашему лагерю, а я могу тебе помочь в этом. За поворотом сидят два рудокопа. Они украли амулет у людей Гомеза. Вдвоем мы сможем их одолеть. Это повысит наши шансы быть принятыми в лагерь. Я отдам амулет Баронам и замолвлю за тебя словечко.

Ой, как врет, аж к баронам его примут.

– А как идет твое испытание

– Неплохо, я уже разговаривал с Декстером, Слаем и Фингерсом.

– Какой же ты молодец.
– ирония из меня аж сочилась.
– Ну, так что, пойдем?

– Пойдем.
– уже менее уверенно закончил разговор Грим, видно заподозрив неладное.

Мы вышли из северных ворот и отправились по тропинке направо, вскоре попав в засаду. Ну, или в то, что по представлению этого 'конспиратора' является засадой.

– Вот мы и на месте!
– торжественно продекламировал Грим.
– Твой друг Диего не скоро здесь появится. Бладвин просил передать тебе привет!

Он и двое его дружков выхватили свои дубинки и набросились на меня. М-да, это точно не уровень Карима, хотя, что это я всех бойцов по нему ровняю. В общем, много визгу рудокопов и отвешенных им плюх спустя, я связал всех трех их же ремнями, как проделал эту же процедуру в первый день своего появления здесь с Буллитом.

Вытащив из рюкзака кружку и набрав в нее воды из протекающей неподалеку речки, я плеснул ее на лица, уже понявших глубину своих заблуждений, представителей пролетариата.

И грянул мат! Впрочем, быстро стихнув. Тяжело орать, когда тебе к горлу упирается лезвие ножа.

– А теперь, прошу, членораздельно и по одному.
– я поднес нож к уху Грима.
– Кто, как, где, зачем и почему?

– Че?
– спросил один из связанных и сразу же получил леща.

– Повторяю, по одному!
– уже с нажимом произнес я.

– Мы тут ваще не при делах!
– отозвался один из подручных Грима.
– Нас заставили.

– У нас вся руда уходит на выплаты этим мерзавцам.
– вторил другой.
– Это все Грим, он нас просто нанял. Не убивай, а?

– Эй, пойми меня правильно! Я ведь не хочу до конца дней горбатиться в шахте.
– разрыдался Грим.
– Ты сам виноват, что неуважительно повел себя со стражником. После этого задания я смог бы стать призраком. И я не виноват, что мне поручили убрать именно тебя. Я ведь лично против тебя ничего не имею, может, разойдемся миром?

– Убить, иль не убить? Вот в чем вопрос!
– начал я вслух, предав своему лицу наиболее зловещее выражение.
– Достойно ль смириться под ударами дубин? Иль надо оказать сопротивление? И в смертной схватке с целым морем бед покончить с ними!?

Похоже, эти трое поняли лишь 'покончить с ними', так как обделались.

– Ты сумасшедший!
– закричал Грим.
– Отпусти нас! Обещаю, мы никогда больше не будем. Не будем...

Я посмотрел на него исподлобья и улыбнулся, крайне многообещающе. А потом просто развязал их и смотрел, как они улепетывают в сторону Старого лагеря.

Сейчас вечер, а не ночь, думаю многих смогут поразить вонью и забавной походкой. Вот только хватит ли этого, чтобы от меня отстали? И в отличие от монолога Гамлета, этот вопрос для меня был более актуален.

Моя бабушка всегда говорила мне: 'Внучек, никогда не откладывай на завтра то, что можешь сделать сегодня'. Памятуя ее безмерной мудрости, я решил совершить круг почета по лагерю, с гордо поднятой головой. Со стороны могло показаться, что я нарываюсь на неприятности, но после событий в Новом лагере, я успел многое в жизни переосмыслить, особенно ее относительность. Вот к примеру был бандит Квентин, грабил и убивал и возможно даже насиловал, пришел генерал Ли и кончился Квентин. Был гордый наркоторговец и дезертир Джако, а Ларес пораскинул его мозгами по пещере.

– Эй, постой! Ты разговаривал с Бладвином?

– Угу!

– И как только у тебя смелости хватило не платить ему руду за защиту. Из-за таких как ты расплачиваются простые рудокопы. Похоже, мне придется поучить тебя манером, чтоб ты заплатил, когда ты встретишь его в следующий раз.

Едва закончив речь, мой собеседник получил от меня прямой удар в челюсть, с разворота корпусом. Попинав слегка его тело и обшмонав карманы, видно это уже входит у меня в привычку, я пошел обратно к своей хижине.

Хватит на сегодня приключений, пора и честь знать.

– Ты отказался платить Бладвину за защиту, да?
– поинтересовался у меня один из рудокопов, в котором я узнал Джесса.

– Угу.
– вздохнул я.

– Я хотел предупредить тебя. Он нанял местных головорезов, чтобы отомстить тебе. Ну, я слышал его разговор с Хереком.

– Очень своевременно, учитывая, что Херек валяется в десятке метров от тебя.

– Возможно, он подговорил стразу нескольких человек.

– Угу, - продолжил я, - тех, что вернулись в обосраных портках. Бывай Джесс!

Покинув компанию, лимуроглазого от удивления, рудокопа я решил навестить Снафа.

– Привет Князь!
– приобнял меня здоровяк повар.

Ну, хоть кто-то рад меня видеть.

– И тебе не хворать, ты чего такой дружелюбный сегодня?

– Так ведь опробовал я твой рецепт маринования и соления грибов. За отсутствием перца и чеснока использовал огненный корень и огненные ягоды, закуска получилась шикарная. У меня ее стражники и призраки с руками чуть не оторвали. Еще что-нибудь подскажешь из вашей кухни?

– Да дай ты человеку нормально поесть.
– буркнул, незаметно подошедший, Фингерс.
– Привет ученик. Похоже, уроки на сегодня отменяются, я Снаффа знаю, он с тебя не слезет, пока ты ему все рецепты не расскажешь.

Увидев на моем лице вымученную улыбку, медвежатник рассмеялся.

Меню у толстяка стало более разнообразным. Пообедав, продиктовал ему рецепты: борща, пельменей, окрошки, щей и макарон по-флотски. Чувствуя накатившую усталость, пошел спать. Ну, как пошел? Скорее пополз. Прав был Фингерс, Снаф был дотошным до мелочей и пока не вытянул из меня все воспоминания о вкусе каждого растения или специи отпускать меня не желал категорически, боясь что-то напутать потом.