Узоры на твоей коже

— Мы все хотим того же. Гарри уже идет на поправку. Через пару дней выпишут и его. Как раз подоспеет к праздничному столу, — улыбнулась она, и сдвинулась, посмотрев в глаза Гермионы. Она стерла влагу с ее щеки и поправила спутанные волосы. — Вы с Драко заслуживаете счастливого праздника. Сейчас я более чем прежде рада за тебя. Иногда, конечно, Драко ведет себя как полная задница, — она фыркнула и улыбнулась немного шире, взглянув куда-то в сторону, — но в этом проявляются его слабости. А человек без слабостей — пустая оболочка. Который живет по инструкции и не проявляет эмоций. Это не значит, что мы должны прощать ему все его колкости и выпады с язвительными шуточками, нет. — Джинни вернула свой взор на Гермиону и взяла ее за руки. — Мы просто должны научиться принимать друг друга со всеми ранами, которые нам когда-то нанесли. Не спустить на тормозах, а именно принять его таким, какой он есть. Все мы знаем, что никого из нас уже не перевоспитаешь, и его в том числе. За его внешним щитом надменности, я думаю, скрывается что-то ранимое. Наблюдая за тем, как он к тебе относится, я уверена в том, что он старается искупить и вызволить из себя те пороки, которые в него заложили однажды. Он с ними не родился, а приобрел. Я верю, что этот мужчина сделает тебя по-настоящему счастливой.

Гермиона притянула Джинни, крепко обняв за плечи. Она испытала поистине сестринское тепло по отношению к ней, и ей стало намного спокойнее от того, что в ее жизни есть такой человек как Джинни, и как Гарри, что стал старшим братом. Благодарность за то, что она обрела всех этих людей, как большую дружную, понимающую и доброжелательную семью. Семью внутри Хогвартса, что стал ее домом за эти годы.

— Молоко с печеньем и по спальням? — предложила Джинни, и сияние очередной улыбки озарило ее лицо.

— Отличный план, — кивнула Гермиона, устраиваясь на диване рядом с подругой и направила палочку, чтобы разжечь потухший камин.

***

Драко задыхался. Он метался по постели не в силах выдавить из себя и звука. Он хватался за горло обеими ладонями и старался унять то, что застряло там внутри. Склизкое и мерзкое. Оно ломало его трахею и выбиралось наружу.

«У тебя не осталось времени»

Шепот настиг его и прижал к постели. Глаза Драко остекленели под веками, но он продолжал биться в смеси из боли и ужаса, который прорывался сквозь пелену, впаивался в его сознание точками и множился по всему телу.

«У тебя нет выбора»

Его дергало в подобии конвульсии, пока влажная змея, покрытая лоснящейся чешуей, высвобождалась из его горла. Драко не мог полноценно вдохнуть, отдавая последние капли своей жизни рождению чего-то зловещего, что теперь заполняло его комнату.

То, что вырвалось наружу, мраком рассеялось по комнате, и Драко понял, что проваливается в никуда, полностью опустошенный.

***

Он закашлялся, держа руками разодранное изнутри горло. Сон слишком быстро сменился реальностью. Очнувшись, он вскочил на кровати и забился в угол. Весь в поту, Драко смотрел на подушку в изголовье. Лунный серп в безмолвном небе выхватывал тонкий вспоротый отблеск на белоснежной ткани. Это была ее бездыханная кожа. Некогда живая, но теперь обескровленная. Гермиона лежала, свернувшись клубком на его постели, как и накануне, только теперь не двигалась и не дышала. Тело застыло и едва касалось его ступней. Драко никак не мог посмотреть на нее в упор, потому что боялся быть тут же погребенным и сам под ее неподвижным взглядом. Он лишь осмелился протянуть руку и коснуться ледяной простыни, где лежали ее волосы.

Ему это всего лишь померещилось.

Рука ухватилась за ничто, и он отдернул ее обратно, медленно выходя из оцепенения от только что увиденного. Он потряс головой и грубо растер лицо ладонями. И пока его сердце всё ещё готово было проломить грудную клетку, он встал, и с палочкой в дрожащей руке вышел из комнаты, направляясь во мраке теплой гостиной в противоположную от своей двери сторону.

Припав к дверному полотну, он тщательно вслушивался в любой звук и пытался остановить поток лихорадочных мыслей. Ему было важно, чтобы с ней всё было в порядке. Ее не должны беспокоить его видения или сны. Она не должна перенимать на себя его боль и терзания. Но он их заслужил сполна.

Цепляясь за ее безмятежный образ, он повернул ручку и толкнул дверь в комнату. Ее невинное и умиротворенное сном лицо мягко освещалось пламенем свечей с прикроватной тумбы. Одеяло было наполовину откинуто и сползло на пол. Кудри волос рассыпались каскадом по подушке. Губы слегка приоткрыты, дыхание спокойное.

Босиком он сделал несколько шагов вглубь комнаты и опустился на колени перед ее постелью. Он любовался ею и едва сдерживал ком в горле. Он видел в ней свой исход. Финал, к которому он пришел спустя годы скитаний во лжи и осквернении всего, что могло помочь ему стать лучше. Но только сейчас дошел до той черты, где ее лик стал для него чем-то священным. Драко не знал молитв, но мысленно обратился к силе, что позволила им быть вместе, и тихо шевеля губами в немоте этой ночи, он попросил защиты для нее.

***

Драко не рассказал матери подробностей о том, что случилось на поле для квиддича. Но Нарцисса, конечно же, так переживала, получив известие от Минервы, что немедленно соединилась с ним по каминной сети.

— Будь осторожен, Драко, — сказала она и снова посмотрела на него заплаканными глазами. — Я не могу потерять единственного сына. Это горе, которое я никогда не смогу пережить.

— Мама, перестань, — отмахнулся он и пригладил волосы, что снова немного отросли после последней стрижки. — Я смогу позаботиться о себе, ни к чему эта лишняя опека. Здесь уже весь Хогвартс трясется над моей жизнью.

— Ты как отец, — шепнула она, считая, что Драко не услышит, но он уловил это и ее слабую улыбку, скользнувшую по ее губам. — Он такой же своенравный.

— Я не брошу квиддич, — заявил Драко и нахмурился.

— Я и не прошу, — отозвалась она, и добродушие ее лица озарило всё вокруг. — Никто не заставляет тебя отказываться от того, что ты любишь. Я просто… переживаю за тебя, Драко. Как и любая другая мать за свое дитя, — вздохнула она и покачала головой. — Ты поймешь это и сам, когда станешь отцом. — Драко поднял голову в ответ, и его щеки налились румянцем. Непонятно почему, но его приятно смутили слова из ее уст об отцовстве. Стать отцом ребенка Гермионы было пределом мечтаний и неимоверным счастьем для него.

— Вы с Гермионой еще не…

— Мама, нет, — прервал он ее, перекидывая ногу с одного колена на другое, и тут же укорил себя за несвоевременную грубоватость в голосе. — Мы планируем это только после выпуска из школы.

— Хорошо, — Нарцисса кивнула, не переставая улыбаться, так скромно и манерно-утонченно, как только ей позволяло ее воспитание. Слышать о том, что Драко желает стать отцом, вселяло в ее сердце тепло. — Вы приедете в Мэнор на Рождество? — в ее взгляде встрепенулась слабая надежда и Драко заметил это.

— Мы еще не думали об этом. Я обязательно обсужу с Гермионой планы на Рождественские каникулы и дам вам знать. — Драко прекрасно понимал, что ему придется встретиться с отцом и этого не избежать, если они решат провести каникулы в его поместье.

— Отец хотел с тобой поговорить Драко, — Нарцисса словно прочитала его мысли и поймала взгляд сына. — Тебе стоит выслушать его.

— Что-то вроде, Драко я очень сожалею, блаблабла, так? — новая грубость сорвалась с его языка прежде, чем он подумал.

— Он и вправду очень раскаивается, — призналась Нарцисса и уголки ее губ вновь поползли вниз.

— Тогда почему он не связался по камину вместе с тобой?

— Он не любит все эти переговоры по каминной сети, ты же знаешь. Он хочет увидеть тебя и поговорить наедине, лично.

— Если он посмеет хоть что-то сказать Гермионе, то можете даже не мечтать увидеть меня в поместье, — ответил он резко, но обоснованно, учитывая прошлое.

— Ему пришлось многое переосмыслить за это время, — ответила она. — Ты не представляешь, сколько времени я пробивала его глухую стену, пока он, наконец, не открылся мне.