Узоры на твоей коже

— Её ревность только доказывает, что она несчастна сама по себе, Гермиона. Она не любит себя, и это намного печальнее. Драко — просто её способ самовыразиться. Она вешалась на него для повышения своей самооценки. А из себя она ничего не представляет, — Джинни положила ладонь поверх её пальцев, которые распускали и снова плели косички по кромке пледа. — Будь выше всего этого. И не обижайся на Драко. Он не виноват в том, что раньше притягивал к себе таких низких в поведении людей. Надеюсь, теперь он поймет это.

— О, вы уже вернулись, — Гарри влетел в гостиную. На его щеках играл малиновый румянец. Все волосы были мокрыми и торчали в разные стороны. Рон протиснулся вслед за ним и отряхнул уличную мантию от снега. Его волосы выглядели такими же растрепанными, и он уже казался не таким удручённым и гневным, чем несколько дней назад.

— Я же говорила, они пойдут во двор дурачиться в снежки. Так и есть. Теперь они все мокрые с ног до головы, — Джинни перегнулась через спинку дивана и нахмурила брови, но в этом не было злости. Ей нравилось это качество в Гарри. Они все в душе нуждались в детском озорстве и не должны были запрещать себе это. — Сушитесь немедленно, я не хочу, чтобы вы простыли. И присоединяйтесь к нам. Мы сделали какао.

— Уже, — пробурчал Гарри и стянул джемпер через голову. В процессе он уронил очки, и когда поднимал их, получил щипок на ноге от Рона. Они вместе начали задорно смеяться и это придало Гермионе уверенности в том, что возможно когда-то всё вновь встанет на свои места, и они все смогут нормально дружить и сосуществовать.

Она наблюдала за Роном, за его рыжими волосами, которые он пытался высушить палочкой, но это выходило хуже, чем он планировал. Тогда Гермиона отставила кружку и высвободилась из-под пледа, чтобы помочь ему сделать это.

Подойдя к нему, пока он пытался безуспешно наносить чары, она высушила ему сразу же всю густую шевелюру одним взмахом своей палочки. Рон замер, потрогал руками волосы и поднял голову, чтобы посмотреть на Гермиону. Его взгляд стал более отстранённым, и он прочистил горло.

— Спасибо, — ответил он низким голосом, и Гермиона кивнула. Она не ждала благодарности от него, ей просто хотелось починить механизм, который начал разбалтываться и разваливаться на части. Здесь они семья. И ей было важно чувствовать себя комфортно, и чтобы Рон больше не держал на неё зла.

— Гермиона, я подогрела твоё какао, — выкрикнула Джинни, чем отвлекла её от неловкого диалога с Роном. Он окинул их компанию взглядом, и посмотрел на то, как Гарри поцеловал Джинни, когда принимал из её рук кружку с напитком. Рон, не желая больше оставаться, поднял с пола тёплый свитер и мантию, и взбежал по лестнице наверх в комнату.

— А где Рон? — Джинни оглянулась и не заметила брата поблизости, — он такой упрямый! Он злится по большей части на себя, я в этом уверена. Отнесу ему какао позже.

Гарри усадил Джинни к себе на колени и приобнял за талию. Этот жест выглядел таким домашним и уютным.

Они счастливые. Гермиона ещё раз убедилась в этом и отпила какао.

— Как посиделки в баре? Вы вернулись раньше, чем обещали. Всё в порядке? — Гарри настороженно посмотрел на Гермиону и поправил очки.

— Гермиона почувствовала себя неважно, поэтому мы ушли вдвоём, по пути заходили в Сладкое королевство. Кажется, от мятных карамелек ей стало лучше. Да, Гермиона?

Подруга посмотрела на неё очень внимательно и улыбнулась, ожидая подтверждения только что выдуманной ей легенды.

— Да, всё так и было. Сейчас мне уже лучше, Гарри.

Гермиона кивнула, и ей стало не по себе. Гарри должен знать. Но они не будут его тревожить. Она ясно прочитала это по лицу Джинни, которая так пыталась создать идиллию.

— Ох, мне нужно отлучиться в свою комнату, — Джинни спрыгнула с коленей Гарри и поспешно скрылась за дверью комнаты девочек.

— Ты любишь его?

Гермиона мгновенно покраснела, и её пальцы крепче сжались на стенках кружки. Она знала, что он однажды спросит про Малфоя и ей не отвертеться от разговора с ним, который она так откладывала.

— Только не молчи, я же вижу, что тебя тревожит моя реакция на него. Я действительно стремлюсь понять его намерения и не хочу, чтобы он делал тебе больно.

И не важно, что Драко ей уже пообещал не только не делать больно, но и самого себя, но для Гарри было важнее услышать это от неё. Чего хочет она, любит ли она его.

— Да, Гарри. Я люблю его.

Он снял свои очки и, небрежно протерев их рубашкой, надел обратно.

— Хорошо.

— Хорошо?

Гермиона переспросила это, потому что ей была непонятна его краткая реакция. Совсем сухая и оборванная.

— Ты не обязан принимать мой выбор, — Гермиона отставила вновь остывшую чашку с какао на стол и посмотрела на Гарри. — Ты волен относиться к нему так, как посчитаешь нужным. Но он не делает ничего такого по отношению ко мне, что приносило бы мне боль.

Ей показалось, что она начала врать самой себе, ведь сегодня ей было больно, но она тут же стряхнула эти мысли, потому что она действительно не винила его.

— Ты изменилась, я это вижу. Ты стала… счастливой? — Гарри подсел к ней на диван и взял её за руку так же осторожно, как до этого делала Джинни. — Рон пока ещё не в себе, — он переключил диалог на своего друга, потому что был не уверен, что ему стоило расспрашивать её и дальше о Малфое. — Я остываю быстрее него, — он улыбнулся и шмыгнул носом, всё ещё согреваясь от активной вечерней прогулки.

— Позаботься о нем, Гарри, — Гермиона провела подушечкой пальца по его ладони. — Рон наверняка чувствует себя одиноким, после произошедшего.

Гарри выпрямился, и она увидела его привычно довольное лицо. Он кивнул и сжал её ладонь ещё крепче.

— Мы все заботимся друг о друге, так или иначе. Это то, что осталось в нас как закоренелая привычка после войны, — он покачал головой и взглянул на камин. — Рон придет в себя, обязательно.

Гарри поднялся с дивана, поправляя на плечах Гермионы плед, и, коротко кивнув ей, ушёл в комнату мальчиков.

— Гарри уже ушел? — спросила Джинни, которая переоделась в более удобную одежду и теребила в руках палочку, приближаясь к спинке дивана.

— Да, только что, — лениво протянула Гермиона, ощущая равномерно растекающееся тепло, сидя под мягким пледом.

— Гермиона!

Дверь гостиной Гриффиндора распахнулась так резко, что Грейнджер подпрыгнула на месте, а Джинни подошла ближе к подруге.

— Почему ты не у себя?

Драко стоял в проёме и пристально смотрел на Гермиону.