В 2

Веки сами собой опустились и сразу перед глазами появился могучий Геркулес. Он побеждал Игрока с направлением Оглушитель. Его многие называли Лев, добавляя Немейский, из-за названия провинции, в которой тот обитал. И почему-то вдалеке стоял человек, так похожий на наставника. Привидится же на ночь глядя.

Глава 28

Говорят, что каждый день надо проживать так, будто он последний. С учетом интереса к моей скромной персоне одного из Всадников – не самая плохая установка. Тем более, день действительно мог быть последним. Или предпоследним. Думаю, если бы я был близок к смерти, то вот именно так идеальное заключительное утро и должно было начаться.

Проснулся я от деликатного поцарапывания по плечу. Перед кроватью стоял Лапоть.

– Хозяин, так чего, завтрак начинать готовить? – прошептал он, косясь на Юлю.

– Готовь, – так же тихо ответил ему я.

Лапоть пропал, а на кухне закрылась дверь и стали тихонечко позвякивать сковородки. Я вытянулся и улыбнулся. Рядом спит красивая девушка, через стенку хозяйничает преданный, как бордер-колли, домовой, в мешке несколько сот грамм пыли. Вот только у моментов абсолютного счастья есть одно неприятное свойство – они рано или поздно заканчиваются. Как правило, рано.

Я поднялся на ноги и тихонько прошел в ванную. Поглядел на старую советскую плитку пятнадцать на пятнадцать сантиметров. Ремонт бы тут по-хорошему сделать. Привел себя в порядок контрастным душем. Несмотря на бурную ночь ощущал себя космонавтом перед отправкой на орбиту.

– Ты чего там приготовил? – уже потягивалась в постели проснувшаяся Юлька.

– Да, сообразил кое-что на скорую руку. Кушать хочешь?

– Умираю с голоду.

Когда я ляпнул «про скорую руку», то не подумал о нескольких вещах. Первое: домовой всегда к своим обязанностям подходил чрезвычайно тщательно. Второе: я на свою беду затарился продуктами на неделю вперед. Третье: после вчерашней истерики Лапоть пытался всячески выслужиться. Поэтому на кухне нас ожидал шведский стол, не меньше. Если вкратце: вареные сосиски, яйца, каша, омлет, сырники, несколько блинчиков с ветчиной (около двух десятков), шоколадные оладьи, которые я распробовал только недавно и разная мелочь вроде колбасной и сырной нарезки.

– Ты когда это все приготовил? – не знала с чего начать Юля.

– Да просто встал немножко пораньше, решил сюрприз сделать, – офигел я не меньше нее.

Все мы, конечно, не съели. Да тут бы и вся моя семья не справилась. Так, понадкусывали. И Юлька решила, что во мне живет кулинарный гений. Не стал говорить ей правду, что этот самый гений шуршал под ванной, отыгрывая ленивого и самодовольного кота.

– Что там по поводу серьезного разговора, которым ты мне угрожала? – спросил я между прочим.

Юля поглядела на блинчик так внимательно, будто советовалась с ним – говорить мне или нет. Видимо, мучное блюдо дало добро, поэтому она сказала три страшные слова, которые боятся почти все молодые люди.

– Родители хотят познакомиться.

Я закашлялся, подавившись омлетом, чем выгадал себе короткую паузу для размышлений. Вот как тут в Бога не поверить? Давало ведь высшее существо вчера мне знак. Не случайно мои предки смотрины устроили.

Вообще, вариантов было несколько. Я даже почувствовал себя в неудобном кресле напротив Диброва.

А. Бежать без оглядки, менять номер телефона, квартиру.

B. Соглашаться на пару часов позора. Надеть свою лучшую рубашку, застегнутую на все пуговицы, причесаться (а в моем случае и подстричь волосы) и вспомнить все свое воспитание. Понять, что обратной дороги нет.

C. Сказать, что пассию люблю и уважаю. Однако желания знакомиться с возможными родственниками пока нет. Вариант хорош тем, что правдивый. Но вот поговорка «честность – лучшая политика» так же далека от жизни, как депутат Госдумы от прожиточного минимума.

D. Отсрочить неизбежное очень важными делами. Все же понимая, что сколько веревочке не виться...

– Я сама понимаю, что рано, но они настаивают, – постучала мне по спине Юля, пока я откашливался.

– Да нет, все порядке, – сказал я, утирая выступившие слезы, – просто неожиданно, – сделал глоток чая и уже спокойнее добавил, – познакомиться можно, только ориентировочно через пару дней. У меня сейчас такая запара на работе. Должен сотрудник один приехать, дела ему передам и все образуется. Тогда сразу познакомимся.

Навык Вранья повышен до восьмого уровня.

Ну или не образуется. В таком случае смотрины будут уже до одного места. Интересно, конечно, что станет после твоей смерти. Точнее, все дети представляли в минуты «смертельных» обид, как их вдруг не станет и родственники и друзья резко все понимают и начинают горевать. Причитают, готовы все простить и вот гроб с тобой опускают в холодную землю. На глазах сразу наворачиваются слезы, потому что ну очень уж себя жалко.

Мне вот было скорее любопытно. Грызло, конечно, неприятное чувство стыда перед родителями – как они перенесут все это? Потому что исчезновение ребенка, которого точно не найдут, гораздо хуже, чем смерть. А меня не найдут.

Все это я думал, пока Юлька благодарно целовала меня. Значит, правильно ответил. Благо, молодое тело довольно быстро прервало философические размышления. И вертикальный завтрак перетек в горизонтальную плоскость.

– Проводишь меня? – спросила Юлька.

– Конечно. А еще могу такси вызвать.

– Не надо, – замотала головой она, – к хорошему быстро привыкаешь.

– На нет и суда нет.

Выходя мы столкнулись с профессором. Петр Сергеевич поднес кулак ко рту и притворно закашлялся, чтобы скрыть улыбку. Но моя Наблюдательность не упустила это из виду. Представляю, что он там себе надумал. Сегодня одна, завтра другая. Ну и черт с ним. С какой стати меня должно интересовать его мнение.

После прощания с Юлькой, я нетвердой походкой пошел домой. В душе было неправильное чувство счастья и легкого трепета. Движение стали расслабленными, бдительность, если не снизилась до нуля, то значительно упала. Вдобавок, пришло смс от Рис: «Парк Швейцария, около центрального памятника, 18-00». Поэтому, подходя к подъезду, я смотрел куда угодно, но не наверх. И зря. Если бы не мое новое умение, то даже откат не помог бы.

По телу пробежала дрожь и появилось нестерпимое желание съежиться и отскочить в сторону. Оно было настолько велико, что я даже толком не смог сопротивляться. Наверное, нечто подобное чувствуют дикие животные в тот момент, когда речь идет о жизни и смерти.

Сосулька приземлилась возле левой ноги. Вернее метровая ледяная глыба, разлетевшаяся на куски, часть которых отскочили и в мою сторону. Было бы весело, если Временщик-Сережа кончился бы сейчас, еще до встречи с Моросом.

Вы сделали первый шаг к обретению умения Удача.

Угу, угу. Я поднял голову и различил на крыше движение. Открыл дверь и вихрем промчался наверх. От резкой нагрузки ноги налились тяжестью, икры так и вовсе одеревенели, зато Игра решила поощрить неожиданную раскачку.