В блеске огней

Я уже слышала большую часть этого, когда она говорила по телефону. Это звучало очень одиноко, и мое сердце болело при мысли о том, чтобы снова уехать отсюда. Я буду скучать по Нонне, Гуннеру и Брэди. Возвращение сюда было моей надеждой на исцеление, если это вообще было возможно. Я только приехала сюда, а меня уже отправили. Когда моя мать выгнала меня, я умоляла ее позволить мне остаться. Мне было страшно. Она проигнорировала меня. Я не могла просить снова. Это было слишком больно.

— Хорошо, — только и сказала я. Зачем говорить больше?

Нонна нахмурилась и подошла ко мне. Когда она положила руку мне на плечо, я постарался не вздрогнуть. Потому что, хотя я и знала, что это было из любви, все равно это было слишком похоже на то, что не так давно произошло с моей матерью.

— Но от этой мысли мне становится грустно. Мне нравится, что ты здесь. Я не чувствую себя, хорошо отсылая тебя, хотя я знаю, что Бернадетт позаботится о тебе. Так что вот мое другое предложение. Оставайся здесь со мной и учись на дому. У меня есть интернет, и я достану тебе компьютер. Не общайся с этими мальчиками и усердно учись. Может быть, ты раньше закончишь школу. Получишь этот диплом, и тогда мы сосредоточимся на колледже. У тебя там большой мир, Уилла, и я не хочу, чтобы ты пропустила его из-за одной ошибки.

Я слышала, что она говорила, но боялась ей поверить. Было ли это реально? Она давала мне возможность остаться здесь. Даже если это был в основном домашний арест. Мне не придется ехать в какое-то незнакомое место и заново перестраиваться. Я могла бы остаться в своей комнате и работать здесь. Доказать Нонне, что я такая умная, какой она меня считала.

Это означало, что Гуннера больше не будет, но после вчерашней ночи я не была уверена, что он появится. Моя любовь к Гуннеру не спасет его. Это не изменит его. Он склонен к саморазрушению и злобе. И любовь к нему не означает, что я могла пожертвовать ради него своей жизнью. Мне нужно было преодолеть собственное прошлое.

— Я хочу остаться здесь, — сказал я. — Я буду очень много работать и заставлю тебя гордиться.

Она улыбнулась и притянула меня к себе. В месте, где я всегда находила покой, когда была ребенком.

— Я уже горжусь тобой, Уилла. Уже горжусь.

Она совсем не была похожа на Уиллу.

ГЛАВА 46

БРЭДИ

Прошлым вечером Гуннер и Уилла не вернулись. Я не был уверен, что случилось с Реттом, но Гуннер не казался удивленным его поведением. Как и Уилла, что было странно. И ещё Гуннер хотел ее помощи. Как будто она знала какой-то секрет.

Въехав на большую круговую подъездную дорожку Лоутонов, идущую перед домом, я заметил Гуннера, сидящего на верхней ступеньке. Какого черта? Я заглушил двигатель и выскочил, чтобы проверить его. Он выглядел так, словно не выспался. Ретт был под кайфом или что-то в этом роде?

— Эй, ты в порядке? — Крикнул я, поднимаясь по ступенькам туда, где он сидел.

Подойдя ближе, я заметил, что он ест хлопья, а рядом с ним стоит чашка кофе.

— Чертовски здорово. Как твои дела? — был его ехидный ответ.

— Серьезно, Гуннер, ты не вернулся вчера вечером. Что случилось с Реттом?

Он отхлебнул кофе и уставился на меня.

— Он такой же эгоистичный ублюдок, как и его отец. Как поживает твоя семья? — Его голос все еще звучал резко.

Большинство людей раздражались на него, когда он делал это, и оставляли его в покое. Но я видел дерьмо внутри этого дома, и я понимал это. У него могли быть все деньги в мире и власть имени Лоутонов, но было намного сложнее. Его семья была испорчена.

— Ты хоть немного поспал? — Спросил я, игнорируя его вопрос о моей семье.

Он усмехнулся.

— Разве я похож на выспавшегося?

Его волосы были растрепаны, а под глазами залегли темные круги.

— Не особо. Нет.

Он снова рассмеялся и съел еще немного хлопьев.

— Ты когда-нибудь думал о том, чтобы просто убежать из этого места и не оглядываться назад? — Спросил Гуннер.

Нет, я никогда об этом не думал. Мои родители были моей самой большой системой поддержки, и я с нетерпением жду футбол в колледже в следующем году. Я отрицательно покачал головой, но он уже знал мой ответ.

— Я так и думал. Но будь я проклят, если не хочу бежать. Забыть этот город, мою фамилию, этих придурков, которые живут в этом доме вместе со мной. Просто оставить все это.

— Колледж через несколько месяцев. Наш выпускной год закончится прежде, чем мы узнаем об этом. Тогда ты можешь оставить все это позади. Начать все заново. Получить жизнь без них в ней.

Он кивнул.

— Да. Уилла тоже так сказала. Но вы все не понимаете, что еще один день — это ад. Несколько гребаных месяцев — это большое дело. Я хочу уйти прямо сейчас. Я больше никогда не хочу видеть их лица. Ни одного из них.

— Даже Ретта?

Он сердито посмотрел прямо перед собой.

— Особенно Ретта.

Были вещи, о которых он мне не говорил.

— Что происходит с Реттом? Вы всегда были близки.

— Нет, Ретт всегда был фальшивым. Только и всего. Ничего из этого не было настоящим, — рявкнул Гуннер, но за его гневом скрывалась мягкость.

— Это из-за того, что он вчера напился? Знаешь, жизнь в колледже иногда так поступает с людьми. Наверное, он был на какой-нибудь студенческой вечеринке, выпил слишком много и сглупил. Поговори с ним сегодня утром, когда он протрезвеет.

Гуннер перевел взгляд на меня. Там была холодная пустота, которой я не ожидал.

— Сегодня утром я разговаривал с ним трезвым. Это даже хуже, чем со вчерашним пьяным. Не говори о вещах, о которых ты ничего не знаешь, Брэди. Просто возвращайся в то счастливое место, которое ты называешь домом, и ешь мамины блинчики с черничкой и взбитыми сливками сверху, и обнимайся со всей семьей. Оставь настоящее дерьмо здесь со мной. Я могу с этим справиться.

Ауч. Он ожесточен и зол. Я получил послание, но я пытался помочь.

— Тогда поговори со мной. Объясни мне это. Может быть, я смогу помочь.

— Ты. Не. Можешь. Помочь. Иди домой, Брэди. Просто оставь меня в покое.

Я был хорошим другом, и поскольку я был хорошим другом, я собирался уйти и позволить ему успокоиться, и успокоить его дерьмо. Я не мог помочь, если все, что он хотел сделать, это выстрелить в меня. Я не давал ему эту жизнь. Я просто пытался слушать и поддерживать.

— Ладно. Я пойду. Ты знаешь, где я, если захочешь поговорить.

Он резко кивнул мне, потом встал, поднялся по лестнице и вошел в дом.