В церковь с мистером Малтифордом[1]
Шрифт:
– Только не за мной!
Отец расплылся в улыбке:
– Значит, ты все-таки замечал, не так ли?
Возможно, и, скорее всего поэтому я старался держаться подальше от сумасшедшего старикана.
– А раньше он спрашивал обо мне?
– Ни разу, - без всякого сомнения подтвердил отец.
Я не мог понять, что все это значит. И не хотел понимать.
– Да, он точно псих. Вот что все это значит.
Отец воздел очи горе, и после с заметным усилием проговорил:
– Не думаю. Я знаю неуравновешенных людей - пытался как-то их
Вспомнив горящие безумные глаза фермера, я проворчал:
– Разве нормальные люди будут делать круги на полях?
– А Малтифорд занимается этим?
– Ну конечно.
– Это было общеизвестно.
– Я думаю, что круги возникают из-за грибка, - сказал отец.
– Он поражает стебель - и растение полегает.
– Он говорил спокойно, со всей авторитетностью огородника, у которого этим августом пропал весь урожай помидоров.
– Знаешь ли, о кругах известно давно. Они старше него. Некоторые сообщения датируются 1890 годом, когда мистера Малтифорда не было и в помине.
– Их оставляют летающие тарелки, - настаивал я.
– Ты когда-нибудь слышал, чтобы мистер Малтифорд упоминал о НЛО?
Как я мог слышать? Я не общался с ним и не собирался этого делать и впредь.
– Нет, круги делает он, - настаивал я.
– Люди видели его за этим занятием. Как он разъезжает по ночам, правда.
– Согласен, они заставали его и на своих полях. Но никому еще не удавалось поймать его за порчей урожая, - отец покачал головой.
– Скорее всего, во всем виноват грибок.
– Который облюбовал его ферму?
– Там прекрасная земля и самые лучшие сорта кукурузы. Понятно? Поэтому такое вполне может быть.
Ну ладно, хватит. Я встал и спросил:
– Что ему за дело до меня? Поступлю я или нет, это его не касается.
Отец, казалось, согласился со мной, но в его голосе слышалось сомнение. Он вздохнул, взглянул на ладони, снова вздохнул.
– Я завидую этому человеку.
– Кому?
– Ты знаешь, кому, - он посмотрел мне прямо в глаза.
– В самом деле, во всей округе… я не знаю никого счастливее Кларенса Малтифорда…
– Он двинутый, пап. Неизлечимый псих.
– Прекрасно. Возможно, в этом и ответ, - отец поднял глаза к небу, а потом задал риторический вопрос: - Подумать только! Двое хотят считать третьего сумасшедшим, а все почему? Потому что он слишком счастлив и не вписывается в их привычные представления. Вот ужас-то!
Он грустно улыбнулся. У отца было особое лицо, на котором счастливое выражение надолго не задерживалось.
– Разве подобные мысли не отвратительны?
– спросил он меня.
– И тебе ничуть не стыдно, Джон?
– Я прекрасно знаю, кто ты, - предупредил меня Малтифорд. Конечно, особой радости в его голосе не было, но и злости тоже. Я увидел двуствольную винтовку, и тут лучик его фонарика скользнул по глазам, на секунду ослепив меня.
– Поднимись, Джон. Будь так добр.
Он узнал меня. Последняя надежда рухнула.
–
Что вы здесь делали? За что вы обидели мою кукурузу?Я сглотнул. Встал. Попытался ответить и тут обнаружил, что голос мне отказывает.
– Что вы делали на моем поле, Джон?
– Не знаю, - прошептал я.
– То есть, я, кажется, совсем немного попортил…
– Ты уверен?
– он подошел ближе. Хотя свет фонарика скрывал его черты, я ясно помнил его лицо - изможденное, обветренное и загорелое, и горевшие безумным блеском глаза. До меня явственно доносился стойкий запах, замешанный на кукурузе и холостяцкой жизни. Фонариком, а потом и ружьем, он показал куда-то вперед.
– Почему бы нам не выйти к дороге, Джон? Ты можешь идти впереди. И, пожалуйста, не обижай больше мою кукурузу.
Ноги отяжелели, будто увязли в невидимом сиропе. Этот псих стоял позади меня.
– Что подумает твой отец, если узнает, что ты тут делал? Верно, гордиться не станет.
Я попытался сказать что-нибудь умное, но способен был лишь взвизгнуть:
– Нет, наверное.
– Может, пойдем к нему, все расскажем?
Мои ноги словно вросли в землю. Мне показалось на мгновение - пусть уж лучше пристрелит на месте, чем расскажет отцу.
– Давай договоримся, - сказал Малтифорд.
– Я не буду предъявлять обвинение. И вообще никому не стану говорить. Мы все уладим на месте, и ты сможешь уйти с чистой совестью.
Это прозвучало чудесно, но через две секунды я представил себе все возможные условия ужасной сделки. И вновь двинулся в путь, часто дыша и стараясь не сбавлять шаг.
– А что делать надо?
– Ты выполнишь для меня кое-какую работу.
– Прямо сейчас?
– Да вроде ты не очень занят, - сказал он в ответ, и в его голосе послышалась усмешка. Это меня разозлило. Ведет меня под конвоем, да еще ухмыляется.
– Мне нужно перетащить кое-какие тяжелые вещи, Джон, и помощь была бы очень кстати.
– Мои друзья знают, что я здесь, - вырвалось у меня.
– Если что-нибудь случится…
– Понимаю, - это были слова нормального человека. Как будто он действительно все понимал, точно какой-то мудрец. Поравнявшись со мной, он зашагал по другую сторону зеленой стены и пообещал:
– Я доставлю тебя домой к утренней службе.
Черт побери, уже утро воскресенья? Взглянув на часы, я увидел, что время за полночь. Если бы даже я испарился, сию секунду, до часу - мой крайний срок - мне домой не успеть.
Но исчезнуть не было никакой возможности. Бок о бок мы вышли из кукурузы, и воздух стал прохладней и суше. Дышать было легче. Звуки слышались отчетливей. Малтифорд переломил ружье, и оттуда выскочили две пустых гильзы. Он не перезаряжал его после того, как выпалил в воздух, и поняв это, я почувствовал себя еще гаже. Луна осветила его лицо, которое я и так помнил, - на нем была широкая счастливая улыбка, - а жилистое тело старика было облачено в обычную фермерскую одежду: джинсы, удобные ботинки и простую рубашку.