В чужом обличье

– Она помогла мне справиться с грых-шатуном, — твёрдо произнес Реймонд.

Киэра ахнула, прикрыв рот рукой, и встревоженно пробежала взглядом по Реймонду. На мгновение ему даже стало интересно, стала бы Киэра так ахать, сообщи ей о том дед Агостон?

– Я рассчитываю, — чуть понизил голос Реймонд, выдавая детали плана, — что она поможет мне с обучением магии, а также с доступом к сокровищам башни.

– Разве не ты должен мстить за деда? — вышла из ступора Киэра и сурово нахмурилась.

– Я уже покарал его убийцу, а для всего остального у меня не хватает познаний в магии, — твёрдым голосом возразил Реймонд. — Мастер Веласкес собирается выписать сюда своего восьмилетнего сына, а значит, считает, что здесь он будет в безопасности.

На самом деле Реймонд не знал, чего там считает донья Августина, а к аргументу с Хосе прибег, чтобы смягчить суровую Киэру, благо та всегда любила возиться с детьми. На свой суровый горский манер, но всё же любила.

– Ещё того лучше, — проворчала Киэра, но тон смягчила. — И что она, постоянно тут жить будет?

– Большая часть защит исчезла вместе с гибелью дедушки, — со вздохом признал Реймонд, — а насчет всего остального я её предупредил. И она — мастер с дипломом, не то что я.

Впрочем, это Реймонд рассчитывал исправить. Да, выписывать преподавателя «внуку магистра» было рискованно и уж точно не вписывалось в образ магистра Агостона, но вот она — мастер Веласкес! — знающая истинное положение дел, чем не преподаватель? И деньги теперь есть, ей ведь нужны деньги, чтобы продолжать поиски перманета?

– Ма! — донесся немного запыхавшийся голос Маэры, которая затем влетела в башню. — Ой!

Она тут же низко поклонилась «магистру Агостону» и торопливо попятилась.

– Домна, — сделал скупой жест рукой Реймонд и, хмурясь, пошел к мастеру Августине.

– М-магистр Хатчет, — чуть споткнувшись, робко заговорила Маэра, глядя в пол и теребя огненно-рыжую косу.

Реймонд остановился, немного удивленный таким странным поведением. Нет, конечно, дедушка был суров, но многие горцы были суровы, словно бы подражая горам, в которых жили. И он уж точно не запугивал Маэру до такого состояния, чтобы она заикалась при обращении. Родной клан Маэры и Киэры — Мондиш — был многочисленным, не слишком богатым, обитал целиком в Нуандише и окрестностях, но. Захоти дед кого-то напугать — так на клан не посмотрел бы, будь то хоть Мондиши, хоть Имраниши, хоть Алариши.

Так что дело определённо было не в этом.

– С-скажите, а Реймонд правда уже уехал? — спросила Маэра, всё так же глядя в пол.

Правда, голова её всё же дернулась в направлении Киэры, словно она хотела бросить взгляд и оценить реакцию матери. Неожиданно всё стало понятно, и Реймонд мысленно покачал головой. Да, вернувшись домой, он успел перекинуться с дочкой Киэры едва парой фраз, а затем уехал к Макранишам, и его не было несколько дней, ведь он ещё не стал архимагом, чтобы наколдовывать достоверных иллюзорных двойников, способных самостоятельно изображать что-то несколько дней вдали от мага. Киэра не могла сказать дочери, что Реймонд уехал с дедом: многие видели отъезд магистра Агостона и его возвращение.

И за эти несколько дней отсутствия Маэра так соскучилась, что набралась даже смелости спросить у самого магистра Агостона, да ещё в присутствии матери? Реймонд знал, как это называется и что означает. Знал он также, что не сможет ответить на эти невесть откуда взявшиеся чувства — не раскрывая тайны, по крайней мере — и в то же время ему стало немного не по себе. Горцы считали, что на искренние чувства такой силы нельзя не дать ответа, пускай даже отрицательного, но ответа.

– Нет, я наказал его за безалаберность и запретил выходить из комнаты, усадив за книги, — ответил Реймонд, только потом сообразив, что именно он произнёс.

Маэра вскинула голову, блеснула радостно зелёными глазищами, и Реймонд не рискнул брать свои слова обратно или заявлять что-то о шутке. Тем более что шуточки такого рода уж точно противоречили образу деда.

– А… а… — Маэра задыхалась, затем склонила голову. — Спасибо, магистр Агостон.

Киэра сверлила дочь взглядом, хмурилась, и Реймонд опять мысленно вздохнул. Да уж, нашёл себе проблем на голову и остальные части тела. Но, если подумать, ведь он и так собирался и дальше разыгрывать жизнь в двух лицах: себя и деда — так что какая, в сущности, разница? Перетерпеть немного, добраться до сокровищ деда и потом уже уехать. Сказав Маэре, что он её не любит, жестоко, да, но лучше, чем если бы она потратила годы, ожидая «возвращения» Реймонда.

Какая муха вообще укусила Маэру? Они с Реймондом никогда не дружили в детстве: Маэра была на пару лет младше Катрины, и её, совсем ещё соплюху, они в свою компанию не брали. Ну, правда, не возьмёшь же малявку с собой на Перевалку — что её, обратно на себе волочь? Теперь же Маэре исполнилось… Реймонд не помнил точно, вроде бы всего шестнадцать лет. Он с такими даже в Вагранте не гулял. Кстати, о Вагранте.

– Он плохо уцился и вёл беспутную жизнь, — добавил Реймонд голосом дедушки, складывая руки за спиной и принимая сердитый вид. — Поэтому мне пришлось взяться за него лицно.

Киэра метнула в него благодарный взгляд, и Реймонду стало неловко.

– Б-беспутную? — пролепетала Маэра жалко.

Зрелище девушки с разбитым сердцем было таким невыносимым, что Реймонд и сам отвернулся, пошёл к донье Августине в библиотеку. За его спиной раздался затем сердитый шёпот Киэры, но вслушиваться он не стал.

* * *

Донья втянула ноздрями воздух подвала, наклонилась, почти уткнувшись очками в магическую защиту. Реймонд невольно вякнул предостерегающе, но Августина даже не посмотрела в его сторону.

– Очень, очень любопытное решение, — пробормотала она. — Попахивает имеонской школой.

И на слове «попахивает» она ещё раз с силой втянула ноздрями воздух.

– Да, определенно имеонская школа, с оригинальными решениями авторства магистра Агостона, — вынесла она окончательный вердикт, всматриваясь куда-то за завесу. — Ох ты ж, пресвятые глубины! Это что, чаша Борнегоса, нейтрализующая любые яды? Кто бы мог подумать?

Покачав головой, донья выпрямилась и отстранилась от защиты.

– Так вы поможете мне? — нетерпеливо спросил Реймонд.

– Помочь вам в чем? — недоумевающе нахмурилась донья, затем поправила чёрную прядь, выбившуюся из-под платка.

– Снять эту защиту! — Реймонд чуть не топнул. — Да хотя бы достать чашу этого самого, как его…

– Борнегоса, — подсказала донья и тут же удивлённо спросила. — А мне-то она зачем? С её помощью перманет драконис не отыщешь!

Реймонд издал сдавленный стон. Он два раза объяснил Августине про подвал, сокровища и защиту, но та, кажется, вообще его не услышала. Возможно, не стоило затевать разговор в библиотеке, но что делать, если донья Августина, сразу после отправки письма, безвылазно засела в ней, перебирая книги деда?