В другой раз повезет

Она берет телефон, звонит Нине.

— Ты сегодня работаешь? — спрашивает она.

— Вечером выхожу на смену. Что случилось?

— Мне нужно выбраться из дома, — признается Марианна.

— Мы с Беатой встречаемся через час, чтобы пообедать, — сообщает Нина. — Давай, приходи тоже. Ее не помешает подбодрить.

— Сейчас еду, — тут же соглашается Марианна.

Она вылезает из постели, засовывает белье в стиральную машину, смывает с кожи унижение. Одевается модно, в образцы товаров «Ярмарки красоты», красится. Да, на любовном фронте полный швах, на работе беда, но она еще способна одеться как женщина, у которой жизнь — не полное дерьмо.

Только в ресторане до нее доходит, как беспросветно она в последнее время погрузилась в собственные проблемы. Беата с Элоизой вообще общаются? Как Нина переживает свое горе? Она ничего этого не знает. Целует сперва Нину, а потом Беату в щеку.

— Ну, как вы там?

— Предсказуемо, — говорит Беата. — Я очень рада выбраться из дома.

— Как Оскар?

— Вежлив до отвращения, меня это нервирует. Видимо, боится, что я сорвусь, распсихуюсь или разрыдаюсь.

— А можешь? — спрашивает Марианна.

— Не могу это полностью исключить, — признается Беата.

— А ты, Нина? Чего новенького?

— Я рада, что вернулась в реанимацию. Нашла квартирку рядом с клиникой, собираюсь снять ее на год.

— Как здорово, что ты пока будешь здесь. Я по тебе скучала. Как и все. Да, кстати: а ты с мамой давно не разговаривала?

— Сегодня утром.

— Она что-нибудь говорила про Марш женщин?

— Почти ни о чем другом не говорила, — смеется Нина. — Можешь спросить поконкретнее?

— Да я вот думала, собирается ли она после марша отмечать это событие с подругами, которые приедут из других мест.

— Она ничего такого не упоминала. А при тебе, Беата?

Та качает головой.

— Она слишком занята всякими организационными вопросами. А почему ты спрашиваешь?

— Как считаете, может, устроим для нее праздник? — предлагает Марианна. — Мне тут пришло в голову: ведь послушать ее соберутся тысячи людей, некрасиво будет это просто проигнорировать, нужно воздать ей честь за все, что она делает.

— Праздники мамочка любит, — замечает Беата. — А я, как всем известно, только что лишила ее такого удовольствия. Может, устроим ей сюрприз?

— В обычном случае я бы сказала «нет», — продолжает Марианна, — но я слышала от папы, что она в последнее время почти не бывает дома. У нее каждый день какие-то собрания, связанные с маршем.

— Здорово было бы, если бы и папа поучаствовал, — думает вслух Нина. — Было бы и у него занятие.

— Я с ним поговорю, — вызывается Беата. — Он наверняка не будет возражать, чтобы праздник прошел у них, если мы все организуем.

— Хорошая мысль, — одобряет Марианна. — Разумеется, не будет. А я могу рвануть туда сразу после речей и все подготовить.

— Похоже, ты подыскала себе достойный предлог, чтобы не идти на марш вместе с мамочкой, — с улыбкой замечает Беата.

Марианна смеется.

— Считай, что это дополнительный бонус. Я на восемь лет тебя старше, меня куда чаще таскали на всякие демонстрации. Сама знаешь, как оно все будет. Охранники и поклонники обступят ее так плотно, что мы ничего, кроме ее макушки, вообще не увидим.

— Я же не говорю, что ты плохо придумала, — отзывается Беата. — Кстати, мама хочет, чтобы с ней рядом шел Оскар, так что мне всяко придется присоединиться.

— Вот и отлично. Должен же кто-то будет потом доставить ее на наш праздник — вот тебе и поручим.

— Разумно, — одобряет Нина.

— И с чего начнем подготовку? — осведомляется Беата.

— Я все обдумаю и к концу недели пошлю вам мой план, — говорит Марианна. А потом, поколебавшись, спрашивает: — Ты что-нибудь слышала от Элоизы?

Улыбка Беаты истаивает.

— Она попросила дать ей время на размышления, пообещала потом позвонить. Пока не звонила.

— Сочувствую, — произносит Нина.

— Не заслуживаю я твоего сочувствия, — отвечает Беата. — У тебя муж погиб, а ты такая храбрая, что даже никому не сказала. А меня бросила подружка, потому что я ее довела до ручки, а я тут хнычу. Почему я не могу быть такой, как ты?

— Вряд ли тебе захочется быть такой, как я. Если честно, я и сама пытаюсь быть не такой, как я. Ничего хорошего, когда у тебя в жизни произошла трагедия, а ты потом обнаружил, что совсем один. Я не могла разделить с другими смерть Нильса, потому что не разделила с ними его жизнь.

Марианна не знает, что на это ответить, — по счастью, подходит официант с заказами.

— Чего это мы всё едим салаты да салаты? — осведомляется она, и настроение за столом становится пободрее. — Мы заслужили жареного и десерты. — Она накалывает на вилку лист латука. — Да, едва не забыла вам сказать. Гармония Делакруа пытается уговорить мамочку стать лицом ее анти-возрастной косметической линии.

— Я в курсе, — вставляет Нина. — Она мне сегодня утром рассказала. Я ответила — ни в коем случае.

— Вот и хорошо, — кивает Беата. — Она с тобой согласилась?

— Да, после того, как я просветила ее насчет продукции «Ярмарки красоты».

— Кстати, — говорит Марианна. — Слушай, а почему ты не сказала мне, что думаешь про «Ярмарку красоты», до того, как я устроилась туда на работу?

— Ты же журналистка, — напоминает Нина. — Я была уверена, что ты заранее ознакомилась с материалом. Ты имеешь право на собственное мнение.

— Когда ты наконец признаешь, что «Ярмарка красоты» тебе не подходит? — спрашивает Беата. — Ты же талантливый человек, как и мама. Ты так доходчиво, искрометно пишешь. Ты прирожденный лидер. Нафиг тебе сдались эти масла и кремы.

— Они стали своего рода временной мерой. Мне нужно было отдышаться, немного подзаработать, заняться детьми, решить, что делать дальше.

— И как, решила? — интересуется Нина.

— Нет. Лишь одно поняла: меня тошнит от бессмысленной работы.

— Нет ничего постыдного в том, чтобы подзаработать, но ты, похоже, увязла, — говорит Беата. — Я думала, ты будешь хоть что-то писать, чтобы в газетах не забыли твое имя.

— И я так думала.

— И что?

— Сама не знаю. Не могу сосредоточиться. Найти подходящую тему.