В джунглях большого дэйтинга

Я боялась поверить в реальность происходящего, так не бывает…

Он мне очень понравился. Молодой, успешный, умный.

Мы вернулись обратно, у Жана была тренировка. Он отвез меня в отель. Договорились, что заедет за мной в 8.30, и мы поедем ужинать.

Я надеялась немного поспать. Предыдущая ночь прошла почти без сна – я собирала вещи и рано утром отправилась в аэропорт. Но заснуть так и не удалось, трясло от эмоций. Попереписывалась с тревожными подругами, заверила их, что все органы пока на месте, ИГИЛ тоже на контакт еще не вышел. И начала собираться на ужин.

Когда я паковала чемодан и спросила его, какая у нас программа мероприятий и что мне взять с собой, он говорил, что предпочитает стиль casual*, и только так всегда и одевается. Но я не хотела в тот вечер быть casual.

*простой, неброский, будничный стиль

Я надела коричневое летнее платье миди и босоножки из бежевой замши на каблуках. Все простое, неброское, в спокойных тонах. Я так одеваюсь на работу и хожу по магазинам.

Приезжает Жан. В футболке, шортах и кедах. Как есть casual.

Мой аутфит его пришиб. Он даже не скрывал своего раздражения. Сказал, что в этой одежде я выгляжу лет на 60.

Вот тут-то мне, наверное, и надо было слать его лесом, но до этого все было так чудесно, что я решила не заострять. Надела футболку, джинсы и кеды. Но блинннн. Кто он такой, чтобы меня строить?!

У него разболелся палец на руке, выбил на тренировке. Я лечила подручными средствами из своей дорожной аптечки и при помощи ледяного компресса. Атмосфера из сияющей и искрящейся стала неуютной и напряженной.

Мы пошли ужинать. Заговорили о его друзьях. Тут я допустила второй промах – сказала, что Каролина (девушка его друга) очень милая.

Он, безапелляционно:

– Она уродлива.

Я, изумленно:

– Зачем ты так о ней?

У него даже глаза потемнели от гнева. Он заговорил. Медленно, тихо, и как-то очень жутко:

– Может, она хороший человек, я не сужу. Внешность и характер – это разные вещи. Возможно, она прекрасный человек, не знаю. Просто я считаю, что она урод.

Я так и не нашлась, что на это ответить. Каролина и вправду не была красавицей, но все же сказать так о женщине как-то не по-джентльменски.

В неловком молчании мы вышли из ресторана и направились в кино.

После фильма он отвез меня в отель, по пути купил мне шоколада и напитков «на всякий случай», мы попрощались до утра.

Он приехал за мной утром, мы собирались идти завтракать. И тут я неудачно (на его взгляд) пошутила. Он отвернулся к окну. Наступила тишина. Я заговорила с ним, пытаясь разрядить атмосферу.

Каменная спина не отозвалась.

Мы еще помолчали, уткнувшись в свои телефоны.

Я не выдержала первая. Говорю ему:

– 

Жан. Ты классный и я тебе невероятно благодарна за этот уикенд и все, что было, но если тебе тяжело со мной – пожалуйста, не чувствуй себя обязанным оставаться. Я сама спокойно доберусь в аэропорт.

Мне стало бесконечно грустно…

Образ чудесного щедрого мужчины с горящими глазами рассыпался вмиг, а реальный человек – совершенно другой: напрочь лишенный толерантности, жесткий, даже жестокий.

Он еще посидел, помолчал. Попытался заговорить со мной на другую тему. Теперь уже молчала я.

Он предложил поехать на набережную. Сказал, что не хочет, чтобы я так провела остаток времени в его стране, это «не по-человечески и ненормально».

Я молча кивнула, надела кеды, про себя отметив, что уже и не порываюсь одеться по-другому, дабы не раздражать его еще больше.

Мы гуляли по городу, ходили по магазинам, он был мил и дружелюбен, я тоже пыталась вести себя, как ни в чем ни бывало, но витало в воздухе, что он со мной носится, потому что чувствует вину и ответственность.

Потом мы пошли обедать, он опять изо всех сил старался угодить, выбирал все самое лучшее. Я помалкивала и со всем соглашалась, чтобы не спровоцировать новую вспышку гнева.

Было морально тяжело находиться с ним рядом. Вернулись в отель. Попрощались.

Он прислал такси, чтобы отвезли меня в аэропорт. Когда я была в аэропорту, он позвонил, попросил написать, как долечу. Написала. Поблагодарила. Он ответил дежурной фразой.

Больше мы не общались.

Я думаю, что, там, наверное, какой-то психический недуг – скорее всего, биполярное расстройство личности. Все эти резкие перепады настроения, отношение к людям from hero to zero* и обратно, возвеличивание и обесценивание…

Но думала я об этом недолго. Потому что скоро в моей жизни появился мужчина, о котором хочется сказать: «Боже, пусть это будет навсегда, и больше я тебя никогда ни о чем не попрошу».

Глава XII. Джигит Вася. Он же Карл

Однажды субботним вечером мы с подругами пошли в ночной клуб. В моей жизни выходы в свет случаются настолько редко, что великие Норны (скандинавские богини судьбы) офигев, подстроили мне реальную встречу с горячим кавказским хлопцем.

Мы обсуждали последние новости, работу, детей, мужчин – все, как обычно. За соседним столиком сидела компания парней. После двух-трех коктейлей они осмелели и отправили к нам самого веселого в качестве парламентера.

Скоро мы уже сидели за одним столом. Оказалось, ребята – наши соотечественники, греки-репатрианты. Живут на Кипре с детства, но хорошо говорят по-русски и понимают наши шутки – тот самый общий культурный код – фильмы, анекдоты, свежие интернет-мемы…

*от героя до ничтожества (англ)

Ко мне с самого начала подсел один из них, Василий. Гордый потомок древних греков, предки которого много веков назад занесло судьбой в Грузию, а его потом ветром эмиграции унесло на Кипр.

Широкие плечи, боксерские кулаки, монобровь. На 5 лет младше меня.

Наша подруга Настя – из знаменитой московской актерской династии. Когда Настя в ударе – это человек-оркестр, человек-театр, человек-опера и человек-стэнд ап.

Бедного Васю она почему-то сразу назвала Карлом и обращалась к нему не иначе, как: «Послушай, Карл» или «Не подскажешь ли ты мне, Карл». Им он и остался в нашей истории.