В Флибустьерском дальнем море

– Вот где влипли!
– прокомментировала случившееся Юленька. Ни корабля, ни еды... Что делать будем?

Никаких предложений не последовало, и тогда Юленька ответила на свой вопрос сама:

– Надо искать наших. Не одни же мы уцелели на острове! Вместе может, что и придумаем.

– Найдешь, как же!
– безразлично произнес Пашка.
– Их, верно, и в живых никого нет, а если кто и остался, то спрятался в какой-нибудь щели, как таракан.

– Не могли же они перебить всех!
– кто "они" Юленька уточнять не стала.
– Нас здесь несколько сотен было.

– А осталось четверо, - продолжил Пашка.
– Примерно один из сотни.

Он открыл чехол и неожиданно для всех извлек из него настоящее ружье.

– Вот, - Пашка с любовью погладил приклад.
– А патронов нет. Все в сумке остались, хоть возвращайся!

Но и по голосу, и по выражению лица было ясно, что никуда он не вернется.

– И ты с этим удирал?
– не выдержала Юленька.
– Тоже мне, мужик называется!

– Я же тебе толкую: карабин без патронов! А все этот придурок!
– вдруг разозлился Пашка.
– Не начал бы выступать, так жив вы остался. Я как раз собрался карабин зарядить, а он... Сейчас бы были при оружии. Целая сотня патронов - попробуй, сунься!

– Чего уж там, - вздохнула я. Да, будь Пашкино ружье заряжено, мы чувствовали бы себя намного спокойнее.

– Сам виноват, - заявил Борин.
– Будь бы у меня оружие, я бы всем показал!

– Сомневаюсь, - ехидно усмехнулся Пашка.
– Им еще надо пользоваться уметь, а ты его только в кино и видел.

– Хватит!
– оборвала их перепалку Юленька.
– Может, еще разок подеретесь? Вы же, когда не надо, всегда храбрые!

Мужики пристыженно замолчали. Да и было с чего... На кого из них не посмотри в обычной жизни, каждый пыжится, распускает хвост, а стоит копнуть поглубже... И ведь находятся дуры, готовые их слушать! Не слушали бы, не принимали на веру их фанфаронистую болтовню - глядишь, и постарались бы мужики стать другими, на деле доказать свою пригодность! Взять средние века. Пока не проявил себя на войне или турнире, не показал, чего ты стоишь в честной схватке, ни одна девушка на тебя и не посмотрит. А нынешние привыкли все мерить на деньги, воображать себя хозяевами жизни, и что же? Много у нас было этих хозяев, да все по лесу разбежались...

А интересно, как повели себя моряки? Или этот Кабанов? Гриф со своим Жорой? Если так же, как эти, то рассказы о рыцарях - тоже ложь, вечная сказка, придуманная мужчинами, чтобы повысить себе цену. Или женская тоска по идеалу?

– Вы лучше думайте, что делать будем, - сказала Юленька, переводя взгляд с одного на другого.
– Мужчины вы, или как?

– Помощи надо ждать, вот что, - буркнул Борин.
– Быть такого не может, чтобы в конце двадцатого века в море свирепствовала банда, а никто ничего о ней не знает. Да одни их корабли чего стоят! Их же издалека видно, а догнать такие пара пустяков.

Он едва заговорил, как нам стало ясно, что ничего дельного он не предложит. Ждать помощи! Кто ж ее не ждет? Но ведь ее еще и дождаться надо...

– Не знаю, - с тоской отозвался Пашка.
– Третий день на острове, и ни от кого ни ответа, ни привета. Как будто вымерли все. Да и как ее дожидаться? На берегу сидючи? Насиделись уже. Драпать нам надо. И чем скорее, тем лучше.

– Как драпать? Куда? Мы даже на "Некрасов" попасть не можем. Лодки на берегу. И управлять ими никто не умеет, - вздохнул певец.

И тут я впервые подумала о корабле. Последний раз я видела его в окружении трех парусников. Полезут на этот... как его?.. на абордаж, так ребятам и отбиваться нечем. Была бы машина на ходу, играючи ушли бы от этих тихоходов, а вот на якоре...

– Корабль неисправен, на нем не удерешь, - буркнул Пашка.
– А так проблем бы не было. Сели - и айда отсюда! Надо что-то другое придумать. Хоть осмотреться для начала, как и что? И местечко найти поукромнее.

– Какое местечко? Где мы его найдем?
– спросил певец.
– Ни еды, ничего. Пойдем лучше сдадимся. Не будут же нас убивать просто так! Я человек известный.

– На берегу в нас стреляли просто так, - напомнил Пашка.
– И плевать им на твою известность!

– Может, у них игра такая? Стрельнули разок для испуга. Живые мы им нужнее. Заложники, скажем, - отстаивал свое предложение Борин.

– Кому нужны такие заложники?
– не выдержала я.
– Были бы мы какие-нибудь американцы, тогда понятно, а русские... Да и вы как хотите, а мы с Юлей ни за что не пойдем. Лучше с голоду в лесу подохнем.
– Я представила, что нас неизбежно ждет в плену, и меня едва не стошнило.

– И речи быть не может, - поддержала меня Юленька.
– Вам, мужикам, легче. Если убьют, так сразу, а нам...

– Ничего, от вас не убудет, - презрительно усмехнулся Борин.
– Еще и удовольствие получите.
– И он заговорщицки подмигнул мне.

Это было уже слишком. Сама не своя, я вскочила и залепила певцу такую пощечину, что у него дернулась голова.

– Еще раз вякнешь - убью, - пообещала я, борясь с желанием дубасить его до полного изнеможения.

Борин попытался подняться, но встретился с моим взглядом, не выдержал его и затравленно сел. На его левой щеке уже проступал четкий отпечаток пятерни. Пашка смотрел на певца с нескрываемой насмешкой, хотя и не мог догадаться о наших отношениях.

– Так его, Наташа, - кивнула Юленька.
– Дерьмо ты, Борин. Самое натуральное дерьмо.

После этого разговоры прекратились. Да и о чем было говорить? Высказывать, кто и что думает о других? Гадать, что за придурки играют в морских разбойников, убивая людей направо и налево и не страшась возможной кары?

Укрытие у нас было классное. Сидели бы мы тихо, вполне возможно, все бы и обошлось, но появившееся солнце, лесная духота, долгий бег вызвали у нас такую жажду, что мы не вытерпели и все вместе пошли на поиск ручейка.

Мы шли совсем недолго. На сей мы наткнулись на пятерых. Ждали ли они нас специально, или услышали нашу отнюдь не бесшумную ходьбу - какая разница? Главным было то, что нас теперь разделяло несколько шагов.

Страх полностью парализовал меня, и я, точно в замедленном фильме, увидела, как метнулся было в сторону Пашка. Еще один пират выскочил ему навстречу, и Пашка сцепился с ним, сбил с ног, но тут один из пятерки оказался сзади и вонзил в Пашкину спину саблю.

Борин, как перед этим его менеджер, поднял руки, да так и стоял, пока один из пиратов не подошел вплотную и не ткнул певца ножом в живот. Борин скрючился, стал оседать, и только тогда я бросилась назад.

Точнее, попыталась броситься. Кто-то успел схватить меня, я рванулась и сразу же получила сильный удар по голове...

24. ИЗ ДНЕВНИКА КАБАНОВА

Уже на вершине мы подвели итоги. Нас осталось тридцать один человек: четверо детей, девять женщин и восемнадцать мужчин, один из которых был тяжело ранен. Куда подевались остальные, сколько людей погибло, а сколько бродит по острову, не знал никто. Да и соотношение беглецов и покойников постоянно менялось не в пользу первых, и гадать не имело смысла.