В глубине души

Накинуа желтый плащ и захватив зонтик, вышла на улицу. Проходя мимо офиса «Джонс и Джонс», Изабелла, как обычно, бросила взгляд на окно, но Фэллона не увидела. Наверное, сидит за компьютером, приставив телефон к уху, занимаясь несколькими делами одновременно, чтобы поскорее отыскать того, кто поставил Ртутное зеркало Слоуну.

Она прошла дальше по улице, а потом по каменистой тропе, которая привела ее к старой хижине, которую Уокер называл домом. Она выглядела, как и всегда, одинокой и заброшенной, но Изабелла чувствовала особую, здоровую энергию этого места. Казалось, будто хижина простоит тут еще миллион лет, несмотря на удары времени и стихий. Это Уокер наполнял ее позитивным светом своей собственной ауры.

Она поднялась по покосившимся ступеням, избегая наступать на сломанные половицы в центре, и остановилась. Жалюзи были опущены, но Уокер редко когда их поднимал. Из каминной трубы не шел дым, но и это тоже было обычным делом. И все-таки в воздухе витало что-то такое, отчего у нее мурашки поползли по коже. Изабелла активировала свои способности.

Ужасный холодный туман обволакивал хижину. Дом Уокера всегда был скрыт под дымкой секретов, но раньше эта завеса выглядела спокойной и говорила о старых тайнах. Сегодня все было по-другому.

Сегодня туман пылал и бурлил, испуская темное сияние, которое предупреждало о смерти.

Забыв об осторожности, она громко постучала в дверь.

— Уокер, это я, Изабелла. Ты там?

И тут она впервые услышала нежную, тихую мелодию. Внизу о скалы с грохотом разбивались волны и почти заглушали звенящие звуки вальса. В музыке неясно присутствовало какое-то жуткое настроение, которое неприятно возбуждало ее чувства.

«Беги!» — набатом прозвучало в голове.

Изабелле стало абсолютно ясно: Уокеру грозит смертельная опасность, — однако она все же справилась с паникой и повернула старую ручку. Она ожидала, что дверь будет закрыта, но, к ее удивлению, та распахнулась. Теперь музыка стала громче. В маленькой комнате бушевал паратумана, в центре энергетического шторма, на полу, лежал Уокер. И не двигался.

— Уокер! — крикнула Изабелла, подбежала к нему, опустилась на колени и приложила пальцы к шее. Пульс хоть и слабо, но прощупывался.

Уокер был жив, но без сознания. Следов крови Изабелла не нашла и провела ладонью по его спутанным волосам, но раны на голове тоже не обнаружила.

Казалось, музыка стала еще громче. Почему-то настойчивый ритм вальса мешал ей думать.

Она оглянулась в поисках источника раздражающих звуков и увидела на столе элегантную, украшенную эмалью и позолотой музыкальную шкатулку. Стеклянная крышка была поднята. Две маленькие фигурки мужчины и женщины, одетые в бальные наряды конца девятнадцатого века, медленно кружились в вальсе. Их движения были резкими, неестественными.

Музыкальная шкатулка выглядела так, словно была изготовлена в Викторианскую эпоху.

Что-то стало происходить со зрением. Комната начала медленно вращаться, и Изабелла поняла, что нужно как можно быстрее выбраться отсюда.

Со стороны узкого коридора послышались шаги, а потом появился мужчина. На голове у него были профессиональные наушники.

«О черт! Только этого не хватало».

Изабелла лихорадочно активировала свои сверхспособности, и на мгновение ей удалось отогнать темные волны вальса, которые грозились поглотить ее.

Засунув руку в карман плаща, она обнаружила, что визитная карточка на месте, и, зажав ее между пальцами, упала на пол.

Фэллон будет искать ее и придет сюда. Как и в трейлере ее бабушки, каждая лежащая не на своем месте или никак не соответствующая этому месту вещь привлечет его внимание, а уж ее визитная карточка в доме Уокера точно покажется подозрительной.

Ровный ритм вальса теперь подчинил ее полностью. У нее больше не было сил бороться с ним.

Музыка увела Изабеллу в бесконечную ночь.

Глава 32

— Сегодня утром ко мне приходил Уаймен Остин, — сказал Зак, — и заявил, что отказывается от должности члена совета. Официальная причина обычная.

Фэллон плотнее прижал телефон к уху и, положив ноги на угол стола, предположил:

— Он хочет уйти на заслуженный отдых и проводить больше времени с друзьями и семьей?

Звонок от Зака был важен, но почему-то Фэллону с трудом удавалось сосредоточиться на разговоре. Его все сильнее одолевало непонятное беспокойство.

— Точно. А слухи уже угасают. Все больше народу убеждается в том, что их распускала Кэролайн Остин. Утром я уже успел поговорить с Гектором Эрреро и Мэрилин Хьюстон. Они оба считают, что теперь совет проголосует за сотрудничество с «Джонс и Джонс» и выделение денег на завершения дела «Ночной тени».

— Хорошо, потому что с нашими врагами еще не покончено. — Фэллон потер затылок, пытаясь избавиться от напряжения, которое продолжало нарастать.

— Уаймен Остин объяснил также, — продолжил Зак, — что Дженни наконец рассказала ему правду о смерти Такера и своей роли во всем этом. Ее долгое молчание можно понять — родители и так были убиты горем, куда уж им еще эта кошмарная правда о сыне. Дженни хотела защитить их, а еще сражалась с собственным чувством вины. Ты знаешь, что Кэролайн Остин очень тяжело пережила трагедию: только через год вышла из депрессии. А когда это произошло, ею завладела мысль о мести. Она винила тебя и весь клан Джонсов за смерть сына, а потому задумала выгнать нас из «Арканы».

— Конечно, мне известно, что месть — очень убедительный мотив, но смущает время его появления.

— Что ты имеешь в виду?

— После смерти Такера прошло почти три года. Зачем надо было так долго выжидать?

Зак некоторое время молчал, потом предположил:

— Может, все это время Кэролайн вынашивала план, как разделаться с Джонсами одним махом?

— Я думаю, что Кэролайн лишь пешка в чужой игре, а план вовсе не ее.

— А чей же?

— У меня сложилось стойкое ощущение, что кто-то воспользовался ее манией отомстить мне и этот кто-то связан.

— С «Ночной тенью»?

— Что ж, значит, мы должны проработать эту версию. Надо воспользоваться моментом и попросить совет увеличить финансирование, пока его члены опять смотрят на «Джонс и Джонс» благосклонно.

— С чем я тебя и поздравляю, — сказал Фэллон. — Похоже, демонстрация силы всем кланом Джонсов подействовала так, как ты хотел.

Зак рассмеялся:

— Не думаю, что ситуацию переломили только многочисленные Джонсы, собранные в одном зале.

— Может, дело в моем новом статусе Шерлока Холмса по паранормальным преступлениям?

— Не стоит сбрасывать со счетов и то, как Изабелла защищала твой талант детектива. Кстати, кое-кто из влиятельных членов совета уже называет тебя Шерлоком.

Фэллон со стоном отозвался:

— Этого еще не хватало.

— Умение убеждать — очень важное свойство, — наставительно произнес Зак. — Можешь сказать своей помощнице «спасибо» за то, что у тебя теперь новый имидж в «Обществе».

— А ты можешь сказать ей же «спасибо» за решение Уаймена Остина уйти в отставку.

— Да? — удивился Зак.