В гости по утрам

– Обещаю.

В «Фиат» Катка садилась с тяжелым сердцем и ощущением нарастающей тревоги.

После третьего звонка за дверью послышался приглушенный голос Ивана.

– Кто?

– Иван, это Катарина Копейкина, откройте, пожалуйста.

– Извините, но я не могу.

– Иван, я понимаю, Варвара Тарасовна запретила вам пускать в дом посторонних, но мне жизненно необходимо с ней увидеться.

– Приезжайте через несколько дней.

Копейкина топнула ногой.

– Вы хотя бы можете подняться к хозяйке и сообщить о моем приезде?

– Подняться могу.

– Ну так действуйте.

Пока он отсутствовал, Катарина сбежала с крыльца и задрала голову вверх. В спальне Нижегородской было открыто окно.

– Варвара Тарасовна, вы меня слышите? Это Ката.

Безрезультатно. Похоже, Нижегородская действительно не в себе, а иначе как объяснить ее поведение?

Иван распахнул дверь и, виновато потупив взор, проговорил:

– Катарина, проходите, Варвара Тарасовна вас примет.

Пулей влетев в холл, Катка спросила:

– Она в спальне?

– Нет, в кабинете, я провожу.

– Сама прекрасно доберусь.

– И все-таки я вас провожу, – настаивал мажордом.

– Как угодно, – пожав плечами, Копейкина последовала за Иваном.

Нижегородская полулежала на кожаном диванчике, дымя длинной сигареткой. На полу рядом с диваном стояла полная окурков пепельница.

Толкнув дверь, Иван пропустил Катку вперед, а сам тихо удалился.

– Варвара Тарасовна…

– Садись, – безжизненно молвила хозяйка коттеджа.

– Сегодня я была в вашем магазине.

– И как там дела?

– Все нормально, Валентина Олеговна передает вам привет. Она просила, чтобы вы ей перезвонили. И Лена жаждет услышать ваш голос.

– Перезвоню… потом… позже.

– Варвара Тарасовна, что у вас произошло? Мне рассказали про новогоднюю ночь…

– Ты разговаривала с Ириной? – перебила Нижегородская.

– Да.

– И каков результат?

– Вы ошибались. Со стопроцентной гарантией могу утверждать: Ира не имеет к смерти Павла никакого отношения.

– Здесь действует более крупная рыбешка, – слетело с губ Варвары.

– Простите?

– Я должна признать, что смерть Павла – это несчастный случай. Была не права, когда обвинила Ирину в преступлении. И ты тоже извини, втянула тебя в эту историю.

– У меня появились подозрения…

– Катарина, забудь о своих подозрениях. Виновных нет, все произошло случайно. Нелепая случайность – вот истинная причина гибели моего племянника.

– А о какой крупной рыбешке вы говорили?

– Тебе послышалось.

– Нет, я отчетливо…

– Послышалось, – Нижегородская привстала. – Я плохо себя чувствую, прости, но мне надо побыть одной.

– Варвара Тарасовна, у меня к вам вопрос. Валентина Олеговна упомянула о некой газете, которую вы искали.

– Я ничего не искала! Не было газеты! Понимаешь, не было! И вообще оставьте меня в покое. Почему в собственном доме я постоянно должна скрываться от посторонних глаз? Я имею право на одиночество. Уходите, Катарина. Иван! Ваня!

Нижегородская бросила в пепельницу сигарету и отвернулась к стене.

Прибежавшему на зов хозяйки Ивану было дано следующее распоряжение:

– Проводи Катарину и скажи Анюте, чтобы приготовила мне крепкий кофе.

Напрасно Катка пыталась вызвать Нижегородскую на откровенный разговор. Пожилая дама была непреклонна:

– Всего доброго, Катарина. И удачного вам нового года. Будьте здоровы и счастливы.

На улице Копейкина сканировала взглядом распахнутое окно на втором этаже.

Уже собираясь подойти к машине, она увидела, как Иван быстро закрыл створки в хозяйской спальне.

Глава 8

Дмитрий вышел из сберкассы и, приложив мобильник к уху, приблизился к своему авто. Прежде чем сесть в салон, Терентьев пару минут бросал короткие фразы в трубку, а затем, отсоединившись, открыл дверцу.

Выехав на проспект, мужчина порулил в сторону области. Ехал долго, а когда, наконец, остановился у темно-синего забора, часы показывали половину четвертого.

Из багажника Дмитрий достал клетчатую сумку и пару полиэтиленовых пакетов. Не спеша приближаясь к калитке, он то и дело озирался по сторонам, будто чувствовал, что за ним прицепился «хвост».

А «хвост» в лице Катарины Копейкиной действительно следовал по пятам за Терентьевым на протяжении недели.

Сегодня ей повезло. В полдень Терентьев покинул стены офиса и направился в торговый комплекс. Затем заглянул в супермаркет и сберкассу. И вот конечной остановкой оказался одноэтажный кирпичный домишко с почерневшей трубой и потрескавшимся шифером.

Дмитрий вышел на улицу спустя сорок пять минут. Стремительной походкой он подошел к иномарке, бросил на снег сигарету и был таков.

Катка колебалась. Конечно, можно прямо сейчас разузнать, к кому именно наведывался Терентьев, но существовало одно «но». Под каким, собственно, предлогом заявиться в гости к неизвестным и каким образом вызвать их на откровенный разговор?

Порывшись в сумочке, Копейкина чертыхнулась. Липовое удостоверение сотрудника детективного агентства, по всем законам подлости, осталось в коттедже. А без него ее план грозит рассыпаться подобно песочному замку. Делать нечего, пришлось возвращаться домой.

В гостиной Катарина увидела придвинутый к стене комод с зеркалом. Отдаленно он напоминал ее собственный комод, с одной лишь разницей – тот, который она сейчас лицезреет, больших размеров.

Не подозревая, что через секунду шарахнется от комода словно ошпаренная, Катка приблизилась к зеркалу и улыбнулась своему отражению.

– Хорош лыбиться, – прогремело совсем близко.

Копейкина обернулась. В гостиной, помимо нее и развалившегося на диване Парамаунта, никого не было. Тогда кто с ней разговаривал? На всякий пожарный Ката позвала Наташку.