В клочья

говорили, что я хорошо смотрюсь в красном. Не знаю, почему, и не уверена, что верю им. Я

смотрюсь в зеркало (с Тарой, ухмыляющейся из–за плеча, конечно). Не дерьмово, не удивительно –

просто хорошо. Полагаю, красный смотрится хорошо на моей супербледной вампирской коже.

Минимум макияжа: несколько взмахов кисточкой от туши и пару мазков блеска для губ. Я собираю

волосы в беспорядочный конский хвост и вот я готова. Почти. Открываю верхний ящик моего

ночного столика и достаю мамино ожерелье. Оно изумрудное, на серебряной цепочке – простенькое,

но очень красивое. Мама говорила, что изумруд подходит к цвету моих глаз, я всегда хотела, чтобы

это было правдой. Всякий раз, когда я восхищалась им, она говорила: "Однажды оно станет твоим".

Мы никогда не думали, что "однажды" настанет так скоро.

Я надеваю ожерелье на шею, и оно идеально сидит на моей ключице. Единственное идеальное

место моего тела. Я закрываю ящик, но не достаточно быстро, чтобы проигнорировать то, что лежит

среди остальных моих украшений. Кольцо. Кольцо Тары.

Очень рискованно держать его здесь, но я не знаю, что с ним ещ сделать. Я не могу так

просто от него избавиться. Это будет неправильно. И я не хочу прятать его в ящике от носков или в

чм–то похожем. Это драгоценность, и оно заслуживает, чтобы за ним приглядывали.

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ КНИГИ О ЛЮБВИ

HTTP://VK.COM/LOVELIT

Я заглядываю за плечо: призрак Тары ушл. Я снова открываю ящик и достаю кольцо. Оно

тонкое и красивое, три нити серебра сплетены вместе. Тара носила его на мизинце правой руки. Она

никогда его не снимала, даже когда плавала. В прошлом, когда мы были друзьями, Тара носила его

на указательном пальце. Обычно она крутила его, когда нервничала. Не думаю, что она вс ещ это

делает (я имею в виду, делала). Думаю, особо не приходиться нервничать, когда ты главная персона

на верхушке социальной пирамиды.

Прежде чем я успеваю понять, что делаю, я надеваю кольцо на свой мизинец. Оно подходит

идеально и смотрится правильно. Странно, мысль о том, чтобы его носить, не показалась мне

сумасшедшей. Что заставляет меня чувствовать себя немного неправильно, немного... Алисой. Я

кручу его на пальце, как и она. Это успокаивает. Но, конечно, я никогда не смогу его носить, и

особенно не сегодня. Так что я положила его туда, откуда взяла и захлопнула ящик сильнее, чем

нужно было. На пути к месту встречи с Джеком, вс, о чм я могу думать – это кольцо. В

особенности, как оно соскользнуло с пальца Тары, когда мы е отпускали. Какова была вероятность,

что это произойдт? Словно, это должно было произойти со мной. Поэтому я не смогу двигаться

дальше. Никогда не смогу забыть.

Лондон сегодня восхитительный: не серый и не грязный, как обычно. Первые лучи

солнечного света за несколько недель, а я собираюсь застрять в музее. Невероятно.

Огромное количество людей сидят снаружи, хотя ещ довольно холодновато. Мальчик и

девочка целуются, словно собираются побить какой–то мировой рекорд. Трудно не смотреть. На

секунду я думаю, что, может быть, в конце концов, музей тоже подходит для свиданий, но потом я

заметила рюкзаки и камеры. Туристы. Они не в счт.

Я иду к главной двери, прежде чем мальчик–турист и девочка–туристка вс–таки решают

встать и заставить меня блевать. У меня заняло несколько секунд, чтобы привыкнуть к свету. Место

переполнено. Везде люди. И громко. На мгновение я чувствую панику, но потом вижу его. И паника

моментально испаряется. Он сидит на полу, рядом с массивным скелетом динозавра. Он читает

потрпанную книгу в мягкой обложке, совсем не обращая внимания на окружающих. Его волосы

падают ему на глаза, а он продолжает убирать их в битве, где он терпит поражение.

Знаю, я должна подойти и поздороваться, но я не хочу, пока ещ нет. Кажется, словно сейчас

происходит одна вероятность. Нереальная, но я сильно стараюсь представить себе, словно я его

девушка, а он меня ждт, стараясь затеряться в своей книге, когда на самом деле думает обо мне. Или

о чм–то другом.

Он поднимает глаза и ловит мой взгляд. Неловко. Он машет и встат на ноги. Я иду к нему,

практически сталкиваясь с одной из тех страшных детских колясок. Джек не заметил, потому что он

был занят заталкиванием книги в свою огромную сумку. Затем наступает неловкий момент, когда я

стою перед ним и машу в знак приветствия. Он обнимает меня, и я благодарю Бога за то, что хоть

один из нас знает, как быть нормальным. Он так хорошо пахнет: свежо и приятно. Он, безусловно,

после бритья. Я изо всех сил стараюсь игнорировать голос в своей голове: "Побритый = свидание!" Я

также стараюсь не уткнуться лицом в изгиб его плеча и не остаться стоять так вечно. Потому что это

может его напугать.

После объятий наступает небольшая тишина.

– Значит... природно–исторический музей?..

– Эм, да. Когда я послал тебе сообщение, то осознал, что ты можешь подумать, будто я

полный извращенец. Я просто... мне нравится быть здесь, – он похож на застенчивого мальчика.

– Нет, нет, вс в порядке! Я сто лет здесь не была.

– О, Господи, тебе понравиться! Здесь столько клвых вещей, – он морщится и кладт руку

мне на плечо. Я почти теряю сознание. – Алиса, я должен кое–что тебе сказать, – о, Господи. –Ладно,

вот. Я – огромная зануда. Я не могу преодолеть свою динозаврскую зависимость. Я смотрел "Парк

Юрского периода" тридцать семь раз. Дома у меня много, на самом деле много, книг о динозаврах, –

он делает глубокий вдох и опускает голову, затем смотрит на меня сквозь волосы. – Ну вот, теперь