В лабиринтах памяти. Часть 2

— Может, прогуляемся?

Элайджа не мог отказать невесте, и, проследив за тем, чтобы Ева надела теплые колготки, шапку и укуталась в пушистый шарф, он, наконец, позволил ей выйти за порог. Оказавшись на свежем воздухе, девушка закружилась, подняв вверх руки, морща носик от падающих на лицо снежинок.

Майклсон залюбовался возлюбленной, которая сейчас одетая в бесформенное пальто, укутанная шарфом, без грамма косметике на лице, казалась ему самой красивой женщиной на свете. Он не мог сдержать улыбки, поднимая лицо в небо, ловя губами снег, когда совсем неожиданно ощутил легкий удар в грудь. Опустив взгляд, Элайджа с изумлением обнаружил на своем кашемировом пальто комок снега, и громкий смех Евы подтвердил его догадку о том, что его невеста решила поиграть.

Девушка заливалась громким хохотом, видя недоуменное лицо Майклсона, который явно не ожидал от нее подобного, и медленно отступала по тропинке в лес, сминая в ладонях новый снежный комок. Ее щечки раскраснелись, а с лица не сходила улыбка, когда Элайджа прищурился, склоняясь к земле.

— Устроим снежную войну, птичка?

— Испугался? — склонила голову девушка, и не спела она договорить, как вампир метко запустил в нее снежок, попадая в плечо.

— Ладно, — сузила глаза Ева, — ты сам напросился.

И в следующий миг все вокруг закружилось снежным вихрем, когда неугомонная парочка начала свою игру на вампирский манер. Пальто Элайджи уже было белым от снега, а Ева едва успевала смахивать льдинки с лица, когда она налетела на вампира, и они вместе повалились на землю, громко смеясь.

Майклсон перекатился на спину, укладывая девушку на себя, и его ладони коснулись ее шапки, стряхивая налипший снег. Ева не сводила с него сверкающих глаз, и Элайжа подался вперед, нежно касаясь алых губ. Девушка на секунду замерла, ощущая прикосновение его холодных щек, но тут же ответила на ласку, прижимаясь теснее. Поцелуй вышел легким, почти невесомым, и когда Ева отстранилась, на ее лице была робкая улыбка.

— Я люблю тебя, — тихо сказала она.

— И я люблю тебя, — ответил ей Элайджа, и они не сговариваясь поднялись на ноги, устремляясь в дом.

И в первые, за всю свою жизнь они окунулись в бесконечное, ничем не замутненное счастье. Дни, наполненные неторопливым бытом, были похожи один на другой. Они просыпались, дурачась в постели, завтракали, гуляли по лесу, наслаждаясь чистым морозным воздухом, вместе готовили, читали книги, сидели, обнявшись у камина, не говоря друг другу ни слова. Эти неторопливые, наполненные теплом вечера заканчивались всегда одинаково, и Ева ловила себя на мысли, что она готова была провести так всю свою вечную жизнь, отвлекаясь лишь на общение с братом и семьей Элайджи.

Себастьяну предсказуемо безумно понравилось в Новом Орлеане, и он счастливым голосом сообщил сестре, что очень бы хотел остаться с Майклсонами на новогодние праздники, в которые Клауса и Хэйли планировали устроить для него, Хоуп и других детей маскарад. Ева согласилась, грустно улыбнувшись, на что Элайджа, видя печаль девушки, заверил ее, что тоже устроит ей настоящий праздник.

В канун нового года, Ева проснулась рано, и долго лежала, не сводя глаз со спящего вампира, который почувствовав ее пристальный взгляд, приподнял веки, притягивая девушку к себе.

— Привет, птичка, — хриплым после сна голоса прошептал он, проходясь ладонями по тонким плечам, узкой спине, талии, пока его руки не стиснули округлые ягодицы, — душ, завтрак или…?

Элайджа подался вперед, прижимая Еву к постели, но девушка выставила перед собой тонкие руки, прикусывая губу.

— Второе, если ты не против, — смущенно улыбнувшись, проговорила она, — наш малыш проголодался. Каким будет мой новогодний завтрак?

— А чего ты хочешь? — прищурился Элайджа, не сводя ласкового взгляда с раскрасневшегося личика.

— Что угодно, — широко улыбнулась девушка, — ты отлично готовишь.

— Маленькая обольстительница, — рассмеялся вампир, и, не говоря больше ни слова, скрылся за дверью мансарды, спускаясь по лестнице на первый этаж.

Ева потянулась, довольно улыбаясь и, убедившись, что Элайджа освободил маленькую ванную, занявшись завтраком, поспешила вниз, чтобы принять душ. Освежившись, она надела просторное вязаное платье и темные гольфы и, собрав влажные волосы в пучок, пошла на кухню, из которой уже доносились будоражащие аппетит запахи.

Майклсон расстарался на славу, и Ева, съев две порции омлета, несколько сырных тостов и шоколадный кекс, запив все это огромной чашкой кофе со сливками, довольно потерла ладонью свой едва округлившийся животик.

— Спасибо, любимый.

— Не за что, моя птичка, — улыбнулся Элайджа, убирая посуду, — я съезжу в город. Нужно кое-что купить. А ты немного отдохни.

— Я вовсе не устала, — расширила глаза Ева, — давай, я поеду с тобой.

— Не стоит, — покачал головой вампир, — я быстро. Даже соскучиться не успеешь.

— Ладно, — прищурилась девушка, — только потому, что мне совсем не хочется наблюдать за тем, как ты опустошаешь супермаркет. Я дочитаю «Дары Смерти».

— Какой ты все-таки еще ребенок, птичка, — закатил глаза Майклсон, — до сих пор веришь в сказки.

— После знакомства с тобой, Гарри Поттер уже не кажется мне таким уж нереальным персонажем, — рассмеялась Ева, подходя к вампиру, покончившему с уборкой, — поезжай. И быстрее возвращайся.

Элайджа только улыбнулся, и через пару минут Ева осталась одна в лесном доме, усаживаясь с книгой на диване и укутывая ноги пушистым пледом. Время пролетело незаметно, и девушка, погрузившаяся в сказочный мир, вздрогнула от неожиданности, когда Элайджа, распахнул дверь, вихрем оказываясь рядом с диваном.

— Собирайся, птичка, — решительно проговорил он, пристально глядя на Еву, — нам нужно еще кое-что сделать в этом году.

========== Часть 23 ==========

Ева не отрывает взгляда от своего жениха, который везет ее в неизвестном направлении, и с ее губ не сходит легкая улыбка. Она не беспокоится, совсем не волнуется. Потому что абсолютно доверяет Элайдже Майклсону. И одного его слова хватает для того, чтобы Ева, не задавая лишних вопросов, собиралась в путь.

Вампир на миг отвлекается от дороги, скользит взглядом по лицу любимой, и его рука отрывается от руля, сжимая тонкую ладонь.

— Ты сегодня очень послушная, моя птичка, — ласково выговаривает он, щуря глаза.

— Но разве не такой должна быть настоящая жена? — отшучивается Ева, и темные глаза Первородного вспыхивают.

— Уверен, ты будешь лучшей женой на свете, — после недолгого молчания отзывается Элайджа, — моей женой.

Девушка улыбается, согласно кивая, и тонкие пальцы поглаживают мужскую ладонь, стараясь передать свое тепло. Все те чувства, которые она испытывает к этому необычному мужчине, который перевернул с ног на голову всю ее жизнь. Сделал ее счастливой. Подарил ребенка.