В лабиринтах памяти. Часть 2

— Ты уверена, что готова к этому? — почти помимо воли срывается с губ вампира, когда он наконец решается поднять на любимую тяжелый взгляд, — я могу сейчас позвонить Давине, и она…

— Не нужно, — глухим шепотом отзывается Ева, — я чувствую, что нам… нам нужно другое… Ты ведь не против?

Нежные щечки заливаются румянцем, а Элайджа замирает, потому что совершенно не знает, что ответить. Слово «не против» имеет самое отдаленное отношение к тому, насколько сильно он хочет маленькую птичку, которая не сводит с него своих пылающих глаз.

— Только я не знаю, что нужно делать, — добивает его Ева, прикусывая нижнюю губу, — ты… покажешь мне?

Как ни старается, Майклсон не может заставить себя сказать и слова в ответ. Девушка непонимающе сводит брови, удивленная такой реакцией, и в черных глазах вспыхивает смущение вперемешку с сожалением, что не ускользает от взгляда вампира. И в следующий миг он вихрем подается вперед, оказываясь с Евой так близко, что их лица почти соприкасаются.

— Я люблю тебя, — шепчет Элайджа прямо в приоткрытые пухлые губки, — и сделаю все, что ты скажешь. Если ты действительно этого хочешь.

— Я… — едва слышно выдыхает девушка, — я хочу.

— Что ж, — на лице вампира мелькает тонкая улыбка, — тогда я просто обязан исполнить твое желание, моя птичка.

С этими словами, Элайджа подхватывает любимую на руки, и направляется к лестнице. Он идет медленно, будто предоставляя Еве возможность передумать, но та лишь обвивает своими тонкими руками его шею, крепче прижимаясь к мужской груди. Когда Майклсон преодолевает все ступени, и они оказываются в темной комнате, освещаемой лишь отблесками уличного фонаря, он осторожно опускает любимую на пол, придерживая за талию.

— Ты ведь понимаешь, чем мы сейчас займемся? — ласково говорит Элайджа, очерчивая большим пальцем контур пухлых губок.

— Ты считаешь, я совсем дурочка? — щурит глаза Ева, — я потеряла память, а не разум.

— Не в пример мне, — шепчет ей в ответ вампир, и, видя, как глаза любимой вспыхивают непониманием, поясняет, — ты свела меня с ума, моя маленькая птичка.

Не дожидаясь ответа, он сминает в поцелуе нежные девичьи губы, и все вокруг исчезает. Элайджа ласкает Еву нежно, едва касаясь, но терзающая его страсть быстро берет свое, и вампир углубляет поцелуй, проникая языком в манящий рот. Любимая дрожит в его объятьях, смежив веки, и Майклсон с замиранием сердца ощущает, как она начинает осторожно отвечать, мягко касаясь его губ своим маленьким язычком.

Мужские ладони скользят по узкой спинке, сжимают талию, осторожно опускаясь ниже. Элайджа стискивает округлую попку, прижимая Еву теснее, так что она сразу же чувствует силу его желания. Он на мгновение отстраняется от трепещущей в его объятьях девушки и смотрит в пылающие черные глаза.

— Ты не против, если я раздену тебя?

— По — другому вряд ли получится, — пытается улыбнуться Ева, но вампир слышит, как ее голос дрожит от волнения.

— Если тебе что-то не нравится, только скажи, — серьезно произносит Элайджа, не сводя взгляда с пылающего лица своей невесты.

— Пока все хорошо, — шепчет она и Майклсон не может сдержать улыбки.

— Тогда мы продолжим, — говорит он, и Ева мягко кивает.

Вампир тянет вверх тонкий свитер, под которым расстёгнутый лиф висит на тонких плечах, совсем не скрывая налитых округлостей девичьих грудей. Ева интуитивно пытается прикрыться, но Элайджа отводит ее тонкие руки, не позволяя этого сделать. Он снимает лиф, отбрасывая его в сторону, и его темные глаза жадно изучают нежные холмики, чувствительные вершинки которых начинают твердеть под его тяжелым взглядом.

— Ты так красива, моя птичка, — хрипло выговаривает вампир, кончиками пальцев очерчивая контуры часто вздымающейся груди, — позволишь мне прикоснуться к ним?

— Если ты хочешь, — часто дыша, отзывается Ева.

— Не представляешь как.

Получив согласие, Элайджа накрывает ладонями нежные округлости, и его пальцы мягко сдавливают напряженные соски, отчего девушка прикрывает глаза, прикусывая губу. Вампир изучает ее лицо, видит, как она наслаждается его ласками, и в следующий миг, он опускается ниже, обхватывая губами вызывающе торчащую вершинку высокой груди, мягко прикусывая. С губ Евы срывается тихий стон, и Элайджа отрывается от набухшего соска, поднимая на нее горячий взгляд.

— Тебе нравится?

— Да, — только и успевает выговорить девушка, потому что вампир возвращается к своему занятию, переключая внимание на вторую грудь.

Тонкие пальцы перебирают темные мужские волосы, пока Майклсон ласкает губами девичьи грудки, одновременно расправляясь с застежкой узких джинсов. Ева не сопротивляется, когда он полностью стягивает их, и на ней остаются лишь тонкие трусики, в то время как Элайджа полностью одет.

— А ты не хочешь…раздеться? — мягко отстраняясь, спрашивает она, заглядывая в почерневшие от желания глаза вампира, — очень странно, что я ни разу не видела обнаженным того, от кого беременна.

— Это нужно исправить, — отзывается Майклсон, и его пальцы развязывают узел галстука.

Ева присаживается на край кровати, наблюдая, как Элайджа расстегивает мелкие пуговицы рубашки, стягивая ее с плеч, звенит пряжкой ремня, медленно снимает брюки. Он не сводит с нее своих глубоких темно-карих глаз, и девушка чувствует, как ее трусики начинают медленно влажнеть от происходящей перед ней картины. Ее жених ослепителен в своей мужественной красоте, и Ева не может оторвать взора от его сильного крепкого тела, что не укрывается от внимания вампира.

— Довольна? — щурится он, слегка склоняя голову.

— Ты — красивый, — просто отвечает девушка и поднимается с кровати, подходя к Майклсону вплотную.

Она мелко дрожит, не отводя взгляда от его лица, а тонкие пальцы нежно скользят по мужской груди, обводя контуры плоских сосков. Дыхание Элайджи становится тяжелым, пока Ева продолжает изучать его тело, прежде чем ее маленькая ладонь накрывает внушительную выпуклость в мужском паху, от чего его плоть, стянутая плотной тканью белья, начинает буквально пульсировать от желания, заставляя мужчину стиснуть зубы.

— Тебе неприятно? — мгновенно отводит руку девушка.

— Наоборот, — выдавливает из себя вампир, и стискивает тонкое запястье, возвращая девичью ладонь обратно.

Ева шумно вздыхает, и ее тонкие пальцы скользят под резинку темных боксеров, едва касаясь каменного члена. Элайджа шипит что-то неразборчивое, когда маленькая ручка нежно обхватывает его плоть, мягко двигаясь вверх-вниз.

— Ты точно ничего не помнишь, распутная птичка? — едва различает его слова девушка, продолжая свои несмелые ласки.